– Можно…

– Хорошо. А так?

Прижал её к холодильнику, сцепил запястья над головой. Пижама задралась, обнажая нежную кожу. Ничего, мне и одной руки хватит, чтобы держать её. Надя не сильно сопротивляется. Положил ладонь на живот и медленно повёл вверх.

Не отвечает. Дышит, смотрит на меня, ждёт, как далеко я зайду. А я не останавливаюсь. Под моими пальцами ребра. Выше-выше.

Она шумно сглотнула. Или это был я?

– А угрозы, выходит, были простым блефом. Никуда ты не уйдёшь от меня.

Даже если захочет не пущу. Да, я пристроил её в общагу. Но не ради неё. Ради себя. И теперь я спокоен. Но всё равно мучаюсь, мне нужно знать, почему она не сопротивляется, почему позволяет. Благодарность за всё, или собственное желание?

– Не уйду, – говорит спустя слишком долгое мгновение. В глаза мне уверено смотрит. В них нет затаённой обиды прошлого, только ожидание нашего прекрасного будущего. Но я сам пока не готов забыть и отпустить его. потому отпускаю мою разочарованную пленницу.

– Хорошо, а теперь давай, наконец позавтракаем?

Надя

Вот так запросто сидеть рядом, кормить друг друга с рук. Обещать, что этот кусочек вкуснее, чем тот. Смеёмся. Я словно всю жизнь его знала, этот взгляд, движения, улыбку.

Мы вместе помыли посуду и теперь грели ладони о чашки с горячем чаем и дули на пар. Мы же никуда не торопимся сегодня и вообще. Нам просто хорошо.

– О, твоя любимая, – подцепила из стеклянной вазы конфету и погладила пальцем: – Помнишь, протянула её Юре на раскрытой ладони, а он замер, словно его молнией шарахнуло.

– Ты помнишь? – спросил с надеждой и срахом.

А теперь и я зависла. Ну да… Я помню. Юра всегда так долго смотрел на эти конфеты и не решался взять. Приходилось таскать их для него. Так странно, точно я не забывала этого, вот только вместе с этим фрагментом мозаики в сердце начала разливаться тоска по чему-то далекому и ушедшему безвозвратно. Наше детство. Лето, кузнечики, солнце и пруд. Я помню. Но это ушло навсегда, оставив после себя лишь горечь жжёной карамели.

– Да, я помню.

Чудов выхватил у меня конфету, развернул и запихнул целиком в рот, блаженно зажмурившись.

– И это самые вкусные на всём свете конфеты. Сегодня отличная погода, м?

До темноты гуляли. Дурачились, толкали друг друга в снег, а потом вытряхивали его из самых неожиданных мест уже дома.

– Скажешь папе, что мы теперь вместе? – Юра склонился надо мной, пока я набирала сообщение. После утренней взбучки лучше не игнорировать родителя.

– Ага, и про диван напишу, – принялась демонстративно писать отцу, что спим мы с Юрцом в одной постели. Он перепугался, пытался выхватить у меня мобилу и только хуже сделал, когда сообщение отправилось в этой нешуточной потасовке.

– Твою же мать… – с чувством выругался Чудов и схватился за волосы.

– Она тоже сейчас будет в курсе, молодец.

– Я молодец?!

Папа не заставил себя ждать и тут же перезвонил.

– Класс, сам теперь с ним говори, – пихнула ему телефон, а Юра перекидывал его из одной руки в другую, как горячую картошку.

Но ответить всё же пришлось:

– Здрасте дядь Дим. Да не, это шутка такая. Конечно, у меня есть где спать! Пфр, спрашиваете! – он нервно посмотрел на меня и полоснул себя пальцем по горлу. Было сложно сдерживаться и не заржать над его гримасами. – Да, я пришлю фотку. А? Ээээм? Ладно, будем…

Покраснел. Заикающимся голосом попрощался с моим отцом, а потом сполз по стене.

– Что он тебе сказал?

– Чтобы мы предохранялись. Но перед этим попросил прислать фото двух койка мест.

Я сползла следом.

– Предлагаю выслать ему фотки надувных презервативов. Пусть видит, что у нас все под контролем, – попыталась сгладить неловкость.

– Ага, и следующим телефонным звонком твой папа будет объяснять нам, как на самом деле ими пользоваться. К такому я пока точно не готов. Мы с тобой и так проштрафились по полной. Ладно, помоги мне с балкона раскладушку достать, – Юра поднялся на ноги и протянул мне руку.

