— Корабль в бурунах! — ответила она мне так же тихо, замирая в боязливом ожидании.

В ту же минуту в глубине подводного жилища зазвучал большой колокол. Громкие голоса доносились к нам издали. Торопливые тяжелые шаги раздавались во всех направлениях. Мне стало ясно, что команда мистера Кчерни собиралась на свою обычную экспедицию.

Наши враги проснулись. Страшный шум, внезапно наполнивший подземные залы, скоро убедил нас в этом. Громкие слова команды смешивались со звуками призывного колокола и шумом оружия. Суматоха все усиливалась в продолжение двух или трех минут, пока, наконец, не послышался голос начальника. Я сразу узнал красивый, мелодичный голос, не раз слышанный мною на яхте мисс Белленден, тот самый голос, который отвечал на роковой вопрос священника в старом соборе в Ливорно: «Обещаешь ли любить эту женщину и быть ей верным другом и покровителем?» — громким и внятным: «Да, обещаю!»

— Торопитесь, ребята! — грозно кричал голос мистера Кчерни. — В южных рифах застряло купеческое судно. Скорей по местам, чтобы оно не освободилось прежде чем мы подойдем к нему «на помощь»! '

Грубый хохот нескольких десятков разбойников приветствовал остроумную шутку начальника, голос которого мне показался неестественно дрожащим, как у пьяного или горячечного. Еще две-три минуты продолжался шум, гам и крики. Десятки тяжелых ног бежали по невидимым лестницам, десятки грубых голосов перекликались на всевозможных наречиях. Затем так же внезапно, наступила полная тишина, точно сразу все вымерло в таинственном подводном жилище.

— Уехали, — прошептал я на ухо мисс Руфь. — Это счастливая случайность, посланная нам Божественным милосердием!

Она не сразу поняла смысл моих слов. При первом звуке голоса мужа страшное волнение охватило ее. Дрожа, как в лихорадке, она бессильно упала на колени, шепча побелевшими губами:

— О, Господи, спаси и помоги!

Я понял, что она молилась о тех несчастных, смерть которых была решена ужасным сборищем демонов, хохотавших в двадцати шагах от нас.

— Как вы думаете, мисс Руфь, уехал он вместе с другими? — проговорил я громче.

— Да, — ответила она, — мистер Кчерни всегда участвует в подобных экспедициях. С ним уезжает почти вся команда. Мы с вами теперь одни, Джэспер, на этом этаже, по крайней мере!

Я быстро открыл дверь и, перейдя в столовую, вошел в роскошную гостиную. Обе комнаты были пусты. Мисс Руфь покорно следовала за мной, очевидно, все еще не понимая моих намерений.

— Скажите мне, мисс Руфь, мне кажется, что в машинном зале должны оставаться люди? Ведь воздушный насос нельзя оставлять надолго без присмотра. Да и часовых, наверно, всегда ставят у входа. Словом, как вы думаете, сколько людей остается здесь, когда команда уезжает в экспедицию, подобную сегодняшней?

Она страшно побледнела, поняв, наконец, мою

— О, Джэспер, берегитесь. Не подвергайтесь новым опасностям, друг мой! — вскрикнула она, ломая

— Моя жизнь в руках Божьих, мисс Руфь! Не задерживайте меня. Вспомните, с каким беспокойством ждут известий мои несчастные товарищи, и помогите мне спасти их и вас, мисс Руфь! Скажите мне, сколько караульных и рабочих может оставаться в нижних залах? — серьезно повторил я мой вопрос.

Она решительно встряхнула своей прекрасной головкой и начала соображать:

— Сколько помню, внизу должно оставаться человек пять или шесть на различных сторожевых постах и, пожалуй, столько же в машинном зале. Вот эта дверь ведет в главный коридор, оканчивающийся у трапа к необитаемой пещере около подземного озера, где ждут ваши товарищи. Железная лестница никогда не снимается, но около трапа должны быть караульные. О, Джэспер, неужели вы решились на такой ужасный риск? — внезапно вскрикнула она, обессиленная волнением.

— Я хочу исполнить святую обязанность, дорогая мисс Руфь, и надеюсь на помощь Божью! Дайте мне только привести сюда товарищей, а там мы запрем оба входа. Ведь здесь два входа, мисс Руфь?

