После конгресса в Нюрнберге уже существующие психоаналитические группы зарегистрировались как отделения обществ Международного объединения, а вскоре были сформированы и новые группы. Однако среди швейцарцев из общества вышли Блейлер и несколько других членов, так как принадлежность к международному обществу находилась в противоречии с их принципами — предвестие отношения Швейцарии к Лиге Наций и ООН. Со стороны Блейлера это явно было всего лишь рационализацией.

Колеблющаяся позиция Блейлера огорчала Фрейда. Блейлер писал работы, то поддерживающие, то критикующие психоанализ. Как сказал Фрейд, неудивительно, что он приписывал столь большое значение концепции амбивалентности, которую он ранее ввел в психиатрию. Из-за все более видного положения, которое Блейлер занимал среди психиатров, Фрейд желал сохранить его поддержку. Но Блейлер и Юнг никогда не были в хороших отношениях, и всего лишь год спустя после второго конгресса их личные отношения практически прекратились. Юнг объяснял такое отношение к нему Блейлера и его отказ вступить в общество, основанное Юнгом, раздражением Блейлера на него за то, что он позволил Фрейду убедить себя выпить вина. Для Блейлера абсолютная воздержанность являлась религией, как это было и с его предшественником Форелем. Фрейд нашел такую интерпретацию Юнга «умной и вероятной». «В этом вопросе возражения Блейлера вразумительны, но, когда они направляются против Международного объединения, они становятся чепухой. Мы не можем в дополнение к помощи психоанализу начертать на наших знаменах такой девиз, как, например, обеспечение одеждой замерзающих школьников. Это будет слишком сильно походить на определенные гостиничные вывески: „Отель Англия и Красный петух“».

Фрейд побудил Блейлера встретиться с ним в Мюнхене во время рождественских праздников 1910 года. Они имели длительную и очень личную беседу, в результате чего снова были установлены превосходные отношения, и Блейлер обещал вступить в ассоциацию. Должно быть, Блейлер открыл Фрейду, что было у него на душе, так как в письме Фрейда к Ференци мы читаем: «Блейлер также является всего лишь беднягой, подобно всем нам, и нуждается в некоторой доле любви, а этим фактом, по всей видимости, пренебрегают в определенных кругах, которые имеют для него значение». К сожалению, такое положение вещей продолжалось недолго, и спустя год Блейлер снова вышел из общества, на этот раз навсегда. Его занимали впоследствии всевозможные интересы, от психологической до клинической психиатрии.

Следует кое-что сказать о начальном развитии различных групп, сформированных в это время, которыми Фрейд интересовался самым детальным образом. В конце концов, если не считать его собственных трудов, они давали надежду на будущее распространение его идей.

Венскому обществу исполнилось уже восемь лет. На деловой встрече, состоявшейся 12 октября 1910 года, Адлера избрали президентом, Штекеля — вице-президентом, Штейнера — казначеем, Хичмана — библиотекарем и Ранка — секретарем. Фрейд был назван научным президентом, и было достигнуто соглашение, что трое этих президентов станут по очереди выступать как председатели на научных встречах.

Общество в Берлине, естественно, развивалось намного медленнее. Оно было основано Абрахамом 27 августа 1908 года. В него входили еще четыре человека: Иван Блох, Хиршфельд, Юлиусбургер и Кербер. В течение двух лет Эйтингон предпочитал оставаться в одиночестве в Берлине, и прошло некоторое время, прежде чем он начал практиковать. Даже четыре года спустя Абрахам считал себя единственным активным аналитиком в этом обществе.

«Общество Фрейда» в Цюрихе существовало начиная с 1907 года. В начале работы в нем было двадцать врачей, вскоре к ним присоединились преподобные Келлер и Пфистер. В 1910 году среди членов этого общества было несколько иностранцев: Ассаджиоли из Флоренции, которого я заинтересовал психоанализом за несколько лет до этого, когда мы были приятелями-студентами под началом Крепелина, Тригант Барроу из Балтимора, Леонгард Зайф из Мюнхена, также мой приятель студенческих лет, и Штокмайер из Тюбингена. К этому времени решено было периодически проводить публичные собрания с целью пробуждения интереса у более широкой аудитории. В ноябре 1910 года Блейлер, Бинсвангер и Риклин читали свои работы перед Швейцарским обществом психиатров.

