Ли упорно стояла на своем. Моппет не нуждается ни в какой свободе, ей и так хорошо. Она обожает разгуливать на поводке в Центральном парке. Может быть, ей противопоказан простор? И вообще, у нее сейчас такой период, что если дать ей волю и она встретит какого-нибудь пуделя противоположного пола, недалеко до греха. На что Глисон ответил, что на десятки миль вокруг нет ни одной собаки.

В конце концов, Ли согласилась отдать Моппет на какую-нибудь неделю. Может, и правда, привольная жизнь на свежем воздухе пойдет ей на пользу? Мало ли что Жози – убежденная городская жительница. Возможно, с Моппет дела обстоят иначе. В общем, Ли заглушила в себе недобрые, но безосновательные предчувствия и отдала Моппет.

Та провела у Глисона две незабываемые недели. Если верить Глисону, все было просто великолепно. Сначала Моппет сидела и тупо смотрела на расстилавшийся перед ней простор. Она просто не знала, что с ним делать. Потом на них свалилась неожиданная удача: приехала соседка Глисона, миссис Орбах, и привезла с собой замечательную собаку – пожилую суку колли, которая знала здесь каждый кустик. Она быстро взяла Моппет под свое крылышко и научила всем премудростям сельской жизни: гоняться за кроликами, плескаться в ручьях и разрывать землю в поисках костей доисторических животных.

По возвращении Моппет Ли обрушила на нее шквал нежных чувств. Но та явно охладела к Центральному парку. Она стала смотреть на него как на суррогат, а Жози казалась соплячкой по сравнению с колли. Однако с течением времени Моппет адаптировалась, и только полный тоски взгляд, бросаемый ею на случайно подвернувшуюся белку, свидетельствовал о том, что она не забыла каникулы в Пикскилле.

Прошло еще немного времени, и Моппет вернула Жозефине былую дружбу. Ее влияние на Жози было поистине огромно. Моппет, как крупная собака, нуждалась в движении. Для Жози парк был всего лишь продолжением дома – в других декорациях. Исполнив свой долг, она торопилась обратно.

Будучи большой любительницей физических упражнений, Моппет всегда отличалась хорошей фигурой: сразу за грудной клеткой начиналась вогнутая линия впалого живота. Под влиянием старшей подруги Жози тоже приобрела более подтянутый вид.

Спустя три недели после возвращения Моппет из Пикскилла я обратила внимание на то, что фигура Моппет несколько утратила былое изящество. Я тут же поделилась своим наблюдением с Ли. Может быть, Моппет стала больше есть?

Ли покачала головой: ничего подобного. Просто ее пора подстричь. Однако стрижка не помогла. Моппет явно поправилась. Ли увеличила время прогулок, сама сбросила шесть фунтов, но что касается Моппет, то она пухла, как на дрожжах. И, наконец Ли заставила себя выговорить то, что уже давно не давало нам покоя:

– Колли миссис Орбах – была ли она действительно сукой?

Ли позвонила Глисону, который все еще наслаждался отдыхом в Пикскилле. Тот поднял ее на смех. Разумеется, это сука! Ли несколько успокоилась, но спросила:

– Это миссис Орбах тебе сказала?

– Можно подумать, что мне нужно говорить такие вещи! – оскорбился Глисон. – Что, у меня собственных глаз нет?

Ли снова насторожилась.

– Джекки, милый, объясни, почему ты так решил? По какому признаку?

Тот огрызнулся:

– Когда я вижу даму, меня не нужно учить, как-нибудь сам разберусь, что это дама. И уж поверь, колли была настоящей дамой. Длинные волосы и… ну, в общем, она соответственно выглядела.

Ли повела Моппет к ветеринару, и мы убедились, что, возможно, Глисон знает толк в женщинах, но что касается собак, то он абсолютный нуль. Моппет была в положении.

Ли чуть не лишилась чувств. Колли и пудель! Что может родиться от такого союза? Копудель? Несколько очаровательных копуделей? Что она будет с ними делать? Это наверняка будут маленькие монстры. У нее не хватит духу избавиться от них, а также снять с себя бремя ответственности. Ведь они будут плоть и кровь от Моппет.

