Пока в её крови бурлит адреналин, боли она чувствовать не будет.

— Что внизу? — спросил я у неё, затащив на залитую кровью площадку.

— Один пытался меня сожрать, но я его зарезала, — сквозь всхлипы поведала Лифф. — На первом этаже, кажется, всё плохо. Лёд кричал нам, чтобы мы во что бы то ни стало никого не пускали на лестницу. У нас ведь получилось, да? Мы смогли?

Она снова заплакала и поползла к Осени.

— Да стой же ты!

— Больше от нас толку нет, братик… Дай мне попрощаться с сестрёнкой.

— А вот тут ты ошибаешься, — я хищно оскалился, подбирая прямую катану. — Следи за лестницей, а у меня ещё дела.

Лезвие было испачкано в крови Осени, так что неплохо бы её смыть людоедской. Для начала осмотрел крышу — признаки жизни подавал лишь один уродец, на которого девушки напали вдвоём. И пусть его дёрганье скорее напоминало агонию, я на всякий случай рубанул ему по шее. Заодно приноровился к новому оружию. Лёгкое, острое и отлично годится как для прямых выпадов, так и для рубящих ударов.

Но с ним я всё равно много не навоюю. Протез слушался неохотно, и лишь теперь у меня появилось возможность взглянуть на приборную панель. Раньше разряд забирал у меня добрых две трети масла, сейчас же осталось чуть больше половины. Неплохо, с этим можно ещё потрепыхаться.

Куда большие надежды я возлагал на «Диверсанта». Арбалет, не смотря на все перепавшие на его долю испытания, продолжал исправно работать. Только вот болты закончились. Но я знал, где раздобыть ещё немного.

Быстро пробежал вдоль бортика и убедился, что диверсанты закончились окончательно. Лишь на одном из крюков болтался окровавленный людоед с ножом в зубах, упрямо ползущий вверх. Стоило полоснуть лезвием меча по пеньковой верёвке, и он с разочарованным воем полетел обратно. Я тоже не стал задерживаться на крыше и спустился по соседнему тросу, держа клинок в левой руке. От трения протез хоть и нагрелся, но это, как ни странно, лишь увеличило отзывчивость. Сжиматься клешня стала гораздо быстрее, да и в целом искусственная рука гнулась более охотно.

Весь периметр вокруг здания был усеян расписными телами. Кое-кто ещё двигался и даже пытался подняться на ноги, но большинство лежали спокойно. Самых ретивых я с огромным удовольствием рубил, стараясь держать в поле зрения всю округу. Такие предосторожности оказались нелишними, ведь однажды прямо из груды тел на меня бросился заморыш с короткой дубинкой. Почти целый, не считая выбитого левого глаза, повисшего на нервном канале.

Проворонь я его, и тот вполне мог огреть меня по затылку. А вот лицом к лицу шансов у него не было. Первым взмах меча перерубил ему руку до самой кости, а второй проткнул тщедушное тело насквозь. Чтобы вынуть клинок, пришлось упереться ногой ему во впалую грудь.

Клинок обагрился свежей кровью, заставив меня снова улыбнуться. Неплохо, но всё ещё недостаточно, чтобы Осень была отомщена.

Тела обожжённой разведчицы в том месте, куда она упала, я не обнаружил. Зато имелся чёткий кровавый след, который вёл за угол. Там пировал ещё один полуголый дохляк, чавкая и давясь горелым мясом. Подавив рвотный позыв, я со всей дури взмахнул мечом, прервав жуткую трапезу. Мастерства мне ещё не хватало, поэтому полностью отхватить голову ему не удалось. Это опытные мечники сносят её одним движением кисти. Для меня же кости и позвонки по-прежнему оставались серьёзным препятствием.

Любитель человечины повалился на спину, обагрив камни мостовой свежей кровью. Я же деловито обыскал останки, стараясь не слишком в них вглядываться. Потому что выглядела симпатичная Марь хуже некуда. А мне сейчас только душиться спазмами не хватало в такой обстановке.

Мучился я не зря — у погибшей девушки нашёлся полупустой колчан, пристёгнутый как и у меня к бедру. Восемь болтов тут же перекочевали ко мне, а девятый отправился прямо в арбалет. Вот теперь можно и в здание заходить. Там вовсю кипела битва, и даже на крыльце обнаружился вполне живой людоед. Он успел обернуться, и получил в награду за бдительность болт прямо в зоркий глаз. Схватившись за древко обеими руками, будто пытаясь его вытащить, он повалился навзничь, к остальным трупам. Я же спокойно перезарядился и с мечом в руках заглянул внутрь, благо проход больше никто не охранял.

