И вот сейчас он внимательно изучал злые глаза Фэйрина.

— Что же ты хочешь, чтобы я сделал?

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты остерегался шпионов и предателей. Очевидно также, что опасность возрастет во время церемонии Выбора невесты, когда иноземцы наводнят Джедестром.

Броун довольно сухо пообещал прислушаться к предостережениям своего советника и следил за тем, как образ Фэйрина исчезает с отражателя. Стекло уже посветлело, а Броун все продолжал сидеть перед ним, отрешенно глядя на полированную поверхность стола, на котором лежал диск. Как и вся обстановка королевской резиденции Плэйт, стол был сделан из дерева редкой и очень ценной породы, называющегося лэнкен.

Король водил пальцем по древесине, такой черной, что на ней едва различались прожилки. Лэнкен пользовался большим спросом. Отчасти именно его экспорт и стал причиной небывалого роста экономики Полуострова, произошедшего с тех пор, как к власти пришел Броун. Однако лишь открытие богатых залежей вистита — руды, высоко ценимой при изготовлении оружия и редко встречающейся на континенте, — положило конец второстепенной роли, которую играл Полуостров в делах разномастных, без конца враждующих народов материка.

Броун отодвинул кресло и завернул отражатель в бархатный черный чехол, предохраняющий его от повреждений. Потом убрал диск в кожаный футляр, потрепанный по краям от старости и долгого ношения. Увидев контейнер закрытым, ни у кого бы не возникло ни малейшего подозрения о том, какой ценный предмет в нем находится. Некоторое время король внимательно разглядывал его, взвешивая в руке, и вспоминал, как Фэйрин ему его подарил. Это был прощальный дар мага в ночь, когда тот покинул Джедестром, чтобы заточить себя в Пенито, замке волшебника, находящемся за северной границей Полуострова.

Он пообещал и дальше помогать и давать советы юному правителю на расстоянии, а Фэйрин всегда держал свое слово. В молодости Броун был благодарен своему учителю за эти редкие минуты связи, но позже он стал встречать их с меньшим энтузиазмом.

Убрав футляр, Броун побрел в противоположный край комнаты, где огромная карта Полуострова и окружающих его земель украшала гладкую поверхность стены. На западе, за горами, обитали гатаяне, коварные люди-рептилии. На востоке находился Чи — город-государство, где жили морские купцы, славившиеся своей хитростью и необычайной любовью к власти. Они вели торговлю вещами, сделанными из древесины и руды, добытых на Полуострове, и на эти деньги покупали себе рабынь — девочек, похищенных в далеких и таинственных странах.

Взгляд Броуна переместился в центр карты, где черные границы обозначили контуры Пенито. Потом его взор резко опустился вниз, туда, где находилась земля стьюритов, корявые очертания которой были обращены в сторону южного побережья Полуострова.

На карте его королевство выглядело маленьким, беззащитным зверьком, попавшим в пасть хищника. Броун глубоко задумался: он видел какую-то злую иронию в том, что пока он не отнял власть у доуми, Полуостров оставался невосприимчивым к внешней угрозе. Действительно, когда этими пустынными пространствами владела четверка непокорных и буйных полубогов, они не представляли лакомого кусочка для захватчиков.

Сейчас же ситуация в корне изменилась. В результате деятельного и разумного управления Броуна богатства Полуострова значительно выросли, и он стал заманчивой добычей для жадных соседей и, следовательно, ареной деятельности многочисленных шпионов. В данный момент, если верить Фэйрину, один из них, замышляя сбросить его с королевского престола, движется в направлении Джедестрома с определенным планом действий. Кем на этот раз может оказаться неизвестный захватчик и где он затаился сейчас, в эту самую минуту? Броун сверлил взглядом карту, но там были нарисованы лишь условные обозначения рек, лесов, долин и гор. Однако его глаза сузились, наткнувшись на участок, сплошь покрытый лесом.

Между могучими корнями ивы, цепко вцепившимися в мшистый берег реки, Ривен выбрала место для ночлега. Девушка спала, подложив под голову вместо подушки руку. Сон ее был беспокойным, темные брови нахмурены, как будто даже во сне она ощущала на себе чей-то взгляд.

Тьюрлип следил за ней.

Несколько дней назад этот грязный маленький воришка прокрался в близлежащую деревню и слезно умолял одну пожилую вдову накормить его. Добрая старушка пожалела этого маленького оборванца и не смогла ему отказать. Но это не спасло ей жизнь. Как только женщина отвернулась, он изо всех сил ударил ее по голове: несчастная рухнула на пол и больше не шевелилась.

Пока он умирала у его ног, Тьюрлип поспешил утащить из дома столько еды, сколько смог унести, прихватив заодно и скромные сбережения старухи. Но когда он попытался схватить одного из хозяйских гусей, птицы подняли такой гвалт, что прибежало несколько деревенских парней. Они загнали его в леса, где он отсиживался, питаясь мясными пирожками вдовы, пока не решился продолжить свой путь в Джедестрому.

Тьюрлип боялся наткнуться на неотесанных деревенских мужиков, но еще больше его пугала возможность неожиданно встретить королевскую гвардию. А вдруг они будут его допрашивать и узнают истинную цель его пребывания на Полуострове? При этой мысли сердце Тьюрлипа сжалось от ужаса.

Однако врожденная жестокость вора всплывала, подобно поплавку, освобожденному от груза, когда обстоятельства делали его сильнее другого существа. Наблюдая за молодой девушкой, одиноко и беззащитно лежащей на земле, он облизнул губы, предвкушая прекрасное развлечение, которое послала ему судьба. Он уже видел ее стоящей на коленях перед ним, рыдающей от боли и страха и молящей о пощаде. Эти мысли принесли ему неописуемое удовольствие.

— Смотри-ка, какая у нас тут миленькая крошка, — прошептал он.

При этом звуке птица пиллаун, спящая на ветке высоко над головой Ривен, затрепетала крыльями и тревожно закричала, предупреждая об опасности. Но было слишком поздно. Тьюрлип, проворный, как мангуста, уже выскользнул из тени и вцепился девушке в голую лодыжку.