Она снова позвонила мистеру Глисону. Мистер Глисон позвонил миссис Орбах. Потом мистер Глисон набрал номер мисс Рейнольдс. Он был страшно смущен. Выдавив из себя необходимые извинения, он попытался отыскать в случившемся светлые стороны. В конце концов, Моппет не спуталась с каким-то приблудным псом. Этот колли – чистейших кровей, все его предки были призерами выставок. Может быть, все еще обойдется. Смешанные браки бывают исключительно удачными.

Знакомые лезли с советами. Касторка в больших количествах не подействовала. Может, попробовать специальные уколы? Свозить Моппет в Данию (или это делают в Швеции)? Ли решила положиться на естественный ход событий. Пусть Моппет пройдет через все испытания и подарит жизнь… Бог знает кому. Но мистер Глисон должен поклясться, что каждое из этих чудовищ будет неплохо пристроено. Сгорающему от стыда Глисону ничего не оставалось, как согласиться.

В положенный срок копудели появились на свет. Что тут можно сказать? Колли – красивая порода, а о пуделях и говорить нечего. Но что касается их гибрида!.. Копудели оказались грязного красно-коричневого цвета, с белыми пятнами. Мордочки у них были от пуделя, а уши и ноги – от колли. Даже Моппет отказывалась верить своим глазам! Она испытывала к ним материнские чувства, но вряд ли можно сказать, что они радовали ее взор. Впрочем, как любящая мать она надеялась, что они перерастут и будут выглядеть чуточку симпатичнее. Каждое утро Ли звонила Глисону и спрашивала:

– Ну, что?

И Глисон каждый раз отвечал:

– Я серьезнейшим образом занимаюсь данной проблемой.

По прошествии трех месяцев Ли все еще не избавилась от копуделей, а Глисон по-прежнему «занимался проблемой». Поэтому в один прекрасный день Ли схватила щенков в охапку и привезла к Глисону на работу. Он с ужасом воззрился на них.

– Боже правый, какие они страшные! Что мы будем делать?

– Мы – ничего. Ты позаботишься о том, чтобы каждый из них обрел надежное пристанище.

– Но кто же знал, что родятся подобные уроды? Что я скажу людям?

– Скажешь, что у них доброе сердце – стоит только поближе познакомиться.

– Подержи их еще несколько месяцев у себя! – взмолился Глисон. – Может, они немного выправятся?

Ли была непреклонна.

– Дальше будет еще хуже. Спроси любого, и тебе скажут: все щенки очаровательны. И если уж они сейчас такие…

И Джекки Глисон доказал, что он – человек слова. Вечером он вместе с шофером погрузил щенков в машину, которая двинулась на север штата. Они остановились у первых понравившихся ворот и позвонили. Вышла хозяйка. Перед ее изумленным взором предстал унылый Джекки Глисон с копуделем в руках.

– Мадам, – промямлил он, – пудель одной моей приятельницы провел бурный уик-энд в обществе колли. Потом этот подлец бросил бедняжку беременной. Не согласитесь ли вы взять одного из ее несчастных отпрысков? Я не могу назвать вам имя его отца, но, поверьте на слово, он из очень хорошей семьи.

И так несколько раз подряд. Теперь вообразите, что вы живете за городом и вдруг у ваших ворот останавливается сам Джекки Глисон и предлагает щенка. Неужели вы откажетесь? Копудели шли нарасхват – как сувениры. Слава о счастливых хозяевах разошлась по всей округе. В конце концов, любой может купить себе пуделя. Или колли. Но многие ли могут похвастаться копуделем, полученным в дар от знаменитого Джекки Глисона?

Только семеро счастливчиков в горах Катскилла.

После того как дети Моппет были пристроены, она начала снова появляться в Центральном парке, беспечная, как и прежде. Ее фигура обрела былое изящество, и к середине зимы она и думать забыла о колли и тех ни на что не похожих созданиях, которым подарила жизнь. Она вновь с нетерпением ждала встречи с Жози. Однако та резко охладела к Моппет, причем это объяснялось не какими-то скрытыми недостатками последней, а имело прямое отношение к погодным условиям.

Жозефине исполнилось три года, и она уже знала, что существует такое явление, как времена года. По ее мнению, зима годилась лишь для голубей, а Моппет вела себя так, словно для нее не существовало ни холода, ни снега. Она звала Жози побегать вверх и вниз по холму – просто так, ради зарядки. Однако Жозефина, этот тепличный цветок, стояла в своем коротеньком красном пальтишке и тряслась от холода. Время от времени она бросала на Моппет укоризненный взгляд и натягивала поводок, норовя поскорее попасть домой.