Ох непростой нам попался старик. Совсем непростой.

— Тебе что было сказано? — взглянув из под бровей произнес я.

— Ну ЗИЛ!!! — заканючил здоровяк.

— Накажу, — сурово пообещал я.

Угроза подействовала, и скальный тролль отпустил медведя, который из-за усталости рухнул на землю словно мешок с картошкой.

— За такое хамство, — не собирался униматься старик. — Отходить бы тебя вот этой палкой!

— Козим, — прервал его я. — Да, он провинился за что будет наказан. Но накажу его я, а не ты!

— Мальчишка… — из-под густых бровей посмотрел на меня старик, но я не отвел взгляда.

— Это моя команда и мои друзья. Я не хочу ссориться, — спокойно ответил я. — Но и в обиду своих я не дам. Это понятно?

Ветер выл так, что трещали сучья сосен и это красноречивее любых имён говорило о том, кто стоит перед нами.

— Копилка, — произношу я тоном не терпящим возражений. Неси свою заначку сгущёнки. Будешь извиняться перед косолапым. А с тобой, старик, мы выпьем на мировую. Надеюсь ты ничего не имеешь против гномьего спирта тройной перегонки?

Старик не ответил, ветер не желал униматься, но я, игнорируя это, пошел к машине и достал литровый бутыль, который выиграл у торгаша. Понурив голову, Копилка вынес коробку со сгущенкой, которую для наших сластен приобрёл Ярослав.

Здоровяк мялся не желая расставаться с любимым лакомством, поэтому пришлось вмешаться. Достав свой кол, я проколол первую банку и выплеснул в содержимое в тарелку. Стоило пододвинуть угощение к морде косолапого, как его мокрый нос начал шевелиться, чуя интересный запах.

Здоровяк, видя как его угощение уходит к другому, спешно достал следующую банку и прямо так, не открывая, закинул её в свою каменную пасть.

Я покачал головой.

— Нет, дружок, ты провинился, поэтому пока не извинишься перед медведем, будешь есть только макароны.

— Но почему! — начал сокрушаться Тролль.

— Потому, что этот дедушка — хозяин этого леса. А медведь его друг. Скажи, чтобы ты сделал, если бы кто-то начал мучить твоих кошек?

Наверное с этого и нужно было начинать. До того как я привёл аналогию, здоровяк не желал понимать где я накосячил. Теперь же на его морде лица появился проблеск понимания и, кажется, даже стыд.

— Прости меня, миша, — вполне искренне за произнёс Копилка. — И ты, дед, прости. Я же не знал!

— То-то тоже, — произнес старик, огладив непослушную бороду. Вместе с этим действием успокоился и ветер, который минуту назад грозил повалить сосны над нашими головами.

Я разложил складные стаканчики и откупорил бутылку, дедок раскрыл свою торбу, достал маленькую склянку с бурой жидкостью. Пока я возился с нарезкой сала, старик перелила содержимое своей склянки в бутыль спирта и вот так в молчании, мы опрокинули в себя по пятьдесят грамм.

Пуговка принялась кормить медведя с ложечки. Копилка, осознав меру своей вины, расчувствовался настолько, что повесил на шею медведя гирлянду из трофейных украшений доставшихся ему при фарме гноллов. И спустя полчаса совместного распития сгущенки, медведь совсем освоился, начав играть с Неко и ее выводком.

Первая рюмка, и пошла вторая, а затем третья, пятая. Старик начал новую историю, я суетился с закуской, а Пуговка снимала наши походные посиделки. Естественно выложить такой материал в сеть я ей не позволю, но кто мешает оставить эти мемуары для себя?

Время перевалило за полночь, когда хмельной Козим уидел в руках Копилки планшет, на котором здоровяк показывал косолапому "Маша и медведь". Сначала старик смотрел на диковинную технику с прищуром Ленина, затем с интересом, а вскоре и вовсе смеялся над простыми и забавными историями.

Я же наблюдал за искрами костра и вскоре разобрало настолько, что не заметил как растворился в ласковых объятиях морфея.

— Вставай ЗИЛ, ехать пора, — толкнула меня Пуговка.

Массаракш! Как же было неохота выбираться из-под уютного пледа, которым меня накрыли.

Нехотя открываю глаза.

— Что ха? А где старик? — произношу я, оглядываюсь по сторонам.

