Что делать дальше? Почему они ушли. Понимаю, что моя голова начала кружится от происходящих событий. Я еще не совсем отошла от одного сюрприза Олеси, как она подкинула мне другой.

Сижу и смотрю, как врач, сообщивший неприятную новость, бегает из кабинета в кабинет. Я решила спросить у него, можно увидеть ли мне Андрея.

Сначала он никак не соглашался, но затем разрешил мне увидеться с ним всего на несколько минут.

Я зашла в палату, где под капельницей, неподвижно на большой больничной кровати лежал Андрей. Оглядевшись по сторонам, я подошла к нему ближе и посмотрела на его бледное лицо.

— Что же ты мне хотел сказать Андрей? — произнесла вслух. — Что такого важного? Почему именно семнадцатого числа?

Но он мне ничего не отвечал, все также продолжал лежать неподвижно в глухой тишине. Лишь слышно, как тихо отдает свой ритм кардиограф, записывая на экране каждое движение его сердца.

— Этот сок должна была выпить я. Мне не хочется, чтобы ты находился здесь. Скорейшего тебе выздоровления Андрей! — после этих слов я покинула палату.

Мне хотелось верить, что с Андреем все будет хорошо. Еще немного он поправиться, придет в себя.

Не знала, что делать дальше. Пребывая в полной растерянности, хотела вернуться домой, но моим планам помешал Быстрицкий.

— Ну что Катерина, доигралась? — спросил он, когда подошел ближе ко мне.

Никак не могла уловить его интонацию. И что он имеет ввиду? Почему Быстрицкий появляется тогда, когда случается какая-нибудь неприятность.

— Сейчас поедем в отдел, все расскажешь в письменном виде.

Когда мы приехали, я рассказала, что произошло. Андрей выпил сок, который принесла мне Олеся. Когда я рассказывала капитан постоянно хмурил брови, но мне казалось, что он верит мне.

Он вызвал экспертов, после чего мы поехали на квартиру, чтобы забрать коробку с соком для экспертизы.

Все настолько быстро происходило, что я потеряла счет времени. Когда мы находились в квартире, у меня постоянно звонил телефон. Я подняла трубку, и услышала на том конце раздался голос Светланы:

— Екатерина! — воскликнула она.

— Да, я вас слушаю, — произнесла я и посмотрела по сторонам, нет ли по близости Быстрицкого.

— К сожалению, я не смогу вам помочь. Но знаю, кто сможет. Я сброшу вам смс-кой адрес, где вы сможете с ним встретится. Он обязательно поможет решить вашу проблему.

— Спасибо! — отвечаю, затем слышу короткие гудки и кладу телефон в карман.

На горизонте появляется Быстрицкий. Смотрит на меня заинтересованным взглядом. Все же ему интересно с кем я разговаривала.

— Ладно, поехали обратно. Будем тебе очную ставку с Олесей устраивать.

Олесю завели в кабинет Быстрицкого и посадили напротив меня. Сначала она сильно удивилась, а потом резко спросила:

— Он жив?

— Надеюсь, он будет жить.

В наш разговор вмешался капитан, который стоял за спиной Олеси:

— Екатерина, скажите это она вам передала коробку, в которой находился отравленный сок?

— Да, — отвечаю, смотрю на свою собеседницу и почему-то мне кажется, что в ее глазах нет ни капли раскаяния.

— Это она его отравила! — Олеся указывает пальцем на меня, привстает со своего места, но ее остановливает Быстрицкий.

— Тогда, как вы объясните, что в вашем доме обнаружены следы цианистого калия. Того самого яда, которым отравлен Андрей Левин. И перчатки в которых вы проделывали процедуру — выкинули в мусорное ведро. С дозой вы явно перестарались.

— Сначала докажите.

— Докажем. Вы же знаете, кто отец Андрея? Известный, уважаемый человек. И самое главное у него есть деньги, которые и заставляют людей делать не совсем обдуманные поступки. Он это дело не спустит на тормозах. Это я вам обещаю.

Единственный вопрос, который мне хотелось задать Олесе: Зачем она это сделала?

Встаю со своего места и задаю ей следующий вопрос:

— Ты же говорила, что любишь его? Андрея? Как ты могла подставить его?

— Да горите вы оба в аду!

