Бренну казалось, что он впал в странное сумеречное состояние, когда тело движется без его контроля, руки сами по себе отражают удары, вспарывая рыбьи тулова… А он сам наблюдает за этим со стороны… А вокруг — вихрь из бегущих и прыгающих тел, мелькающих мечей и атакующих морских гадов.
Как и в Колесе, на закрепленных над водой конструкциях, свисали канаты, жерди и кольца. Кому-то из парней удавалось, вцепившись в них, поджать ноги и избежать острых зубов, но многие недопрыгивали или срывались, не удержавшись под тяжестью рыбин, повисших на их голенях. В такие моменты трибуны взрывались визгом, криками, ревом и свистом — кровавое развлечение доставляло публике массу удовольствия.
Неожиданно Бренн наткнулся взглядом на побелевшее лицо Косты, который замер на площадке в паре десятков метров от него. Одного из лучших живцов будто парализовало, — Коста, похоже, не находил сил даже прикрыться кулачным щитом, чтобы защитить пах от кинжаловидных клыков летящего навстречу алепизавра. Сука Шило! Сука Риган! Бренн стиснул зубы, — их даже не предупредили, что кроме мурен и химер в Аквариум выпустят мелких летучих акул и кинжалозубов — этих ископаемых убийц…
Отличную реакцию, которую Коста всегда показывал на дрессировках, подавил ужас. Еще миг, и бледнокожему конец, — но над водой уже летело смуглое гибкое тело Гайра — качнувшись на кольцах, он вбил пятки в бок кинжалозуба, отбросив его с линии атаки, и спрыгнул на площадку рядом с оцепеневшим Костой. Тот будто очнулся, придя в себя, что-то проорал, плюясь и кривя рот, но, пригнувшись, принял, наконец, боевую стойку.
Гадство! — над водой выступил жесткий спинной парус стремительного меченоса. И еще один, и еще! Время вдруг загустело, растянувшись в длинную клейкую нить, и Бренн будто во сне увидел, как за спиной Гайра из воды медленно поднимается в воздух рыба-меч. Бренн успел сорваться криком — бойся!! — и с облегчением увидел, что староста уже развернулся лицом к хищнику и наклонился в сторону Косты, ожидая, что тот прикроет его своим щитом.
Мразь!! — с хрипом вырвалось из горла… Он увидел, как Коста делает широкий шаг, прячась за спину Гайра, и щитом толкает его вперед — прямо навстречу смерти. Он видел, как длинный рострум — острый челюстной вырост рыбы — пробивает живот Гайра, как толчками бьет кровь, как меченос увлекает насаженного на челюсть парня на дно Аквариума, и за ним тянется густой кровавый след. Как длинные черные волосы клубятся вокруг тела, которое скрывается за тушами рыб, прибывших на пиршество.
Быстрый, смелый, справедливый Гайр! Закипая от горечи и злости, Бренн почувствовал, как из груди рвется звероподобное рычание, — он убьет эту бледнокожую гниду Косту! Время вновь забурлило, как вода на Арене. И он бежал, прыгал, крутился, разрубая кхорой тварные скользкие тела и ощущая, как мелкими горячими иглами растекается по телу яджу, прибавляя скорости и сил.
Стремительное движение под водой, и взлетевший меченос уже несся на него, нацелив ему в шею страшный рострум. Извернувшись, Бренн в резком развороте рубанул по смертоносному выросту, подхватывая его на лету. Изгибаясь и бешено дергаясь, красно-бурая тварь ушла под воду. Повинуясь внезапному порыву, Бренн протиснул убийственно острый рострум за поясной ремень, сдирая кожу на пояснице жестким хитиновым покровом. Трофей? Зачем? Он не знал… Но пусть будет…
Отыскивая среди живцов Косту, потеряв обзор из-за спутанных волос, он отвлекся и пропустил угрозу, — сразу две химеры летели на него, а третья выпрыгнула совсем рядом… Неловко прыгнул вбок и назад, и, сорвавшись со скользких от крови и слизи досок, с головой ушел под воду.