Ференци прочел свою работу «Внушение» перед Будапештским обществом врачей 12 февраля 1911 года, но отклик на эту работу был целиком отрицательный. В течение нескольких лет в Венгрии не было благоприятной почвы для психоанализа, но позднее там появился ряд превосходных аналитиков.

Психоанализ теперь широко обсуждался на различных медицинских встречах и конгрессах в Европе, но единственной работой в его защиту в этом году была моя собственная работа по психоаналитической теории внушения, зачитанная в августе на Международном конгрессе медицинской психологии и психотерапии в Брюсселе.

С другой стороны, в Соединенных Штатах эти новые идеи принимались уже более широко. Тот интерес, который пробудили лекции Фрейда и Юнга в Вустере, продолжал расти. Патнем опубликовал о них очень благоприятный отчет. В нем он сделал неудачное замечание по поводу возраста Фрейда, что довольно сильно задело его. Он писал мне:

Он слегка отомстил Патнему, когда вскоре переводил одну из его работ для «Zentralblatt», написав в подстрочном примечании, что Патнем «находится уже далеко за пределами своей юности».

Брилл, Патнем и я также начали писать статьи и читать лекции по психоанализу. Первый том переводов Брилла появился уже в 1909 году. Кроме работы в качестве переводчика Брилл начал доблестную борьбу, выступая с различными популярными лекциями и участвуя в дебатах. Наши сферы деятельности пересекались очень мало; он сосредоточился в основном на Нью-Йорке и действовал там с большим успехом, в то время как мое поле деятельности являлось более широким — Балтимор, Бостон, Чикаго, Детройт и Вашингтон. Ни один журнал не отказывался от наших работ, и в особенности редакторы «Журнала девиантной психологии» и «Американского психологического журнала» Мортон Принс и Стэнли Холл. Первый номер «Американского психологического журнала» за 1910 год содержал мое эссе о Гамлете; в следующем номере появились переводы лекций Фрейда и Юнга в Вустере, работа Ференци о сновидениях и обширный отчет, который я написал по теории сновидений Фрейда.

Время еще не пришло для создания чисто психоаналитического общества, поэтому я предложил Патнему организовать более широкую ассоциацию, где могли бы обсуждаться психоаналитические идеи. 2 мая 1910 года в отеле «Виллард» в Вашингтоне начала свое существование Американская психоаналитическая ассоциация. На этом собрании присутствовали сорок человек. Были выбраны следующие должностные лица: президент — Мортон Принс; секретарь — Дж. А.Уотерман (его личный ассистент в Бостоне). Совет: А.Дж. Аллен из Филадельфии, Август Хох из Нью-Йорка, Адольф Майер из Балтимора, Дж. Дж. Патнем и я. Были избраны пять почетных членов: Клапаред из Женевы, Юнг и Форель из Цюриха, Фрейд из Вены, Жане из Парижа. Меня выбрали почетным членом позднее. «Журнал девиантной психологии» стал официальным органом ассоциации.

Признаки заинтересованности начали появляться также в России. Н. Е. Осипов и некоторые другие коллеги занимались описанием и переводами работ Фрейда, Московская академия предложила приз за лучшее эссе по психоанализу. М. Вульф, который ранее обучался с Юлиусбургером в Берлине, был отстранен от занимаемого им поста в институте на основании его «фрейдистских взглядов». Тогда он переехал в Одессу, установил переписку с Фрейдом и Ференци. Хотя имена Осипова и Вульфа являются самыми известными для упоминания в связи с первыми днями психоанализа в России — и, как этому предстояло случиться, также его последними днями[117], — в этой области там работали также и другие люди. В 1909 году в Москве был основан специальный журнал «Психотерапия», в котором появилось огромное количество психоаналитических работ и обозрений.