Быстрицкий приказал увести Олесю. Я тоже решила не задерживаться в компании капитана и вежливо попросила его, чтобы он подписал мне пропуск.

— Говорил тебе уезжай. Не послушала. Значит, будешь, как и твоя подружка по зонам колесить. Ты же знаешь, где киллер? По глазам вижу, что знаешь. Не боишься пойти, как соучастница?

— Не боюсь.

— И как ты можешь его любить. Он же убийца?!

— А как можно любить вас? — смотрю, как он щурит и без того свои маленькие глаза.

Если бы знала, где сейчас Марат, то вмиг понеслась к нему, чтобы просто увидеть, обнять, почувствовать его теплоту.

— Ваше зрение, вас обманывает, — беру пропуск, покидаю его кабинет и быстрым шагом направляюсь к выходу.

Выхожу на улицу, вижу, как сгущаются сумерки. Понимаю, как быстро пролетел день. Чувствую голод. Вспоминаю, что хотела приготовить пасту. Достаю телефон и вижу несколько пропущенных звонков и смс от Журавлевой. Перед тем как встретится с Олесей в отделении, я поставила телефон на беззвучный режим.

Перезваниваю. Долго не берут трубку, но наконец-то на том конце провода слышу взволнованный голос врача. Он старается уйти от ответа, но мне все и так становится ясно. Сбрасываю, сажусь в авто, подаренное мне Андреем и, на всех парах мчусь снова в больницу.

Сама не понимаю куда спешу, зачем? Не куда уже спешить. Теперь уже не куда.

Не хочется верить в произошедшее. Это просто сон, все это мне снится. Вот сейчас проснусь, увижу Никитку, а потом придёт мой любимый и самый желанный Марат. С Андреем мы останемся друзьями. Лучшими друзьями. А самое главное все будет хорошо. Этот кошмар закончится и я начну все заново, с чистого листа.

Меня снова приветствует высокое кирпичное здание. Со всей скорости забегаю, не обращая никакого внимания на медсестру, сидящую на посту. Несусь со всех ног по длинному больничному коридору. Моя куртка на распашку, шарф неуклюже завязан на шеи. Легкий щелчок, заколка расстегнулась, волосы россыпью упали на плечи. Не обращаю внимания на свой внешний вид. Сейчас не до этого. Совершенно все не важно.

Вижу в конце коридора его родителей. Как горько плачет его мать. Её утешает мужчина в сером костюме — Григорий Алексеевич.

Сбавляю темп и медленно подхожу. Они замечают моё присутствие.

— Его нет! — вскрикивает она. Смотрит на меня красными от слез глазами. — Нет! — снова раздаётся её голос, она истомно вздыхает и упирается в плечо своего мужа.

Стою в полной растерянности. До сих пор не верю в услышанное и не могу поверить. Он только что был здесь. Говорил со мной. Улыбался. Разворачиваюсь в обратную сторону, медленно. Иду в полной растерянности. Куда иду? Зачем? Был человек и вот нет человека.

Я не любила Андрея но факт осознания того, что его нет и никогда не будет — затронул все струны моей души. Не знаю, что делать дальше. Снова возвращаюсь к мысли уехать в свой холодный, но такой родной город.

Я соскучилась по заснеженным дорогам, по крепкому морозу и всегда тускло горящим вдоль дороги фонарям.

Выхожу из больницы полностью раздавленной. Поправляю шарф. Теперь это все нужно просто пережить. Подхожу к машине и вижу знакомый силуэт. Приглядываюсь. Может мне просто мерещиться. Такой сложный день, что просто хочется закрыть глаза, забыть и никогда не вспоминать. Уже давно наступил поздний вечер, сумрачно. Дорогу освещают лишь уличные огни. Разглядываю, кто стоит в нескольких метрах от меня. Марат. И как ему удаётся всегда быть рядом, когда мне плохо или тяжело? Подхожу к нему ближе. На нем все та же чёрная куртка. Он тоже делает шаг навстречу мне. Чувствую его запах. Пряный аромат мускуса.

— Как ты здесь? — спрашиваю его. — Тебя могут поймать, ты в розыске, — снова так хочется дотронуться до его лица.

— Я сам сдамся полиции, как засажу за решётку Волкова. — И ты должна мне в этом помочь.