— Высокомерная стерва! — не сдержался мужчина-лингвист, проводив Меланту глазами.

— Как вы считаете, он нас подслушивает? — спросил биолог шепотом.

— Вне всякого сомнения! — ответила лингвист, вставая вместе со всеми. — Давайте уложим ее в постель. — Она указала на спящую.

Ее партнер кивнул.

— Неужели мы так ничего и не предпримем? — простонал биолог.

— А как же самозащита?

Лингвист бросил на него презрительный взгляд и потянул свою коллегу за рукав.

— Меланта? Кароли?

Она проснулась, едва услышав свое имя, и села на узкой койке. Рядом кряхтел и зевал Кароли де Бранен.

— Ройд! — откликнулась она. — Уже утро?

— Да, — ответил голос из стены. — Правда, мы дрейфуем в межзвездном пространстве в трех световых годах от ближайшей звезды. Но можете считать, что «утро».

— Обсудите это с Кароли, когда он очухается и сможет вступить в дискуссию, — ответила Меланта со смехом. — Вы сказали, что мы дрейфуем? Неужели дела так плохи?

— Ситуация серьезная, но гибель нам пока не грозит. Третий отсек полностью разрушен и висит снаружи, как треснутая яичная скорлупа, однако ущерб ограничивается только этим. Силовые установки не пострадали, уничтожение вашего компьютера не отразилось, вопреки моим опасениям, на компьютерах «Летящего в ночи».

— Эй, Ройд! — ожил де Бранен. Меланта похлопала его по плечу.

— Я все вам перескажу, Кароли. У вас встревоженный голос, Ройд. Говорите, что вас беспокоит.

— Ваше возвращение. При новом прыжке могут пострадать части корабля, не рассчитанные на подобные перегрузки. Особенно меня волнует шов на третьем отсеке. Я произвел моделирование и сомневаюсь, что он выдержит. Корабль может развалиться надвое, двигатели сами собой заглохнут, и…

— Понятно. Можем ли мы предотвратить худшее?

— Да. Аварийные участки можно усилить. Внешняя оболочка рассчитана на гигантские перегрузки. Попробуем вернуть ее на место. Это будет топорная работа, но мы добьемся цели. При размыкании запоров отслоились большие куски оболочки, однако пока что они дрейфуют следом за нами, в километре-двух. Попытаемся их заарканить и вернуть на место.

Кароли де Бранен окончательно продрал глаза.

— У моей команды есть четыре пары вакуумных шлюпок. Используем их как буксиры.

— Прекрасно. Но главная трудность не в этом. Корабль обладает в некоторой степени способностью к самовосстановлению, однако случившееся превосходит его возможности. Мне придется самому принять участие в ремонте.

— Вам? — удивился де Бранен. — Дружище, вы же сами жаловались на атрофию мышц…

— Я выгляжу калекой только там, где действуют силы тяготения. В невесомости я чувствую себя гораздо лучше вас. Придется временно отключить искусственную гравитацию, чтобы я смог набраться сил для ремонтных работ. Вы неправильно меня поняли: я не бессилен. У меня есть и инструменты, и собственная шлюпка.

— Кажется, я догадываюсь, что вас заботит, — сказала Меланта.

— Тем лучше. В таком случае, попытайтесь ответить на мой вопрос: сможете ли вы удержать своих друзей от попыток со мной расправиться, когда я покину убежище?

Такого поворота Кароли де Бранен не ожидал.

— Что вы, Ройд! Мы ученые, а не военные и не преступники. Мы нормальные люди! С чего вы взяли, что мы можем представлять для вас угрозу?

— Да, вы люди, но для меня — совершенно чужие, все равно что инопланетяне. К тому же вы относитесь ко мне с большим недоверием. Прежде чем утверждать, подумайте хорошенько, Кароли.

От возмущения де Бранен потерял дар речи. Меланта взяла его за руку, чтобы успокоить.

— Я не буду вас обманывать, Ройд, — сказала она. — Некоторая опасность действительно существует. Но я надеюсь, ваше появление развеет все страхи. Люди убедятся, что вы говорили правду!

— Убедятся, — согласился Ройд. — Но хватит ли этого, чтобы они перестали меня подозревать? Они считают меня виновником смерти их друзей.

— Кое-кто, но не все. Одни уверены, другие просто не исключают такой возможности. Они напуганы, капитан. Я, кстати, тоже.

