— Не вздумай! — резко отреагировал брат. — Она не дура, один-два раза такой финт, может, и прокатит, а потом Лотта обязательно догадается о том, кто ее «приласкал». Хочешь, чтоб Рита тебе блокираторы на руки надела?

— Нет, конечно, — стушевалась Анна и, чуть подумав, вскинула голову: — А Ирма не догадается?

— О чем? — горько усмехнулся Вячеслав. — Я же бездарь, помнишь? Калека с убитым Даром.

— Не говори так! — моментально растеряв все смущение, взвилась сестра. — Ты умный, ты талантливый. Вон какие артефакты делать научился! И Эфиром в своем теле управляешь куда лучше, чем любой одаренный!

— Всё-всё, — замахал руками Вячко и слабо улыбнулся. — Больше не буду. Но и ты прекращай, а то захвалишь — возгоржусь и нос задеру.

— Споткнешься и упадешь, — предупредила Анна и добавила, хитро прищурившись: — Уж я постараюсь.

— Язва… — констатировал со вздохом Вячеслав, что, правда, не помешало ему взъерошить волосы сестренки. Девочка фыркнула, выворачиваясь из-под его руки, но почти тут же посерьезнела.

— Братик, скажи… — начала она и тут же осеклась.

— Что? — кивнул он ей, подбадривая, и Анна решилась.

— Почему ты так против того, чтобы я стала «феей»? — скороговоркой выпалила она и, заметив, как разом помрачнело лицо Вячеслава, поторопилась договорить: — Нет, ты не подумай, я сама к этому не стремлюсь, но что тут такого? Большинство старших девчонок только и говорят о том времени, когда смогут уйти на контракт, и как они заживут по его закрытии, и… ну, никто не видит в этом занятии ничего такого зазорного.

— Знаешь, я бы мог сказать, что обещал маме перед ее… уходом не дать тебе повторить ее собственную судьбу, и ограничиться этим. — Брат посмотрел куда-то сквозь Анну и, хрустнув костяшками пальцев, резко мотнул головой, после чего попытался улыбнуться сестре. Вышло криво. — Но ты уже не та маленькая наивная девочка, какой была еще год назад, а потому буду откровенен. Это путь в одну сторону. Все байки о «батистовых феях», встретивших в заведении своего «принца на белом коне», — сказки. Как и истории о шлюхах, выбившихся в люди или хотя бы ставших владелицами собственных борделей. По крайней мере, в Пернау таких нет точно. Татуировка стрекозиных крыльев — это билет в один конец. Клеймо навсегда, поскольку снятие его — процедура феерически дорогая и очень болезненная. И когда я говорю «дорогая», следует понимать, что я имею в виду не тысячи и даже не десятки тысяч крон, а сотни тысяч. Обладательницу такого знака никто и никогда не возьмет замуж… Да что там! — ей и работы иной не найти, даже официанткой в кабак не возьмут… точнее, не так: взять — возьмут, но знак-то никуда не денется и будет продолжать фонить, однозначно давая понять окружающим, с кем они имеют дело. И если вдруг какой-нибудь посетитель решит такую официантку разложить на столе, ему и слова никто против не скажет, хозяева заведения просто включат «услугу» в итоговый счет, и все. Кроме того, как ты думаешь, почему почти все «фейки» Пернау работают исключительно в борделях? Ведь им куда выгоднее было бы принимать гостей на дому и не отстегивать процент хозяйке заведения… Не знаешь? А я скажу… не отворачивайся! Ты хотела услышать, так слушай. Защита! Бордель защищает своих работниц. Если же шлюха окажется слишком жадной и начнет работать в одиночку, то вскоре обнаружит, что любой клиент может попользовать ее… о ужас! совершенно бесплатно. И доказать что-либо будет невозможно. Показания «батистовых фей» даже в судах доказательством не считаются. Собственно, их не только в суде как свидетелей не принимают, но и как видоков в поединках. Шлюху можно избить, ограбить, убить, да хоть на куски разрезать. Все что будет грозить виновнику, это возмещение убытков держателю контракта, если он есть. Если же нет…

— Бра-ат… — скривилась от отвращения Анна, явно не готовая к таким «откровениям». Но тот и ухом не повел.

