— Я могу помочь с жалобой. Не буду вдаваться в подробности — просто знай, что через меня коллективное письмо точно дойдет до короны. И точно передастся вся ситуация в городе. Даю честное слово, Молот…

— Ай, — Медный король махнул рукой, — да забей уже, Иво. Не жить этому городу. И, да, коли я вспомнил об этом, давай лучше вернемся к изначальной цели твоего визита. Мы потерялись в словах.

Иво кивнул.

— И все же ты подумай над моими словами, — добавил он.

— Подумаю, подумаю. Если доживу. Так вот…

Молот почесал затылок, сделал глоток из кружки.

— Скажу так, за других говорить не буду. А тут у каждого своя правда, Иво. В общем-то, в простонародье этой проказе дано название кровянки. Не самое романтичное название, но уж извиняй — не до романтики тут. Название такое дали из-за…

— Симптомов, я полагаю.

— Да. И не перебивай. Кровь заболевших закисала, так поговаривают. Ты уж извиняй, медицинскую консультацию не дам и могу сказать лишь слухи, но слухи тоже не просто так рождаются. Все, кто кого-то потерял, гласили, что кровь жертвы просто закисала. Не знаю, как так вообще возможно, но тут уж как есть. Хотя, как по мне, это объясняет, отчего бедные корчились в муках и агонии.

— Слухи сходятся с правдой. Люстерские врачеватели примерно подобные симптомы и указывали, я застал их во время изучения трупа.

— Ну, — Молот скверно улыбнулся, — коли так, то радует, что все сходится. Теперь об источниках заразы…

Молот вновь отпил из кружки. Иво поддержал.

— Как сказал раннее, за каждого говорить не буду. Хотя, здесь у многих сходится судьба. Марийка, перед тем, как заболеть, собирала травки, если помнишь, я упоминал это уже.

— Помню.

— После этого и начался этот кошмар. А собирает она травы только в двух местах, но все в лесу. Первое — прям неподалеку, чуть меньше версты отсюдова. Там растет ромашка. Много ромашки. Мария из нее чаи и экстракты делала. Второе место подальше, значительно подальше. Углубляясь в таежную глушь, будет речка — ответвление от Гасси. Гасси знаешь же?

— Знаю. Крупнейшая река всего континента.

— Во-о-о-т, — протянул Молот. — А от Гасси много мелких уходит. Так и есть тут мелкая речушка, Илия называется. Она чисто у нас протекает, нигде больше. Но возле нее растет столько всего, что иногда травничие со всего бела света приезжают! Там тебе и корень Синтеразы, и шалфей какой-то необычный, и… э… синекока, вроде как — Мария часто использовала ее в своих отварах. В общем, кладезь для травника. Ну и в тот день она пришла и с ромашкой, и с синекокой, да и еще со всякой приблудой. То бишь, если подводить итог, я не знаю точно, где она цепанула заразу. Но, опять же, по слухам…

Молот призадумался, изгнанник его не торопил. И не прогадал — Молот долго не задерживался и вновь продолжил рассказ.

— После смерти жены я встречался с мужиком с карьеров, у него дочка сгинула… — глаза он прищурил, лоб напряг. — И в тот день девочка бегала в Илию купаться.

— Одна? — Иво удивленно поинтересовался. Молот покачал головой по сторонам.

— В этом-то и соль, что не одна. С подружками. Но те целёхонькие. Вот и загадка: что, почему и как.

Иво потянул шею, затем прохрустел фалангами пальцев. Изгнанник и не заметил, как Молот встал и отошел посмотреть за сыном. Иво также встал и решил заглянуть в помещение, где юный искатель приключений зачитывался литературой. Когда посмотрел, увидел, как Светик вовсю храпел, улыбаясь, а из рук не выпускал какую-то книжку с зеленой обложкой. Около него стоял Молот. Мужчина выдавал такую же детскую искреннюю улыбку, затем взял мальца на руки и уложил рядом на мягкую кровать, укрывая того одеялом. Затем вернулся обратно в зал.

— Хороший у тебя сын.

Молот кивнул в знак благодарности.

— Он молодцом держится. Не ноет, не ревет из-за смерти матери. Постоянно помогает мне, много читает. Мечтает в будущем путешествовать и объездить все места континента.

— Как же я его понимаю, — выдал короткое, но такое чувственное и ранимое Иво.

Они направились к выходу.