Давай! Давай, храфнов сын! — кричал он сам себе, чувствуя, как его охватывает паника. Бросив щит и кхору, Бренн рывками поднимался вверх. Глотнул воздуха, подтянулся, ничего не видя за мокрыми прядями, плотно облепившими лицо, и тут же взвыл — в бедро вонзились зубы мурены. Сжав мощные челюсти, рыбина повисла на ноге и тянула его вниз — вода стремительно становилась красной. Где-то вдали глухо вздымалось гудение трибун, нарастающее, как штормовой рокот. Яджу забило в виски, вливая в мышцы силу, — и он все же сумел подтянуться и выбросить себя на доски. Не сдерживая крик, обеими руками обхватил возле головы бьющуюся мурену и с силой дернул, заорав от боли во все горло. Подбитые акульей кожей каэсту спасли — голыми руками он не смог бы так цепко ухватить скользкую тварь. Из раны на месте вырванного мяса широкой полосой стекала кровь. Но ему все еще везло — кровь не била, как при разрыве крупного сосуда, и онемевшая нога все же двигалась… Да! Но еще пара глубоких укусов, и он не дотянет до конца Игры. И чем дольше вытекает кровь, тем быстрее иссякнут силы, даже подпитанные яджу. Что делать!?
Увидев вскочившего на барьер живца, мордастый пинчер потянулся к торчавшему из жаровни стержню, предвкушая, как вонзит его в зад трусливого порха… но Бренн опередил его — прямо через решетку он схватил за веревочную обмотку багровый от жара прут, и, стиснув зубы, плашмя прижал его к ране. Задыхающийся крик превратился в хрип, но раскаленное железо сделало свое дело — кровотечение резко уменьшилось. А прут, на котором пузырилась и шипела его кровь, Бренн без колебаний вбил в пах пинчера. Тот завизжал от боли и ужаса, суча короткими ногами, и ближайшие зрители завыли от садистского восторга, наблюдая, как дымится плоть вместе с набедренным фартуком визжащего погонялы.
Бренн не мог объяснить, но ему показалось, что дергающая боль от ожога будто перетекла в тело корчащегося за решеткой мордастого мужика, и стала намного, намного слабее. Он отвернулся от урода с проткнутыми яйцами, лихорадочно размышляя. Без щита и оружия — он труп, значит, главное сейчас — добраться до центральной платформы, где он возьмет и то, и другое. Онемевшая нога оставалась рабочей, значит шанс есть. Соскочив с барьера, Бренн убедился, что может бежать. Подпрыгнув, вцепился в кольца, свисавшие над соседней площадкой, и с силой качнулся. И еще, и еще раз, увеличивая размах. Короткий полет над водой, и он, как кошка, прыгнул на площадку рядом с умирающим живцом, ступни которого уже объедали мурены.
Нацелившись на следующую пару колец, Бренн снова коротко разбежался, — толчок, прыжок вверх, раскачка — и он пролетел еще часть пути, едва успев поджать ноги — кинжалозуб прошел понизу, ободрав кожу на голой заднице иглами спинного плавника. Помчался по узкому брусу и резко затормозив, чуть не полетел в воду. Навстречу, отбиваясь от жабовидных химер и не замечая Бренна, бежал Микко с окровавленными искусанными ногами. Если они столкнутся, то оба сорвутся с досок, чтобы через пару секунд превратиться в сочный корм. Он напрягся, прыгнув с места на ближайший брус, задрожавший от удара, и синеглазый промчался мимо…
Без щита и меча оставалось лишь одно — уворачиваться от бросающихся на него рыб, пытаясь не сорваться с бруса и не свалиться в кишащую смертью воду. Бренн подпрыгнул, пропуская под собой химеру, и едва удержался на узкой доске, упав на нее плашмя, чтобы уйти от рострума меченосца. Вскочил, но его тут же атаковал здоровенный пилорыл — боковые зубцы на длинном рыльном выросте пилой прошлись по левому предплечью.
Острый всплеск боли вырвал из глотки крик. Рука онемела, а до площадки маора с запасным оружием осталось совсем немного. На бегу Бренн пытался направить яджу в направлении раны, не особо понимая, что и как делает, но ему становилось легче — пальцы сжимались, толчки крови стали реже. А вот боль усилилась… — или то, или другое…
Добежал. Подхватил маленький кулачный щит, и — храфнова жопа — с досадой увидел, что запасные тесаки уже разобрали, осталась лишь пара трезубцев. Пусть так! Он умеет работать и с ними.
Бренн пригнулся, нашаривая взглядом мускулистую крупную фигуру Косты. Среди крутящихся живцов и летящих рыб, выцепил рыжеватую копну волос… Будто ощутив его взгляд, Коста резко обернулся и, встретившись глазами с Бренном, широкими прыжками помчался на другой конец Аквариума, на ходу отбив атаку кинжалозуба. Умелый, отлично выдрессированный живец — ему ничего не стоило прикрыть Гайра, отразив нападение хищника. Но Коста вмиг просчитал, что лучше сделать наоборот — прикрыться своим безоружным спасителем, толкнув его на острую челюсть меченоса, и таким образом — решить сразу две задачи — избавиться от ненавистного старосты и выиграть драгоценное время.
