— Марина, ты хочешь поговорить с сыном?

— Ребенка? — переспросила Марина и прижала руки к груди.

— Да, у тебя есть сын, — ответил Клейтон. — Ты видела его вчера.

— Но он не узнал меня, — она покачала головой. — У меня есть дочь. Ей три года. И она не может без меня. Верни меня обратно.

Она обхватила себя за плечи.

— Марина, один день — и мы свободны.

— Вы не имеете права меня тут держать! — взвизгнула она.

Я просто вышла из комнаты. Невозможно сидеть и слушать сумасшедшего человека. Хоть мне ее безумно жаль.

Пережить такое горе — измена мужа, рождение ребенка и его кража без возможности вернуться. И вера в то, что все из-за чьей-то лжи.

Вот я так не хотела во все это влезать, не хотела знать всю эту ситуацию.

Я не знаю, что будет, когда Коля узнает о своей маме. Не думаю, что нечто такое. Ребенок как принял меня, так меня мамой и называет. Но что будет, если ему скажут — вот твоя мама, поговори с ней. <Ч и тай на К ни го ед . нет> Или просто я боюсь, что потеряю ребенка? Ведь Марина его мать, она ему роднее. И дети такие. Сегодня весело со мной, а завтра он уже будет любить ее. Но и прятать ее от ребенка нельзя. Пусть знает, кто его мама. Иначе мне опять будет хуже.

Я прислонилась к стене и прикрыла глаза. Головная боль немного ушла. А руки сами по себе опустились на живот. Вот там точно вырастет малыш, который будет меня любить.

Клейтон и Марина вышли почти сразу.

— Все в порядке? — тут же подошел ко мне мужчина.

Он не мог коснуться. А в его глазах застыло беспокойство. Мне захотелось заправить прядку волос, выбившуюся из хвоста. Я ощущала, что и он хочет коснуться меня. Даже протянул пальцы.

— Мы идем? — прервала момент Марина.

А может, вернем ее в тот мир, а я с ним и с неразведенным поживу?

И все же в этой хитрой схеме не хватало той, из-за которой все это случилось. То есть банкирши, которую я недавно выгнала из дома.

Угу, так и представляю — приезжаем в банк и говорим — зачем ты семью разбила. Хотя тут и так все ясно — деньги. Деньги портят отношения.

Другой вопрос, как при своей паре Терри смог без последствий касаться другой женщины.

***

Ребенок игрался в своей комнате. Как обычно — игрушки везде раскиданы, Каролина ведь уберет.

— Я сделал уроки, — тут же откликнулся ребенок.

Рядом что-то вспыхнуло.

— Молодец. Но у меня есть к тебе один вопрос, — я подошла к нему и погладила по светлой голове.

В комнату вошли Клейтон и Марина. Девушка нервно переминалась с ноги на ногу, не сводя взгляда с Коли.

— У меня новая няня? — спросил ребенок.

— Нет, мой хороший. Это твоя мама, — ответила я, следя за ним.

Рядом со мной что-то вспыхнуло, а в глазах ребенка мелькнул страх. Так, все. Зря сказала.

— Мама?

— Да, мой хороший. Это твоя мама. Она захотела пообщаться с тобой. Ты ведь хочешь?

— А ты не уйдешь? — спросила он.

— Нет. Я тебя не брошу ни за что, — ответила я.

— Хорошо, — Коля насупился.

Идея ему это совсем не понравилась.

— Николай, мы с Каролиной за дверью, — сказал Клейтон.

Мальчик кивнул.

Мы вышли из комнаты с Клейтоном и встали напротив двери.

— Думаешь, все будет хорошо? — спросила я.

— Конечно, куда мы денемся, — улыбнулся он. — Я думал сегодня. Я буду очень счастлив нашему ребенку.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Нет, я не могу! — из комнаты выскочила Марина, вытирая слезы с лица.

Как бы мне не стыдно было это признавать, но это был моя самая тупая ошибка в жизни. Чем я думала, когда вот так столкнула ребенка и его маму.

Я резко рванула в комнату, а Клейтон к Марине.

Коля стоял, прижимая к себе единорога.

— Все в порядке? — спросила я у ребенка.

— Да. Я ей протянул игрушку, а она сбежала. Папа был прав, — пожал плечами ребенок. Сильно спокойно.

— Извини меня, — я обняла его, а по щекам потекли слезы. — Я просто думала, так будет лучше.

— Мне лучше с тобой, — он обнял меня.

