Малыш, как и ожидалось, немедленно взобрался к нему на голову. Это, казалось, привело Келлога в замешательство. Джеку пришла в голову мысль, что он мог бы научить Малыша показывать нос по какому-нибудь незаметному сигналу.

— Теперь относительно записанной мною ленты, — начал он.

— Да, мистер Хеллоуэй, — с каждой минутой улыбка Келлога становилась все более механической. Не отводя взгляда от Малыша, он чувствовал, что тревожится все больше и больше.

— Должен признаться, я был в высшей степени поражен, узнав об этих созданиях.

— И решили посмотреть, какой я великий лгун. Я не виню вас, я сам еще полностью не могу поверить в это.

— О, нет, мистер Хеллоуэй, вы меня неправильно поняли. Мне и в голову не приходило ничего подобного.

— Не думаю, что это так, — сказал Рейнсфорд, не стараясь быть особенно вежливым. — Если вы помните, я поручился за все, записанное мистером Хеллоуэем.

— Конечно, помню, Беннет, для этого не нужны поручителя. Разрешите мне поздравить вас с замечательным научным открытием. Совершенно новый подкласс млекопитающих…

— Который может стать девятой внеземной расой, — добавил Рейнсфорд.

— Вот те на, Беннет! — Келлог отбросил улыбку и сделал вид, будто он шокирован неожиданностью. — Вы шутите? — он снова посмотрел на Пушистиков, натянуто улыбнулся и фальшиво рассмеялся.

— Мне казалось, вы просмотрели ленту, — сказал Рейнсфорд.

— Конечно, сообщение просто замечательно. Но утверждать, что они обучены некоторым трюкам и используют палки и камни в качестве оружия… — Улыбка исчезла с его лица, он снова стал серьезен. — Такое можно утверждать только после тщательного исследования.

— Хорошо, я не буду утверждать, что они разумны, — ответила ему Рут Ортерис. — До… послезавтра. Но вполне возможно, что так оно и есть. Их способность обучаться и рассуждать находится примерно на уровне способности восьмилетних детей. Детей землян. К тому же они стоят выше некоторых рас, признанных разумными. Их не обучали никаким трюкам, они учатся, наблюдая и рассуждая.

— Доктор Келлог, уровень процесса мышления — не моя специальность, — продолжал Джименз, — но они имеют все физические характеристики, которыми обладает любая разумная раса — нижние их конечности специализированы для передвижения, а верхние — для манипулирования предметами, вертикальное положение тела, стереоскопическое зрение, восприятие цветов, рука с отставленным большим пальцем — все эти характеристики мы рассматриваем как предпосылки к развитию разума.

— Я думаю, что они разумны, — сказал Герд ван Рибик, — но важно не это, а тот факт, что они стоят на пороге разума. Это первая раса, обнаруженная нами, стоящая на этом уровне разума. Я полагаю, что изучение Пушистиков поможет решить проблему возникновения разума у некоторых рас.

Слушая их, Келлог яростно тряс головой, теперь он был готов немедленно прекратить все это.

— Это изумительно! Научное открытие! Вы, конечно, понимаете, как бесценны эти Пушистики! Они немедленно должны быть доставлены в Мэллори-Порт, где в лаборатории их могут изучить квалифицированные психологи и…

— Нет.

Джек снял Малыша со своей головы и передал его спрыгнувшей на пол Мамочке. Это был рефлекс, подсознательно он понимал, что не нуждается в оправдании своих поступков перед человеком на экране, удаленным от него на двадцать пять сотен миль.

— Забудьте о тем, что вы говорили, — добавил он.

Келлог проигнорировал его слова.

— Герд, у вас есть аэробот, организуйте какие-нибудь удобные клетки…

— КЕЛЛОГ!

Человек на экране осекся на полуслове и с негодованием посмотрел на него. Уже много лет к нему никто не обращался просто по фамилии, и, вероятно первый раз в жизни кто-то посмел крикнуть на него.

— Вы слышите меня, Келлог?! Тогда прекратите говорить о клетках. Это не просто животные.

— Но, мистер Хеллоуэй! Разве вы не понимаете, что эти маленькие существа должны быть тщательно изучены? Вы хотите, чтобы они заняли свое законное место в иерархии природы?