— Иными словами, сестренка, шлюхи в нашем обществе людьми не считаются. Они не субъект права, а объект… и то лишь в том случае, если работают по контракту в официальном борделе. То есть «батистовые феи» — всего лишь вещи. Живые игрушки, не более. И если у такой вещи нет хозяина, то ее и сломать можно без всяких последствий для сломавшего. А теперь думай: хочешь ты себе такую судьбу? — К концу монолога Вячеслав разве что не полыхал от гнева, и под его взглядом Анна чувствовала себя очень неуютно, успев уже не раз укорить себя за заданный вопрос.

— И что, наши девчонки этого не понимают? — справившись с валом эмоций брата, спросила она после долгой паузы, когда увидела, что Вячко немного успокоился.

— Психологическая деформация, — развел руками тот. — Мы живем в очень замкнутом и своеобразном мирке на задворках борделя, Анюта. «Фейки» из заведения Риты влияют на обитателей Заднего двора, те видят перед собой пример и, естественно, следуют ему, благо на ком тренироваться — здесь в достатке: «волчат» на Заднем дворе никогда мало не было, и, самое главное, они тоже совсем не против экспериментов, гормоны-то играют. Это потом придет осознание, что не все так радужно, а пока они рассматривают будущее «феи» как возможность получать деньги за удовольствие.

— Даже Ирма? — недоверчиво спросила Анна.

— Она — первая. Рита умеет подбирать кадры, знаешь ли. Или ты считаешь, что Зброева сама, на одной своей воле выбилась в лидеры на Заднем дворе? — усмехнувшись, произнес Вячеслав. — Дудки. Наша кастелянша хитра, мстительна и умело пользуется своим женским началом для манипуляций, но при этом совершенно не умеет думать наперед. Да и в принципе с головой не особо дружит. Нет, сама бы она на «трон» не влезла, просто нашей хозяйке нужен именно такой типаж для промывания мозгов малолеткам. Достаточно сильный и глупый, чтобы собственным примером и волей вести остальных девиц прямиком под клеймо в виде изящных крылышек. Так-то.

— А Поггер?

— Адам — идиот, — резко откликнулся Вячеслав. — И долго в любимчиках у Риты не проходит. Как только ей надоест этот жеребчик в собственной постели, она вышвырнет его на контракт, а если сильно накосячит, то Рита просто сдаст его в качестве «мяса» наемникам.

— Ты так уверен? — спросила Анна. Как и большинство детей, живущих на Заднем дворе, она побаивалась Поггера, несмотря на то, что последние пару лет Адам даже голос на нее особо не повышал.

— Понимаешь, реально задачей «жеребчика» был контроль «волчат» и привитие нашей братии уважения к Рите, но так уж вышло, что старшие уже разошлись по личным контрактам, да и Адам не был для них авторитетом. Младшие в большинстве своем еще даже не пристроены в ученичество, а Рита для них, в силу возраста, — нечто далекое и совершенно туманное. Таких, как я, на Заднем дворе сейчас девятеро, втирать нам о доброте бандерши уже бесполезно, с этой задачей Поггер не справился, да и командовать нами он не рискует, мы ведь и огрызнуться можем, а тогда велик шанс, что до своего ухода на контракт к учителю Адам просто не доживет. В общем, вся его деятельность на данный момент сводится к согреванию постели Риты и обучению будущих «батистовых фей» премудростям их профессии на практике. И все.

— И Рита так легко это воспринимает? — удивилась Анна.

— А ей до мальчишек особо дела нет, — развел руками Вячеслав. — Процесс получения дохода с нас отлажен и правки не требует. Единственное, что ее беспокоит, это возможность того, что кто-то из ребят затаит на нее зло. Именно поэтому она старается на нас не давить.

— А от девчонок, значит, она зла не ждет? — прищурилась Анна.

— Может быть, и ждет, но… что ей может сделать бесправная говорящая кукла, да еще и сидящая на привязи в чужом борделе? — проговорил Вячеслав.

— Она ошибается, — резко произнесла девочка. Ее брат промолчал, лишь согласно кивнув в ответ. Но если бы только Анна увидела его оскал в этот момент…

Герхард сдержал обещание и на исходе первого рабочего дня вызвал своего ученика на разговор. Под недовольным взглядом управляющего Руперта Вячеслав ушел на ужин в хозяйский дом, и опять беседа началась лишь после окончания трапезы.