А ведь у Марины был шанс пообщаться с сыном только сегодня. Больше мы ее здесь не увидим, и это понимала, что я, что Клейтон.

— Не плачь, — он вытер пальчиками мои слезы. — Я лучше бы с Лизой поиграл.

— А где она?

Что-то я эту драконицу с позавчера не видела.

— Уехала, — ответил мальчик. — Так, что будем играть?

— Да, немного поиграем.

***

То, что ребенок воспринял все спокойно — радовало, не радовало, что Клейтон так и не вернулся. Есть одно но — с Мариной что-то не то. Ее нельзя оставлять одну. Мы и так делаем ужасную вещь в том, что удерживаем ее в том месте, где она испытала самое сильное потрясение в своей жизни. И у нее есть маленькая дочь. То есть она пыталась жить дальше, строить отношения с другими мужчинами. Если бы был муж, то думаю он бы тоже показался в то доме, но это уже не мое дело. Есть ли у Марины кто-то или нет.

Звание почетный эпикфейлер чужих жизней мне обеспечен. Но раз все так сложилось, нам придется идти до конца. Уже поздно пить Боржоми, и что-то менять.

Я спустилась вниз. Клейтон и Марина сидели в зале за столом.

— Марина, мы больше тебя не обеспокоим. Прошу тебя, потерпи всего один день, — говорил ей Клейтон, глядя в ее глаза.

Та кивнула.

— Почему нет ничего, чтобы я просто все забыла? — спросила она.

— Мне действительно, очень жаль, что ты втянута во все это, — он посмотрел на меня.

И Марина посмотрела на меня, а затем отвернулась.

— Я просто хочу домой, — прошептала она. — А ребенок — просто чужой мальчик. Моего сына больше нет.

Клейтон не успел ничего ответить, потому что в дверь постучали.

— Господин, к вам целитель пришел, — сказала служанка.

— Впусти.

Знакомый врач вошел в зал.

— Добрый день, — мужчина улыбнулся и положил свой саквояж на стол.

— Как вы себя чувствуете? — обратился ко мне.

— Хорошо. Только голова побаливает, — ответила я.

— Продолжайте пить травы. А вас я помню.

— Вы должны были принимать у меня роды, — отозвалась Марина, не поднимая взгляда.

— Госпожа Дафф. Семь лет назад? — спросил доктор.

— Да, — ответил за нее Клейтон. — Я вас позвал, чтобы вы осмотрели госпожу Дафф — вдову моего брата.

— Конечно. Вы выйдете? — спросил он.

— Да, приступайте, — Клейтон показал мне на выход.

Надо было сначала вызвать целителя, а потом уже к ребенку ее вести.

— Чувствую себя виноватой, — призналась я мужчине.

— Есть немного, — ответил он.

— Эй, — я думала он меня утешит хоть словами, раз касаться нельзя.

— Что сделано, то сделано. От того, что мы будем мучить и корить себя о содеянном ничего не поменяется. Нельзя ничего поменять. Нужно жить дальше. Мы разберемся с этой проблемой и будем жить дальше.

— Понятия не имею, откуда ты берешь столько на меня терпения.

— Просто понимаю, что я тоже не идеальный.

Когда целитель вышел от Марины, Клейтон позвал его к себе в кабинет.

Марину вернули в комнату Клейтона, а я пошла на кухню.

Изменял ли Терри своей паре, или нет, надо еще разобраться. Все-таки Марина не говорила в подробностях о том, что было. Может, ей показалось, или там просто Терри упал на любовницу, или любовница на Терри. Да, я прям умею выгораживать изменщиков.

Не, все-таки раз она видела — значит изменил.

— Фра, скажи, пожалуйста, — я обратилась к кухарке, отдыхавшей на кухне. — А была ли здесь банкирша, когда еще Марина жила с Терри?

— А к чему такие вопросы? — настороженно спросила она.

— Ну ты же не могла не знать о ее возвращении. Я про Марину.

Пухлая кухарка пожамкала губами. Вот бывают дни — рот у нее не закрывается. А сегодня день, когда пора брать клещи и вытаскивать правду.

— Была. И что с того? Пока банк дает нам в долг — всем хорошо, — пожала она плечами.

— В смысле? — спросила я.

— В том и смысле. Дела у господина Даффа в те года плохо шли, вот он и обратился в банк за деньгами. Он всегда платил слугам жалованье, — пожала она плечами. — Иногда чужие долги выплачивал.