О самом «Лейчестере» не было сказано ни слова. Торговые суда, идущие центральным маршрутом, опасались встречаться с брошенным судном, особенно ночью, и многие из них резко меняли курс, чтобы миновать этот район океана.

То, что судно все еще является серьезной угрозой для судоходства, признала береговая охрана США. Она намеревалась даже послать в этот район самолет, чтобы определить, возьмут ли его на буксир, или корабль отдрейфует в такое место, где он не будет мешать судоходству. Но аэропорты находились слишком далеко, и риск для самолета был слишком велик, так что этот план отложили.

Все сотрудники «Фаундейшен» получили инструктаж по дежурствам. Свет в кабинетах горел до полуночи. Те сотрудники, кому удавалось вырваться домой, спали вполуха, прислушиваясь к телефонным звонкам.

В 23.00 Фетерстону было передано сообщение с «Джозефины»:

Полчаса спустя через ночной эфир прорвался закодированный ответ радио Галифакса на рацию Сент-Джонса, которая ретранслировала его дальше.

— Место поисков к юго-востоку… — Фетерстон принял решение. Он игнорировал информацию капитана «Джейн» о дрейфе «Лейчестера».

К полудню 23 сентября три буксира-спасателя спешили к последнему известному им местонахождению брошенного судна. «Лиллиан» находилась приметно в 250 милях северо-западнее той точки, о которой сообщала «Джейн». «Джозефина», вспенивая воду, на максимальной скорости — почти семнадцать узлов, подходила к западному берегу Ньюфаундленда. Ей предстояло пройти еще 900 миль. Что касается «Зварте Зее» — он безмолвствовал, как могила. Капитаны буксиров «Фаундейшен», как и их встревоженное начальство в Галифаксе, могли только догадываться о его местонахождении.

А вот о местонахождении урагана VIII гадать было излишне. К ночи 22 сентября центр его начал стремительно двигаться на восток-северо-восток. К полудню следующего дня он был в трехстах милях от побережья Флориды, направляясь точно на Бермудские острова — после того как изрядно потрепал британское торговое судно «Стандхол». Полузатопленное, оно вынуждено было зайти в ближайший порт.

Проекция пути урагана теперь указывала точно туда, где, по общему мнению, должен был находиться «Лейчестер». Похоже, что в гонку за корабль вступил четвертый участник.

День 24 сентября на западном побережье Атлантики начинался со шторма. Качаясь на крутой волне, поднятой южным ветром силой в 5 баллов, «Лиллиан» встречала хмурое утро. Перед обедом она прошла ту точку, где, по сообщению «Джейн», находился «Лейчестер» 21 сентября. Но с тех пор прошло более семидесяти часов, и «Лейчестер» мог за это время либо пойти ко дну, либо отдрейфовать в восточном направлении миль на 200. Тот факт, что о нем очень давно не было никаких сообщений, делал перспективы настичь его на плаву все туманнее, но если даже он и оставался на плаву, команде «Лиллиан» было прекрасно известно, что «Зварте Зее» почти вдвое больше «Лиллиан» водоизмещением, а скоростью на чтыре или пять узлов. Кроме того, на «Зварте Зее» установлен радар, которого на «Лиллиан» нет. Значит, шансы голландского буксира намного выше.

Беспокойство команды увеличилось, когда на мостик от Хиггинса поступило сообщение о трудностях с правым двигателем. Скорость «Лиллиан» упала до тринадцати узлов, и Кроу стоял перед выбором — либо пойти на дальнейшее снижение скорости, либо вообще остановить двигатели и провести необходимый ремонт. Капитан решил продолжать движение и, согласно инструкциям Фетерстона, начал поиски, двигаясь к юго-востоку — в полосе океана шириной пятьдесят миль.

В это утро было только одно светлое пятно — метеосводка. Ураган VIII снова неожиданно изменил направление и движется теперь к северо-востоку, удаляясь от места поисков. Новость подбодрила команду «Лиллиан», но не обрадовала капитана Коули на «Джозефине».

В 17.20 Коули, снова находясь почти на траверзе Сидни, получил следующую радиограмму из Галифакса:

Устремляясь на северо-восток, ураган VIII не терял времени. При тридцати двух узлах его предполагаемый путь должен был пересечься с курсом «Джозефины», и это произойдет на рассвете 25-го.

Трудности Коули не уменьшились следующей радиограммой Фетерстона:

Это решило все. Помрачнев, Коули дал приказ задраить люки, готовиться к шторму, не меняя курса.

Когда мрачная завеса шторма полностью затмила видимость, вряд ли кто-то из палубных команды «Лиллиан», до рези и боли в глазах всматривавшейся в горизонт, видел что-то, кроме бесконечных волн. Впрочем, более всего они боялись увидеть низкие палубные надстройки «Зварте Зее». Но ни контуры соперника, ни даже клубы дыма какого-нибудь торгового судна, которое могло помочь в поисках, не попали в поле их зрения.

Спарки, как влюбленный юноша, прилип к своему радио, слушая перекличку судов, разбросанных по Атлантике, вылавливая заветные слова. В 18.00 из репродуктора над его головой раздались звуки международного кода. Радист тут же протянул руку за пачкой бланков радиограмм.

Кроу тут же нанес местоположение судна на карту — 155 миль к юго-востоку от точки, указанной «Джейн».

«Лиллиан», которая двигалась по сложной схеме, находилась приблизительно в 90 милях от новой точки встречи брошенного судна. Теперь она резко повернула на прямой курс, как гончая, ноздри которой уловили свежий запах зверя.

В машинном отделении Хиггинс совершал маленькое чудо, умудрившись провести частичный ремонт при работающих двигателях. В ответ на новости с мостика он запустил оба двигателя на максимальные обороты и затаил дыхание…

«Зварте Зее», возможно, и не слышал первого обращения «Албисолы», но наверняка должен был через три часа услышать уточнение курса. И к полуночи он тоже должен был мчаться к вожделенной точке на волнах океана, выжимая всю скорость, на которую были способны его двигатели.

Спустилась ночь, облачная и тревожная. «Лиллиан», тяжело покачивающуюся в мешанине волн, заливало со всех сторон. Вода скатывалась с носа и кормы, достигала рулевой будки и мостика. Но этого никто не замечал. На обоих крыльях мостика одетые в промасленную кожу фигуры напряженно всматривались в ночную тьму.

«Лиллиан» всю ночь с трудом шла вперед, пробираясь сквозь штормовой ветер и разыгрывающиеся волны. На рассвете она оказалась в таких тяжелых погодных условиях, что вынуждена была сбавить скорость. Тем не менее к 11.00 утра 25 сентября она достигла места, обозначенного «Албисолой». Впрочем, об этом месте не было никаких точных указаний, вернее, было не ясно, в каком направлении двинулся «Лейчестер». Известно было только, что ветер за это время сместился к западу. Судя по ветру, «Лейчестер» должен был всю ночь дрейфовать в основном к востоку или северо-востоку. Но его дрейф определял не столько ветер, сколько океанское течение, а течение в этом месте направлялось почти точно на юг. Кроу выбрал новую сетку поисковых маршрутов и снова направился на юго-восток.