Увы, вокруг уже погасшего костровища нет ни старика, ни его медведя. Зато, откуда ни возьмись появилась дорога!

— Дедушка Козим? — зачем то уточняет мелкая. — Ушёл. Ещё полчаса назад ушёл. Разбудил меня, поблагодарил за место у костра и скрылся. Я хотела пригласить его на завтрак, а он паф, и исчез! — и зачем добавила. — Странный он какой-то.

— С чего ты взяла что он странный? — уточнил я.

— Ну, — задумалась девочка. — Его манера речи, странный вид, и вообще…

— Да обычный он, — не согласился я. — Обычный такой Леший.

— Леший? — округлила глаза Пуговка.

— Да ладно, — не поверил я. — Только не говори, что ты не догадалась!?

— Да с чего ты взял? — не собиралась сдаваться мелкая.

Вместо ответа беру её за голову и поворачиваю в сторону невесть откуда взявшиеся дороги.

— Что ты видишь? — спрашиваю я.

— Эм-м, дорогу!? — отвечает она. ну, погоди, ведь её…

— Вот именно, ещё вчера ее не было! Мы не заблудились, просто старикан водил нас кругами, пока мы не разбили лагерь. А ещё, вспомни, какой поднялся ветер, когда он разозлился. Плюс то, как он отнесся к медведю.

— Точняк! Да! — озарило её. — Он не испугался медведя, и почему-то назвал его Хозяином!

— Всё правильно, — согласился я. — До сих пор многие коренные народы сибири зовут медведя исключительно как "хозяин" или "старик". Верят, что если поступить иначе, хозяин может разгневаться.

— Я не знала, — негромко произнесла девочка. Кстати, он сказал, что если мы хотим увидеться с Бабой-Ягой, то нам нельзя опаздывать на свадьбу.

— Свадьбу? — не понял я.

— Ну да, свадьбу, — часто закивала девочка. — И вообще, что ты у меня спрашиваешь? Я сама нифига не понимаю! И вообще, иди ешь уже, а то растворимая каша и так невкусная, а когда холодная вообще как клейстер!

— Внимание, справа толпа… Э-м-м-м… Дим, сам посмотри! — прокричал Ярослав, разгоняя по бездорожью бедный УАЗ.

— Росомахи? — предположил я.

— Да какие, нахрен росомахи, они с лошадь величиной! — произнёс брат, откатив новое сиденье назад. — Перехвати руль, я за пулемет!

Когда Козим появился у костра, его не было с нами, от того его реакция меня не удивила.

— Отставить панику, капитан, — спокойно ответил я. — Ты не видишь, что твари не нападают? Думаю, это что-то вроде сопровождения.

— Будем ждать пока они зажмут нас в машине и порвут?

— Подавятся, — пророкотал из кузова Копилка. — И зубы обломают.

— Здоровяк верно говорит, — киваю я. — Сбавь скорость, покажи, что мы не опасны.

— Да, и едь ровнее! — согласилась со мной Пуговка. — Я вообще-то снимаю!

Ярослав не послушал ни меня не мелкую, но за следующим поворотом ему пришлось остановиться. Так случилось, что наш полугрузовик с Коплкой на борту оказался тяжело управляем на поворотах и на скорости восемьдесят километров в час протаранил впереди идущую телегу.

— Даже не видел его! Не видел! — остановившись так, что чуть не перевернул машину, заорал Ярик.

Конечно, на него стоило наорать за то, что не слушал советов. Но как показала практика, гораздо лучше просто промолчать, позволив его самоедству провести воспитательную беседу за меня.

Тут, как тут, оказались наши спутники. Полдюжины матёрых, словно молодые медведи, росомах выскочили из леса и стали приближаться, оскалив клыки.

Не обращая на них внимания, я пошёл к телеге, где, вроде как, должен сидеть извозчик. Ну, не извозчик. Вернее будет сказать — водитель кобылы, которую от неожиданного тарана закинуло в собственную телегу. Животинка смяла тент на телеге и от испуга начало молотить копытами.

— Старик, ты как? — произнёс я, найдя глазами не то, чтобы старика, скорее многое повидавшего мужика.

Мужичок лет сорока, одетый необычно, но сразу видно по праздничному: тёмно-синяя кепка с цветком, вышитая рубаха, подпоясанная алой лентой и высокие, почти до колен, начищенные сапоги, глядя в которые можно бриться.