— Не больше, чем я.

— У меня бы поубавилось страха, если б я поняла, что же произошло. Вы выяснили?

Молчание.

— Ройд, если вы не…

— Я пытался предотвратить инъекцию эсперона, которую делали телепату, — сказал он. — Двух других я бы тоже мог спасти, знай я, что они затеяли. Но вы, Меланта, сами вынудили меня выключить мониторы. Мне было бы спокойнее, если бы дисплеи заработали снова.

Сейчас я слеп и глух. Это ужасно! В таком состоянии я ничем не могу вам помочь.

— Ну так включите! — выпалила Меланта неожиданно для себя самой. — Я ошибалась, ничего не понимала. Теперь я прозрела.

— Может, поделитесь своими соображениями? — предложил Кароли.

— Ничего вы не поняли, — отрезал Ройд. — Ничего! Оставьте заблуждения, Меланта Джирл. Это опасно. — Тихий голос из репродукторов был исполнен волнения.

— В чем дело, Меланта! — взмолился Кароли. — Я и подавно ничего не понимаю.

— Я тоже в растерянности, — пробормотала Меланта. — Итак, Ройд, вам придется заняться ремонтом, независимо от наших обещаний. Снова переводить корабль в состояние прыжка при таком количестве повреждений — недопустимый риск. Есть еще один выход: дрейфовать, пока мы все не истлеем. Что вы выбираете?

— Вы не перечислили всех вариантов, — возразил Ройд грозно. — Я мог бы всех вас умертвить, если бы у меня не оставалось иного способа спасти корабль.

— Чего же вы ждете? — с вызовом спросила Меланта.

— Давайте не будем кликать смерть, — взмолился де Бранен.

— Вы правы, — откликнулся Ройд. — У меня нет ни малейшего желания сеять гибель. Просто мне самому необходима защита.

— Вы ее получите, — пообещала Меланта. — Кароли может послать людей, чтобы те подобрали фрагменты обшивки. Я не буду отходить от вас ни на шаг. Можете рассчитывать на мою помощь.

— Опыт подсказывает мне, что в условиях невесомости жители планет крайне неуклюжи и быстро утомляются, — ответил Ройд любезно. — Один я справлюсь успешнее.

— Ошибаетесь, — молвила Меланта. — Не забывайте, капитан: вы имеете дело с усовершенствованной моделью. В свободном падении я творю чудеса, как и в постели. Лучше не отвергайте мою помощь.

— Поступайте, как знаете. Скоро я отключу искусственную гравитацию. Предупредите своих людей, Кароли. Приготовьте шлюпки и наденьте скафандры. Я покину корабль через три часа, как только избавлюсь от неудобств, доставляемых мне тяготением. На время моего отсутствия все вы тоже должны оставить «Летящего в ночи».

Впечатление создавалось такое, словно неведомое чудовище проглотило кусок Вселенной.

Меланта Джирл сидела в своей шлюпке неподалеку от «Летящего в ночи» и любовалась звездами. Здесь, в глубине межзвездной бездны, она ощущала примерно то же, что и в обжитых уголках галактики. Звезды выглядели ледяными точечками света, немигающими, безразличными, даже враждебными — в отличие от тех же звезд, когда их свет преломлялся атмосферой. Единственным напоминанием о том, в какую даль их занесло, было отсутствие каких-либо ориентиров. Они угодили в промежуточную бездну, где никогда не останавливаются люди, где одни волкрины скользят в своих чудовищно неторопливых кораблях… Она хотела найти солнце Авалона, но не знала, в какой стороне его искать. Сориентироваться было невозможно. Позади, снизу, сверху, вокруг — повсюду тянулись в бесконечность россыпи далеких неведомых звезд.

Но в промежутке между ее шлюпкой и корпусом «Летящего в ночи» вместо звезд разверзся зловещий провал — черный, беззвездный, бескрайний, словно рана, нанесенная неведомым чудовищем.

Меланта боролась с головокружением, с засасывающей пустотой. Она вспомнила о Вуали Искушения — облаке темного газа, просто галактической грязи, не пропускающей свет звезд с Края. Однако вблизи Вуаль выглядела неохватной и очень страшной. Чтобы не потерять равновесие, ей пришлось зажмуриться. Еще немного — и невидимое чудовище проглотило бы вместе с куском Вселенной и ее.