– Скоро сюда прилетят три могущественные феи, которые принесут ключ, открывающий обратный путь. Они же и проводят нас… – Лопо, стараясь не делать резких движений, приблизился к Лизе (узнал-таки эверийскую кинодиву), опустился на одно колено и протянул руку за чашей.

– Но она пуста, – заволновалась инфанта. – И в ней была кровь! Ты хочешь пить кровь? Может быть, ты не тот, за кого себя выдаешь? Назови свое имя!

– Лоподапал, рыцарь Неслабого Образа! – Он решил, что нет никакого смысла утруждать себя фантазиями. – Стоит вам пожелать, прекраснейшая, и эта чаша сама очистится от крови и наполнится прекрасным вином.

Когда Лиза вновь заглянула в емкость, там и вправду не осталось следов запекшейся крови и плескалось нечто распространяющее густой запах хвои.

Что бы там ни было, надо пить, а то обидится… Тем более что здесь умереть нет никакой возможности – ни от пули, ни от яда.

Напиток оказался густым и приторно сладким, он чем-то напоминал саму инфанту…

– Значит, пока мы там за ворьем гоняемся, ты с барышнями любезничаешь! – Сандра возникла внезапно, и Лопо едва не подавился подношением инфанты. – Это кто?

– Сандра познакомься – это инфанта. – Он влил-таки в себя последнюю каплю. – Инфанта, позвольте вам представить фею Сандру, одну из тех, о которых я уже имел честь поведать вашему высочеству.

Сандра только недовольно хмыкнула, но ничего не сказала.

– Она несколько дикая, но в душе – сама доброта и невинность… – Лопо продолжал стоять, преклонив колено. – Не будет ли позволено ей, когда мы прибудем в Сиар, стать вашей фрейлиной? – Теперь уже было не важно, что говорить, лишь бы занять внимание инфанты.

Тем временем подоспела Эленга, в одной руке сжимающая Жезл Недремлющего, а в другой – извивающегося Каббибороя в образе змеи. Траектория полета огромной птицы, на которой она восседала, напоминала боевой разворот фронтового штурмовика над вражескими позициями. Появление неожиданной гостьи явно не ускользнуло от внимания басилеи, и теперь можно было только гадать о ее намерениях.

– Семо соно, тойр имоно семи. Телло соно, тойр имоно телло. Ом циберан эн обэолэми, ове моно ло эт соти вэйло.[6] – Сандра встала между Лопо и пикирующей птицей, и голос ее, казалось, заполнил все пространство между плоской землей и низким тяжелым небом.

Птица исчезла, а Эленга, продолжая сжимать в руках Жезл и змею, уже стояла перед Сандрой на расстоянии вытянутой руки, и взгляд ее был полон печали и надежды.

– Ты можешь не верить, но ничто не мешает тебе испытать судьбу. Сделай шаг, и перед тобой откроется либо смерть, либо жизнь. Здесь у тебя нет ни того, ни другого, и ты это знаешь. Тебе нечего терять, Светлая. Велизору теперь нужнее память о тебе, чем ты сама. – Сандра говорила негромко, но ее слышали все – и Лопо, и инфанта, и Гет с Заккаром, укрывшиеся в недалекой ложбинке, и Дина, прижимающая к себе двух испуганных детей возле поваленного шатра, и воины Велизора, окружившие кучу осколков Каменного Кольца, и даже Видящие, успевшие укрыться за холмами. – Если ты не решишься, твое будущее смешается с прошлым, а прошлое канет в небытие. Ты этого хочешь, Светлая?

– Что это с ними? – вполголоса поинтересовалась инфанта, прижавшись к спине своего верного рыцаря.

– Просто у фей принято так разговаривать друг с другом. Но уверяю вас, как только они окажутся у вас при дворе, к ним вернется способность изъясняться нормальным человеческим языком. – Лопо посторонился, небрежно прихватив за талию инфанту – надо было уступить дорогу Эленге, которая, наконец-то, решилась…

«Только скажи ей: пусть Корону оставит, и ты тоже – выброси, наконец, этот стакан. Попил моей кровушки – и хватит с тебя, – вновь возник голос Иора. – И передавай там приветик папочке, кардиналу Стефану де Стефано, если увидишь…»

Эленга воспарила над Источником и, казалось, уже ничего не видела вокруг себя. Каббиборой, воспользовавшись моментом, вырвался из змеиной оболочки и, поднимая пыльную поземку, растекся по земле, успев напоследок столкнуть корону с головы басилеи Велизора. Но Эленге, похоже, было уже все равно. Воды Источника расступились перед ней, и сама она медленно, с достоинством, погружалась в голубое сияние.

