— Вторая принцесса София Коронет, позвольте полюбопытствовать. — Когда та уже почти захомутала Арию, решаю кое-что узнать.

— Да, конечно, всё что угодно, Блекберри и их фамильяры теперь ведь наши друзья, — улыбается София.

— Об этом и хотел спросить. Скажите, это ведь именно вы пообещали нам защиту, покровительство, заботу о лавке семьи Блекберри? — Лицо Софии остаётся всё таким же невозмутимым, но аура дрогнула.

— Всё именно так, я…

— Сегодня на нас был совершён налёт семейством Марлини. Полы вырваны, мебель перевёрнута и разрушена, враги семьи Коронет не гнушались бить посуду, наше имущество, запугивать одну единственную, беззащитную женщину, мать Арии. — Говорил я медленно, чтобы до каждого из окружавших нас дошло. И до людей постепенно доходило… — Вы обещали нам покровительство, дружбу, но никто даже и не попытался протянуть нам руку помощи. Остановить действующих без разрешения Марлини. Скажите, как я и моя госпожа должны на это реагировать?

Наигранное беспокойство всплывает на лице Софии, и всё внимание собравшихся перемещается именно на неё. Она не думала, что я осмелюсь спросить подобное, обвинить хозяйку дома на её званом ужине, да ещё и в кругу её же людей. Милое женское личико демонстрирует озабоченность и растерянность, но аура, разрывающаяся лоскутами пламени недовольства и злости, в корне отличается от того, что видят окружающие. Ей не удаётся скрыть от меня свои истинные эмоции. София Коронет злится, она в бешенстве, но вынуждена продолжать свою игру. Кажется, только что я ухватил змею за хвост.

Либо мелкая принцесса оказалась гением театральной игры, либо я облажался в своих догадках. София злилась, горела со стыда и чуть ли не бранью свойственной бескультурной черни поливала какого-то аристократишку, людям коего и повелела приглядывать за лавкой. Лично за воротник притянув в нашу компанию утреннего покупателя, чью козлиную бородку из-за нелепости я запомнил, принцесса устраивает показушную порку. Мужик Софии слово — она ему три, он говорит, что за день не успел найти подходящих для защиты людей, а она его за каждую копейку выделенную из её кармана, и за каждого гвардейца, что сегодня весь день углы вокруг усадьбы обивал. Бля, ситуация сложилась такая, что я в открытую назвал покровительство Софии Коронет фарсом, выказал полное недоверие к её возможностям, при этом даже доказывать ничего не пришлось. Я сделал её семье большое одолжение, сначала нанёс урон репутации Марлини, а после и вовсе грохнул… Хотя, об этом они пока не знают. Друзья Софии, хоть и надулись, оскорбились из-за резкости моих слов, но на удивление, меня не осудили, а вот Софию… Положение её в обществе семьи оказалось не столь крепким, а власть не безгранична. Она облажалась и как бы дальше не старалась строить из себя «девочку-крутышку», виня во всём своего личного «козла отмщения», всё играло против беловолосой снежной принцессы.

— Мне очень жаль, — едва заметно приклонила голову София. — Обещаю, я кратно компенсирую все понесённые убытки.

— Я лишь фамильяр, защищающий интересы своей госпожи, и не достоин ваших извинений. — Холодно, даже без намёка на то, что верю её оправданиям, скидываю всё общение на Арию. София сжала зубы, она расстроена, гнев и недовольство в ауре сменяются обречённостью.

— Ария, и у вас прошу прощения, моя ошибка доставила вам много проблем.

— Ничего, София, мы же подруги, я знаю, что ты точно не желала нам вреда. — Обидевшись на меня, разбубнелась Ария. Дура, смогла бы ты ответить так же, если бы ублюдок Марлини убил или изнасиловал Катрин? В отличии от Арии, принцесса понимала всю опасность, и я понимал, потому и злился. Злился на себя, за то что так же, как беловолосая выскочка, ничем не смог помочь Катрин.

Острые темы беседы постепенно стали сглаживаться. Знакомя нас со своими поставщиками, торговцами, являвшимися друзьями семьи, София ведёт нас через весь танцевальный зал. То ли хвастаясь, то ли заговаривая зубы, проводит экскурсию у картин с величественными и смешными одновременно лицами предков. В зависимости от времени и того, как с ним росло мастерство художников, портреты от комичных всё более и более приобретали реалистичные человеческие черты. Конечной точкой которых стала работа не уступавшая по детальности снимку фотоаппарата. То был портрет Софии, коим она очень гордилась.