– Раскладушка? У тебя была раскладушка?!

– Ну да, – гад даже не пытался отрицать. – Более того, у меня и одеяло второе есть, но согласись, под одним нам будет теплее. Предлагаю выслать фотки, потом убрать всё обратно.

– Обманываем моего папу?

– Какой обман? Он попросил фото второго спального места, а уж ложиться порознь мы не никому обещали, – подмигнул Чудов и распахнул балконную дверь.

Он всё-таки дьявол, кто бы что ни говорил.

Остаток этого вечера и почти весь следующий день готовилась к предстоящему экзамену. Юра крутился по дома. Разгребал свои вещи и освобождал для меня полки в шкафах. Вполглаза поглядывала, как он заботливо раскладывает мою одежду и книги, втихаря листает мои тетради, проводя пальцами по конспектам. Потом он надолго пропадал на кухне и готовил нам еду. Запахи отвлекали от зубрёжки, и несколько раз я прокрадывалась к Чудову и обнимала его со спины. Всякий раз он настороженно вздрагивал, а потом клал свою руку поверх моей, и мы долго-долго стояли рядом, слушая, как бурлит в кастрюле бульон, или шкварчат на сковородке овощи.

Затем Юра непременно давал мне что-нибудь попробовать, спрашивал достаточно ли соли, задумчиво чёрт затылок после моего ответа и возвращался к готовке. Я тонула в этой тягучей идиллии, ловила каждый миг рядом с ним и каждую ночь хотела заснуть последней, поймать тот момент, когда Чудов первым закроет глаза.

– Ничего у тебя не получится, – шептал он в темноте, крепко сжимая мою руку.

– Я не соревнуюсь.

– Ну, конечно, а то я не заметил. Спи давай, завтра вставать рано. Я тебя отвезу на экзамен.

Проиграла, снова уснула раньше, чувствуя, как мой спаситель охраняет мой сон.

Поцелуй на удачу и обещание встретить меня после напрочь лишили меня волнения, сидела на скамейке в коридоре, ощущая полное превосходство над целой вселенной.

После того как получила свою зачётку, со вторым «отлично», рванула в фойе и сразу же поняла, куда делись мои переживания. Сейчас нервничал Юрей, рассеянно здоровался со знакомыми и нервно ослаблял воротник рубашки.

– Ты как? – спросил меня и кивнул на зачётку.

Показала ему пятерню, но волноваться Чудов не перестал. Покусывал губу и крутил в руках ключи от своей газели.

– Класс! Отпразднуем чуть позже. Съездишь со мной кое-куда? Там ненадолго, – попросил Юра.

– Конечно. А куда?

– Увидишь, – кисло ответил Чудов, нащупал в кармане паспорт, пробежался взглядом по страницам, а затем с тяжёлым вздохом убрал его обратно.

А увидела я в конце нашей недолго поездки двери загса.

– Ну, всё не так уж и страшно? С сегодняшнего дня ты будешь официально свободным человеком?

Юра оставался бледным и сосредоточенным, и мои слова ему совсем не помогали. Как его вообще угораздило на такое подписаться?

– Долго тебя ждать?! – гневно топала ножкой Алина, а стоящий рядом с ней парень был ещё напуганнее Юрца и оттягивал руками карманы на джинсах с такой силой, что резинка от трусов показалась.

– Пойдём со мной, – Чудов дёргал меня за рукав.

– Справишься, – подбодрила его и подтолкнула к кабинету.

Вернулся он очень быстро, шатающейся походкой двинулся ко мне, а вот Алина осталась в кабинете, из которого донеслось:

– Следующий!

Тот самый бледный парнишка скрылся за дверью и вышел уже под руку с бывшей женой Юры.

– А вы ещё не надумали, ребятки? – поинтересовалась Алина. – Мы вот с Гришей решили не ждать.

По лицу Гриши не было видно, что он вообще что-то решал. Очень живо представляю, как его руку держала Алина и помогала ставить подпись в заявлении.

Так мы с Юрой и остались в коридоре с повисшим в воздухе вопросом. Я уже было повернулась к выходу, когда Чудов поймал мою руку и рывком вернул меня на место.

– Знаешь… Я теперь свободен, а у нас будет целый месяц, чтобы всё обдумать хорошенько. Мы всё равно живём вместе, знакомы с детства, росли в одном дворе…