– Да шевелись ты! А то опоздаем. – Сандра сгребла в охапку слегка опешившего Лопо и инфанту, по вполне понятным причинам пребывавшую в нерешительности. – Вперед!

Лопо едва успел отшвырнуть в сторону подарок инфанты, а пространство вокруг уже сжалось до размеров колодца, заполненного сполохами голубого и лилового холодного пламени.

– Стой! – Сандра, швырнула вверх Лампу, а сама метнулась вниз, туда, где Эленга с невозмутимым видом продолжала погружаться грозовые всполохи холодного пламени. – Остановись! Да подожди же ты!

Крик, казалось, обратился в смерч, в котором на мгновение смешались искаженные тела, клочья тумана, ледяные обжигающие искры и вывернувшиеся наизнанку стенки колодца. Когда все кончилось, Лопо обнаружил, что сам он висит вниз головой, нелепо раскинув руки, а Сандра почти у самой поверхности замутненного зеркала, разделяющего миры, одной рукой судорожно вцепилась в фавр, а другой обхватила скальный выступ, торчащий откуда-то из темноты.

– Мама! – Слово угадывалось лишь по шевелению губ, но этого хватило, чтобы до Лопо, наконец-то, дошло, в чем дело.

Дина, которая должна была двигаться вслед за ним, так и не появилась… Ега решила остаться со своими поклонниками? Каббиборой, превратившись в змея, искусил ее речью сладкозвучной? Но не оставаться же здесь из-за этого навсегда…

– Мы кого-то ждем? – Инфанта Лиза, как ни в чем ни бывало, парила рядышком и озиралась по сторонам со сдержанным любопытством. – Особам императорской крови не пристало ждать кого-либо, тем более, что все сословия Вальпора пребывают в ожидании моего счастливого возвращения…

Лопо попытался поднять руку, но она уперлась в непреодолимый барьер, и от легкого толчка он сдвинулся на несколько метров ближе к Сандре. Значит, вернуться и посмотреть, что там делает Дина, уже не получится. Как только Сандра рассталась с лампой, путь назад был отрезан.

– А Эленга где? – Лопо постарался заглушить щебет инфанты.

– В гнезде! – огрызнулась в ответ Сандра. – Дома уже твоя Эленга. Сказала «Бульк!» и удалилась. Ты, кстати, тоже можешь валить – путь свободен…

– Постой… Что-то я тебя не понимаю.

– Я без нее отсюда – никуда. Хочешь – оставайся со мной ждать, а хочешь – отправляйся инфанту провожать до дому. Ну, давай, не задерживайся, глаза не мозоль. – Она попыталась ухватить его за штанину, но ладонь уперлась в невидимую преграду.

– Я полагаю, нам стоит поторопиться. – Инфанта, раскинув руки, словно крылья, парила над головой Лоподапала. – Битва закончилась, и настало время воспользоваться плодами победы.

Лопо ухватил ее за пятку, воспользовавшись тем, что во время последнего возмущения пространства Лиза потеряла туфельки, и рывком низверг ее вниз.

– Сволочь ты, а не рыцарь! Когда мы вернемся, прежде чем воздать тебе посмертные почести, я познакомлю тебя с палачом, прославленным умением радовать публику долгими зрелищами… – Инфанта продолжала гневную речь до тех пор, пока по поверхности зеркала, разделяющего миры, от бесшумного всплеска не побежали ленивые круги.

– И долго ты собираешься тут торчать? – Лопо почувствовал, что предпочел бы немедленно предстать перед военно-полевым судом, чем провести лишнюю минуту в этой дыре на грани двух миров. – Пристрой фавр где-нибудь здесь и вход останется открытым…

– Нет. – Она не дала ему договорить. – Я буду ждать. День, два, вечность… Я полжизни ее искала, понимаешь…

– Ну что ж, наконец-то мы с тобой остались наедине. Теперь ничто и никто не помешает нам посвятить долгие годы неторопливым беседам о смысле жизни и сути бытия, любви и дружбе, добре и зле, не говоря уже о бытовых вопросах и прочей милой чепухе. – Лопо стряхнул с орденских планок невидимую пылинку. – Хорошо, я согласен. Здесь довольно мило, и, главное, вечный покой нам гарантирован, если ты, конечно, не впадешь раньше времени в старческий маразм и не начнешь по вечерам кидаться грязными кастрюлями…