— Если вы хотите их изучать, приезжайте сюда. Можете заниматься этим до тех пор, пока не надоедите им или мне. Поскольку Пушистики любопытны, их уже изучают. Доктор Рейнсфорд, а также трое ваших людей, да и сам я тоже изучаю их.

— А что касается квалифицированных психологов, — добавила Рут Ортерис, холодным, как абсолютный нуль по шкале Кельвина, — вы не можете признать меня квалифицированным профессионалом?

— О, Рут, вы же знаете, что я не имел в виду ничего подобного. Пожалуйста, не поймите меня неправильно… Но это в высшей степени специализированная работа…

— Да. А сколько специалистов по Пушистикам работает в вашем Научном Центре, Леонард? — поинтересовался Рейнсфорд. — Единственный, кого я могу назвать, это Джек Хеллоуэй, а он находится здесь.

— Ну, я подумал о докторе Мейлине, шефе психологов Компании.

— Он тоже может прибыть и оставаться здесь столько, сколько захочет, но прежде чем что-то сделать с Пушистиками, он должен будет спросить моего разрешения, — сказал Джек.

— Когда вас ждать?

Немного подумав, Келлог решил прибыть на другой день, но он не спросил, как добраться до лагеря. Он попытался вернуться к разговору о разуме, но бросил это, потерпев поражение. Когда экран погас, в гостиной воцарилось напряженное молчание. Затем Джименз с упреком сказал:

— Джек, вы были не очень-то вежливы с доктором Келлогом. Может, вы и не понимаете этого, но он очень важный и влиятельный человек.

— Но не для меня, поэтому мне незачем быть с ним особенно вежливым. Это не такой человек. Если вы уступаете ему, он всегда извлекает из этого выгоду.

— Я не знал, что вы знакомы с Леном, — сказал ван Рибик.

— Я никогда не видел этого человека раньше. Просто он относится к очень обширному и распространенному типу людей, — он повернулся к Рейнсфорду: — Вы думаете, что они с Мейлином завтра действительно приедут сюда?

— Конечно. Вы знаете, либо нам придется остерегаться, либо в течении года с Земли придет сообщение об открытии на Заратуштре новой разумной расы «ПУШИСТИК ПУШИСТЫЙ КЕЛЛОГА». Как сказал Юан, доктор Келлог очень влиятельный человек. Теперь он станет еще значительнее.

Голос, записанный на ленте, смолк, еще некоторое время проигрыватель жужжал, не издавая ни звука. Двойной щелчок сработавшего фотоэлемента громко прозвучал в тишине, открылся один сегмент противосолнечной защиты и закрылся другой, на противоположной стороне купола. Космический коммодор Алекс Напьер поднял глаза и посмотрел на расстилавшийся перед ним, видимый под острым углом пейзаж Ксеркса и на мрачное безвоздушное пространство за тревожно закрытым горизонтом. Затем он взял трубку и выколотил ее в пепельницу. Никто ничего не говорил. Он подумал и снова начал набивать свою трубку.

— Ну, джентельмены? — наконец произнес он.

— Панчо? — капитан Конрад Грибенфельд, Начальник Штаба, повернулся к лейтенанту Убарре, шефу психологов.

— Можно ли верить этому материалу? — спросил Убарра.

— Я знал Джека Хеллоуэя еще тридцать лет назад, на Фенрисе. Тогда я был еще энсином. Сейчас ему должно быть около семидесяти лет. Если он говорит, что видел это, я ему верю. Беннет Рейнсфорд абсолютно надежен.

— Что вы скажете об агенте? — настаивал Убарра.

Конрад и офицер Разведки Стефан Элборг обменялись взглядами. Капитан кивнул, и Элборг сказал:

— Один из лучших. Наш воспитанник, лейтенант. Военный Резерв. Можно спокойно доверять ему, Панчо.

— Это радует меня, — сказал Убарра. — Вы знаете, это именно то, на что я всегда подсознательно надеялся, но и боялся, как бы этого не произошло.

— Вы имеете оправдание нашего вмешательства там, внизу? — спросил Грибенфельд.

Убарра несколько мгновений смотрел на него отсутствующим взглядом.

— Нет. Нет, я имею в виду случай начинающего свое развитие разума. В данном случае нашего священного правила о речи-и-разжигании-огня не совсем достаточно. Стефан, как это привлекло ваше внимание?