— Да, — прошептала она, задыхаясь от сдерживаемых слез, — через знакомое вам подземелье для комнаты и через площадку северного мыса, на скале, недоступной даже самому сильному приливу. Это специальный ход мистера Кчерни. О, Джэспер, если бы вы могли в самом деле укрепиться здесь!

— Мы сделаем все возможное, мисс Руфь, как честные и храбрые моряки, за это могу вам поручиться, а остальное в руках Божьих. Но, что бы ни случилось, вы должны оставаться в стороне. Прошу вас, дорогая моя, запритесь в своей комнате и молитесь за нас! Ваша молитва будет полезнее вашего присутствия, могущего только смутить нас в минуту опасности!

Она поняла, что я прав, что Господь указал нам единственную дорогу к спасению, и, шатаясь, удалилась в свою комнату. Я остался один, готовый на все, чтобы только спасти дорогую женщину. Осторожно отворил я первую дверь из красивого розового дерева инкрустациями из бронзы и перламутра, и, распахнув ее, очутился лицом к лицу с первым караульным, дремлющим, прислонившись к тяжелым засовам железных ворот, ведущих в уже знакомый мне коридор. Этот человек стоял между мной и товарищами, загораживая мне путь к освобождению. Мне некогда было долго думать. Одним прыжком очутился я возле него и, схватив его левой рукой за горло, правой приставил дуло моего револьвера к его виску.

— Отворяй, Бенно Ренато, — проговорил я, машинально повторяя имя, слышанное мною от маленькой француженки.

Внезапно разбуженный караульный совершенно растерялся. Дрожа всем телом, глядел он бессмысленными глазами мне в лицо, очевидно, не понимая, откуда взялся этот незнакомый человек и что ему надо. Я тоже пытливо взглянул на своего врага. Это был еще совсем молодой человек, по-видимому, итальянец или испанец, красивый и стройный, с незлым и неглупым лицом, внушающим скорее симпатию и доверие, чем страх или отвращение.

— Отворяй скорее, Бенно Ренато, — повторил я, — если тебе жизнь дорога. Одна минута промедления, — и ничто уже не спасет тебя от смерти!

— О, сударь, пощадите меня, я готов повиноваться! — пролепетал он, послушно отворяя железные двери

Я понял, что верно угадал его имя, и решительно толкнул его вперед.

— Веди меня кратчайшим путем к железной лестнице в подземелье, но предупреждаю тебя, Бенно Ренато, при первом подозрительном движении моя пуля отправит тебя туда, откуда нет возврата!

Бедняга дрожал всем телом и покорно прошептал:

— Не бойтесь, сударь, я всей душой предан мистрисс Кчерни! Я не обману вас!

— Ладно, там увидим! Марш вперед! — сурово скомандовал я, не опуская револьвера.

Мы быстро продвигались по длинному, спускающемуся вглубь коридору, по которому я час назад добрался до мисс Руфь. Уходя, я накрепко запер железную дверь в ее помещение... Она должна была быть ограждена от всякой опасности. Никто не задержу нас, и мы скоро и спокойно добрались до большой подземной залы, которая еще так недавно была полна народу. На этот раз в ней находилось всего пять или шесть человек, частью лежащих на койках, частью сидящих за большим столом, спиной к коридору. Я мог проскользнуть незамеченным, но в таком случае за мной оставалось бы значительное число врагов, могущих оказать нам отчаянное сопротивление, в несравненно более выгодной позиции, посреди незнакомого нам лабиринта подземных ходов. Не знаю, на что решиться, я колебался, как вдруг мне пришла спасительная мысль, навеянная словами моего несколько оправившегося от страха проводника.

— В этой комнате такая же железная дверь, как и наверху! — прошептал он мне на ухо. — Только она редко запирается!

Я сразу понял важность этого сообщения. Осторожно подкравшись, я быстро захлопнул тяжелую дверь, стараясь не шевельнуть спущенной занавеси и не встревожить спящих или дремлющих разбойников. Когда массивный ключ повернулся в громадном замке, я вздохнул несколько свободнее.