Обстановка выглядела очень накалённой. Повсюду валялись тела, а пепел на полу настолько пропитался кровью, что превратился в бурую кашу. И в ней по щиколотку увязли те, кто ещё оставался на ногах. Двойка вместе со раненым Льдом из последних обороняли подъём на лестницу, а в дальнем углу отбивался Хруст, на которого наседали сразу два броненосца. Лишь Сторка нигде не было видно.

Всё плохо. Даже на мой неквалифицированный взгляд воинов теснили по всем фронтам. А людоедов осталось ещё около полутора десятков. Так что появление засадного полка в моём лице пришлось как раз кстати.

Ближайшему дикарю, что успел заметить мой силуэт на пороге, я всадил меч в грудь чуть ли не по самую рукоять, после чего взялся за арбалет. На счету был каждый выстрел, поэтому приоритет имели противники без шлемов. Как бы мне ни хотелось помочь Хрусту, его оппоненты слабенькому «Диверсанту» не по зубам. Ещё один бронированный гигант толкался ближе к лестнице, где наблюдалось основное столпотворение. Оттуда я и начал отстрел.

Раз затылок, два затылок… Три висок, четыре — шея. Мой беглый огонь тут же проредил дикарей. Они вынуждено ослабили натиск и стали озираться в поисках ответа, почему их сородичи внезапно валятся с ног. В итоге несколько уродов ринулись в мою сторону, чавкая по бурой каше, что ещё сильнее упростило мне прицеливание. А у пары мечников, на которых без жалости не взглянешь, появилось время на крохотную передышку. После чего они оба, не сговариваясь, пошли в яростное наступление.

Я успел подстрелить ещё троих практически в упор, после чего снова схватился за меч, вытащив его из трупа. На перезарядку не оставалось времени, но до меня добралось всего пара противников. Раненный в плечо боец с серповидным клинком, который оказался довольно неприятным противником, и тот самый броненосец в глухой броне. Пока я дрался со жнецом, который не зарезал меня лишь благодаря надетой кольчуге, он неспешно добрёл до порога. После чего взмахнул огромным тесаком, толщиной никак не меньше трёх сантиметров. Этакий топор с неприлично длинным лезвием.

Я в последнюю секунду успел отшатнуться спиной вперёд, а вот раненный обладатель серпа попал под раздачу. Тесак вспорол ему брюхо выше пупка и по инерции воткнулся в каменную кладку. Да так, что искры брызнули. Здоровяк без всякого раскаянья стряхнул налипшие на толстое лезвие внутренности товарища и потопал вслед за мной.

Я же едва не отбил себе спину при падении, так ещё и умудрился выронить меч, пока кувыркался по ступеням. А для пущего удовольствия мне в бедро впился один из недобитков, довольно урча. От дикой боли я зарычал в ответ и с силой огрел ползучего хищника прикладом «Диверсанта». Мне срочно требовалось убираться, а этот безрукий выродок висел на мне, будто заправский бульдог. Лишь после третьего удара его хватка немного ослабла и я смог перекатиться дальше, прямо из-под опускающегося тесака. Тот звонко цокнул по камням, заодно перерубив недобитка, который потащился вслед за мной.

Что-то, а этот громила своих сородичей явно не жалеет. Хотя что взять с людоеда…

Нога горела огнём, но по крайней мере слушалась. Штанина же потихоньку набухала от крови. А следом топал чёртов упырь в воронёных латах. И пусть они выглядели, как набор закопчённых на костре железок, держащихся на честном слове, для меня это всё равно непобедимый противник. Если только снова попробовать разряд…

Нет, слишком опасно. Он не такой уж и увалень — тяжеленым тесаком машет, словно пёрышком. Да и двигается довольно бодро, не смотря на весь нацепленный на него металлолом.

Так что я предпочёл разорвать дистанцию и заодно перезарядить арбалет. Осталось всего два болта, так что действовать нужно наверняка. Торс я отмёл сразу — там толщина брони такая, что нужен только огнестрел. Конечности изобиловали прорехами, но попробуй туда ещё попади. Он же не стоит на месте, как мишень на стрельбище…