— Почему ты решил заняться шаманством? Что сподвигло тебя на подобное?

Молот улыбнулся.

— А это уже моя мечта детства. Всегда мечтал о полном единении с природой, ведь она — единственная исконная наша матушка. И накормит, и напоит, и радости даст в жизни. Лишь природа, ничто другое не заменит ее заботы. И хоть я не имею в родословной сильных шаманов, им всегда можно стать, лишь только заходи. Сын дал такой пример.

— Ты веришь в подобную магию? Ту, что основана на оберегах и символах, на поклонении природе?

— Конечно. И, будь уверен, обереги мои работают и охраняют. Сами Боги и природа меня защищают, а я им за это посягнул верностью.

Иво улыбнулся.

— Рад, что ты так считаешь. Но мужики сказали, что ты уверен, что болезнь — наказание природы за то, что мы отбираем у нее ее же жилы. Прости заранее и не сочти за грубость, но ты всю жизнь провел на шахте, так разве не достойно и тебя наказание за?..

— Не надо.

Иво замолк.

— Прости.

— Ничего. Просто не надо лишний раз напоминать мне о произошедшем. Ты мужик толковый, Иво, но даже тебе я не прощу подобного.

— Просто это все строится из твоих же слов.

Молот выдохнул. Они уже стояли и двери. Медный король отворил дверь и они вышли на улицу.

— Я брехню им всем сказал. Чтоб сочли за сумасшедшего и отвяли. Никакая это не кара природная — природа наоборот дарует свои ресурсы, чтобы мы, дети ее, жили хорошо. Я же считаю, что дело тут далеко не в этом. Мне кажется, источник кровянки куда страшнее…

— К чему ты клонишь?

Молот слегка побледнел, сглотнул слюну, да так громко, что даже Иво услышал это отчетливо.

— Я считаю, что виной всему нечисть, Иво. Сочтешь за сумасшедшего?

Иво ошпарился, но не подал виду. Он изредка встречал современных людей, серьезно верящих в демонов, и каждое упоминание молодого человека о влиянии на их мир нечистой силы, так или иначе, но шокировало. Изгнанник отвел взгляд в сторону леса. Паскудно скривил губы.

— Не сочту. Скорее удивлюсь. Никто сейчас никогда не скажет, что виной какой-то проблеме — демон или иное отродье.

— Я хорошо об этом знаю из рассказов своего отца. И любой другой, не ты, счел бы меня дураком последним. Но не ты. А знаешь почему?

Молот подошел поближе. Тоже позарился в сторону леса.

— Ты же за этим и пришел, да? Ты же сам нечисть.

Иво похмурился, хотел сделать шаг назад. Он не очень приятно посмотрел на Молота. Тот не отвечал тем же, стоял с безжизненным лицом.

— Ты хорошо знаешь обереги, Иво. Удивлен, что знаешь даже подковку и двери — не самый распространенный вид защитного оберега. Но один ты не приметил.

Молот указал пальцем на почти незаметный роговик. На камне была трещина.

— Роговик тогда треснет, когда зайдет в твой очаг нечистый. Я бы не подумал о таком, честно тебе скажу. Но лишь изгнанник поверит и подтвердит слова о демоне. Понимаешь?

— Понимаю, — Иво говорил холодно.

— Но, — Молот опустил мерзость, витавшую в воздухе, даже попытался улыбнуться, — ты не подумай, что я плохо к тебе отношусь. Батька уважал таких, как ты. А я считаю лично, что сам ты не виноват, что таким уродился. Так что не парься, ни слова о тебе не будет в городе от меня. Но будет просьба.

— Говори.

— Отомсти этой падали за Марию. Молю. Сделаешь это и все что угодно, любое желание…

— Стой. Пожалуйста. Не нужно мне желаний, Молот, — Иво нервно высказался, помахал рукой. — Извечные обещания о любом желании порядком осточертели. Я делаю то, что должен и для чего был рожден. И делаю это просто так. Но будь уверен…

Иво подошел поближе, склонил голову так, чтобы они с Молотом соприкоснулись лбами.

— Я отомщу.

Молот не ответил. Иво ушел спокойным шагом в сторону леса.

Ветер неспокойно рассвирепел.

VIII. Источник зла VII

Сначала он проверил ромашковое поле.

Больших ставок на поляну не делал, и, к слову, не прогадал. Не было здесь не то что бы следов демона, не было здесь вообще ничего, кроме ромашек.