— А где ваш папа? Я не заметила его в числе работ на стене.

София всегда, когда хотела что-то скрыть, прикрывала рот веером, так же поступила и в этот раз.

— Отец негативно относится к творчеству художников. По его мнению, на стенах допустимо присутствие лишь поверженных трофеев, а «его лик» не трофей, и к тому же он ещё живой. Помнится, последнему художнику, что осмелился предложить написать его портрет, по приказу папеньки сломали обе руки.

— Какой ужас. — Пискнула Ария.

— Да, он действительно страшный человек. — Отвечает София и убирает веер. Девушка испытывала отвращение к тому, кто на протяжении всей жизни убивал людей, защищал их королевство. Могу понять как её, так и старшего Коронета. Кровавые дела, преступления против самой человечности, незаметно для самого человека делают того жестче, злее. Я ведь изначально тоже не думал, что смогу убить человека, пусть и по случайности. А после, перейдя через эту черту, даже и не думал о них, почти…

Пока девочки обменивались тяжёлыми историями, пытаясь выяснить, у кого ситуация казалась более неприятной, я в очередной раз оглядел толпу в поиске знакомых лиц. Никого из преподавательского состава, однако, поголовно все из нашей группы. Ну, или почти все. Среди гостей Коронетов, почти не видел представителей Тау и их азиатской шайки. Отдельные личности присутствовали, даже прислуга была, что говорило о наличии рядом хозяев, однако, самой принцессы найти не удалось.

— О, София, а я вас искал. — Мужской голос, зрелый, уверенный, слегка надменный. Обернувшись, вижу мужчину с потрясающими физическими данными и нечеловеческими глазами. Жёлтые белки, тёмная радужка и зрачок — его я не видел вовсе.

— Кларк, отлично, тебя то я и хотела видеть!

КЛАРК ШТИЛЬФЕРН… Кулаки сжались, я едва сдержался что бы с мета не убить мерзавца.

— Знакомьтесь, дорогой брат, это Ария Блекберри, — приобняв за локоть высокого, так же как и она сама беловолосого мужчину с голубыми глазами, София произносит, — а это Кларк Штильферн, наш верный Вассал и мой двоюродный брат. Именно ему я собираюсь поручить защиту тебя и твоего дома.

Только не это…

— С радостью исполню любой приказ, дорогая сестра. — Взяв Арию за руку, источая яд, демонстрируя безумие в глазах, говорит чудовище с аурой чернее ночи. Десятки демонических рож и морд радостно плясали в черном костре над Кларком. Тварь в человеческом обличии, демон и наш самый главный враг. Он тот, кто уже заприметил и готовился к похищению Арии, он — зло, мой враг, и я должен ударить раньше, не допустить того, что они уготовили предыдущей жертве. Начинается милая беседа ни о чём. Лживые интересы переплетаются с реальными достижениями и наградами. Кларк владел силой выпускника академии, был одним из апостолов, а так же управлял половиной от войска своего отца. «Пятьдесят человек в моём подчинении» хвастливо заявил он. Достаточно много для мелкого дворянина и слишком много для меня, которому никак не разорваться между защитой Арии и Катрин.

Нужно что-то делать, срочно, до того, как он и его люди возьмут под полный контроль Арию и наш дом. Нужно отстраниться, но как? Вырвать из беседы Арию, сказать ей всё прямо? Рисково, она — дурёха, может не поверить, а если и поверит, начнёт себя вести подозрительно, может ляпнуть чего, спровоцировать ублюдка на поспешные действия. Говорить с Софией вообще бесполезно, тогда остаётся только одно, я должен убить подонка, оторвать ему голову, через силу вампирши узнать, когда у них запланировано следующее жертвоприношение и перебить всех, разом. Но, даже поступи я так, сделай всё идеально, прихлебатели из числа пешек Кларка и людей Коронет в любой момент могут напасть. Пусть верхушка и мертва, но молодняк может попытаться возродить секту на запасном аэродроме. Ведь это только нам известно, что апостолов тридцать два, а что если их больше? А на всех сборах для конспирации, всегда присутствует именно это число… Один упущенный, может вновь поднять с земли всю секту, чьи последователи в кругу семейства Коронет. Мне нужен кто-то далёкий от этих дел, тот, кого ненавидят все здешние, и тот, что в априори не может иметь дел ни с Марлини, ни с Коронетами… — Выбор только один — Тау.