Видно было, что все их жертвы, даже дети, умирали медленно, в страшных мучениях, и их тела были оставлены так, чтобы мы обязательно их нашли. Первые несколько человек, которые добрались до деревни, от этого ужасного зрелища сошли с ума

— Я сама побывала там, — сказала Делу. Ее красивый голос звучал так тихо, что пришлось подобраться к окну вплотную. — С тех пор меня каждую ночь мучают кошмары. Мы даже не смогли надлежащим образом похоронить погибших в Добром море. Ни у кого из нас не хватило сил смотреть на их лица, изуродованные предсмертными муками. По решению колдунов эта деревня вместе со всем, что в ней оставалось, была сожжена.

— Это выглядело так, — сдавленным голосом произнес Думэйк, — словно убийцы хотели сказать: «Смотрите, что вас ждет».

Я вспомнила слова змея: «Сегодня мы всего лишь показали вам, что с вами будет… Подумайте над этим предупреждением!»

Мы переглянулись. На террасе воцарилась мертвая тишина. Думэйк снова отвернулся к морю. Элиасон опустился: на свое место.

Отца осенила мысль, которую он и высказал с чисто гномьей прямотой Он выбрался из узкого кресла и потопал ногами, чтобы восстановить кровообращение

— Не хочу сказать ничего плохого о мертвых, но это же были обычные рыбаки, не привыкшие к войне, безоружные…

— Если бы там была армия, это ничего бы не изменило, — мрачно сказал Думэйк. — Эти люди охотились на хищников, а иногда воевали с другими племенами, так что оружие у них было. Мы нашли десятки выпущенных стрел, но они, очевидно, не причинили никакого вреда. А древки копий были измочалены так, словно побывали в чьей-то гигантской пасти.

— Большая часть наших людей владеют начатками колдовства, — поспешно добавила Делу. — Мы обнаружили признаки того, что они пытались защищаться при помощи колдовства. Но и колдовство не помогло им.

— Но, вероятно, ковен может что-нибудь предпринять? — поинтересовался Элиасон. — Или, может быть, там, где бессильно оружие людей, поможет магическое оружие эльфов, такое, какое мы делали в давние дни? Я, конечно, ничуть не сомневаюсь в ваших колдовских способностях, — вежливо добавил он.

Делу оглянулась на мужа, словно спрашивая позволения рассказать еще одну неприятную новость. Он кивнул.

Колдунья была высокой женщиной, не уступавшей в росте своему мужу. Ее седеющие волосы, собранные на уровне плеч, особенно выделялись на фоне ее темной кожи. Семь лент того же цвета, что и ее украшенный перьями плащ, указывали, что она принадлежит к Седьмому, высшему Колдовскому Дому. Она сжала руки, чтобы не позволять им дрожать. Взгляд ее был опущен,

— Одна из членов ковена, деревенская колдунья, находилась там во время нападения. Ее смерть была самой мучительной. — Делу содрогнулась, глубоко вздохнула и заставила себя продолжать. — Вокруг ее растерзанного тела, словно в насмешку, были разбросаны ее магические орудия.

— Одна против многих… — начал было Элиасон.

— Аргана была сильной колдуньей! — крикнула Делу. От неожиданности мы подпрыгнули — Ее колдовство могло вскипятить море! Она могла наслать шторм одним движением руки! По ее слову могла бы разверзнуться земля и поглотить ее врагов! Мы все видели, как она это делала! И все-таки она погибла! Все они погибли!

Думэйк успокаивающе прикоснулся к плечу жены.

— Тише, дорогая. Элиасон только хотел сказать, что, если бы ковен собрался вместе и объединил свою колдовскую еилу, змеи уже не могли бы с ней справиться.

— Простите. Я потеряла самообладание. — Делу слабо улыбнулась эльфу. — Но я, как и Ингвар, своими глазами видела чудовищные бедствия, которые эти змеи принесли моему народу.

Она вздохнула.

— Наше колдовство теряет силу в присутствии этих тварей, даже если они при этом остаются вне поля зрения. Возможно, причина в той вонючей слизи, которую они оставляют на всем, к чему прикасаются. Нам это неизвестно. Все, что нам известно, это то, что, когда колдуны вошли в деревню, каждый из нас почувствовал, как наша сила покидает нас. Мы даже не смогли колдовством разжечь погребальный костер.

Элиасон оглядел присутствующих. Вид у всех был мрачный и несчастный.

— Ну и что мы будем делать?

Как эльф, он предпочел бы не делать ничего, подождать и посмотреть, что будет дальше. Но мой отец всегда говорил, что Элиасон — умный правитель и один из самых практичных представителей своего народа. Он знал, хотя предпочел бы забыть, что дни его народа на этой морской луне сочтены. Что-то решать было необходимо, но он охотно бы уступил эту обязанность другим.

— Через сто циклов мы уже начнем ощущать, что морское солнце уходит, — заговорил Думэйк. — Нужно строить солнечные охотники.

— Если змеи позволят, — зловеще сказал отец. — В чем я сильно сомневаюсь. И что они имели в виду, когда говорили о плате? Чего они могут хотеть?

Все задумались.

— Давайте попробуем рассуждать логически, — наконец научал Элиасон. — Почему народы воюют? Почему одна раса веками сражается с другой? Из-за страха и непонимания. Когда мы собрались вместе и обсудили наши отличия, мы смогли понять друг друга и с тех пор живем в мире. Возможно, эти змеи, которые кажутся нам такими сильными, на самом деле нас боятся. Они видят в нас угрозу. Если мы встретимся с ними и объясним, что не хотим им вреда, что мы просто ищем новую морскую луну — возможно, тогда…

Его прервал какой-то шум.

Шум доносился с той части террасы, которая примыкала к дворцу и была мне совершенно не видна.

— Что там случилось? — с нетерпением спросила я.

— Не знаю… — Сабия пыталась выглянуть так, чтобы ее саму не увидели.

Элэйк высунула голову из окна. К счастью, родители нас не заметили.

— Какой-то гонец, — доложила они.

— Прервал королевское совещание?! — Элэйк была шокирована,

Я подтащила скамеечку для ног и взобралась на нее. Теперь я могла видеть бледного слугу, который действительно вбежал на террасу в нарушение всякого этикета. Похоже, он был близок к обмороку. Слуга что-то зашептал Элиасону на ухо. Элъфийский король слушал, недовольно хмурясь.

— Несите его сюда, — наконец приказал он.

Слуга заторопился прочь.

Помрачневший Элиасон взглянул на друзей.

— На одного из всадников, отправленных с поручениями, по дороге напали. Похоже, он тяжело ранен. Он говорит, что принес послание, которое предназначено для нас, для всех, кто собрался здесь сегодня.

— Кто напал на него? — спросил Думэйк. Элиасон помолчал секунду, прежде чем ответить.

— Змеи.

— Послание «для всех, кто собрался здесь сегодня», — сурово повторил отец. — Я был прав. Они ждут нас.

— Плата, — сказала мама. Это было первое слово, которое она произнесла за все время совещания.

— Не понимаю, — беспомощно проговорил Элиасон. — Чего они могут хотеть?

— Ручаюсь, что сейчас мы об этом узнаем.

Они умолкли и стали ждать, не глядя друг на друга. Никому не хотелось видеть на лицах друзей отражение собственного потрясения.

— Нам нельзя здесь оставаться. Мы не должны были этого делать, — вдруг сказала Сабия. Ее лицо побледнело, губы дрожали.

Мы с Элэйк посмотрели на нее, потом переглянулись и от стыда уставились в пол. Сабия была права. Эта слежка за родителями была для нас игрой, чем-то таким, о чем приятно похихикать, когда укладываешься спать. Но теперь игры закончились. Не знаю, что чувствовали другие, но мне было страшно глядеть на моих родителей, которые всегда казались мне такими сильными и мудрыми, а теперь были так растерянны и потрясены.

— Мы должны немедленно уйти, — настаивала Сабия, и я понимала, что она права, но у меня не было никаких сил для этого.

— Сейчас, одну минуточку, — сказала Элэйк.

До нас долетел звук шагов. Слышно было, что вошедшие двигаются медленно, словно с тяжелой ношей. Наши родители поднялись со своих мест, лица их из растерянных стали суровыми. Отец поглаживал бороду. Думэйк скрестил руки на груди. Делу достала из сумки, висевшей у нее на боку, камушек и потерла его пальцами.