Ей был виден монитор, на котором медленно проплыла череда парных фотографий.

— Как видите, они все стали сильными и красивыми, — продолжила Ольга. — Помимо того, о чем я сказала, мы им записали в мозг знание нескольких языков, борьбы, о которой я уже рассказывала, фехтования и верховой езды. После этого с девушками довольно долго работали инструкторы, оттачивая эти навыки. Дополнительно каждую научили профессионально владеть огнестрельным оружием и экипировали бронежилетом, оружием и боеприпасами. Для тех, кто поднимет хай по поводу такой милитаризации женщин, хочу напомнить, что прекрасному полу разрешается служить в большинстве армий мира, а в американскую зачисляли даже беременных. Их несовершеннолетие — это фикция и чистая формальность. Нашим законом допускается признавать совершеннолетними в семнадцать лет даже парней, не то что девушек, что и было сделано. А они и физически, и интеллектуально были сильнее большинства тех, кто смотрит эту передачу. Некоторых задевает, что брали беззащитных сироток. А кого еще брать? У этих девушек здесь не было корней, и большинство из них не ждало ничего хорошего. И свой выбор они сделали осознанно. А теперь я вам скажу о том, куда и для чего они отправились. Мир, в котором они сейчас живут, не ушел в развитии дальше земного средневековья. В нем больше всего ценится сила, отсюда и то внимание, которое мы уделили их физической подготовке и вооружению. А использовать их будут в качестве старших жриц одного из тамошних культов. Это элита жречества, так что бедствовать они не будут. Жрицы могут завести семьи, а тот, кто запрашивал девушек, обеспечат им возможность зачать детей от мужей с другим геномом. Если кто‑то из генетиков начнет выражать сомнения в справедливости сказанного, пусть примет во внимание, что цивилизация заказчика опередила нас в развитии на десятки тысяч лет. Теперь, когда вы уже не волнуетесь о несчастных сиротках, скажу, что получило наше государство. За каждую девушку и переданное с ней снаряжение расплачивались золотом по их весу. В среднем за одну вышло полторы сотни килограммов, а девушек было столько же, сколько спартанцев в Фермопилах. За эту операцию государство получило сорок пять тонн сверхчистого золота с уникальными свойствами. Хочу сказать сразу о том, что получили мы с мужем. Нам не нужно золото. Генетические анализы показали, что у меня и мужа невозможно общее потомство. Нам заплатили авансом, дав возможность иметь детей, эту плату мы и отработали. Теперь коснусь еще одного вопроса и на этом закончу. Мы с мужем можем не только проводить оптимизацию, мы умеем превращать способных людей в гениев. Это непростая и в чем‑то опасная процедура, требующая от нас много времени и сил. Тем не менее мы провели ее для шести сотен ученых и конструкторов НТЦ корпорации. Конечно, все это делалось с их согласия. Именно их работе, а не знаниям пришельцев, которых нам досталось совсем мало, мы обязаны всеми своими достижениями! А теперь у нас требуют, чтобы мы этим с кем‑то делились. И кто требует больше всего? Англичане и американцы, которые нас с вами в грош не ставят и точат зубы на наши земли и богатства. Именно по их вине у нас с вами в мире не осталось друзей. А тем, чем мы владеем, можно делиться только с друзьями! Я предвижу, что наши недруги не остановятся на покушениях, компании клеветы или угрозах. От угроз они перейдут к делам, и нам это нужно пережить. Если вы патриоты своего государства, если вы не хотите жить на подачки и беспокоитесь о будущем своих детей, не поддавайтесь на шантаж и угрозы и не верьте клевете! Я обещаю, что пройдет совсем немного времени и Россия займет достойное место в мире, причем не так, как это сделали некоторые за счет всех остальных. И те, кто сплотятся вокруг руководства государства и окажут ему поддержку, будут жить многократно лучше того, что мы имеем теперь. И дело не только в материальных благах, хоть они и важны, дело еще в гордости за свою страну и населяющие ее народы, у которых многим есть чему поучиться! А вот тем, кто попытается предать свою Родину, я не завидую. Пусть меня в очередной раз облают на Западе, но я скажу прямо, что в чрезвычайных обстоятельствах никто не станет нянчиться с этой мразью. Никаких революций у нас не будет, ни цветных, ни черно–белых. Вы должны понимать, что я и сейчас не все сказала. Есть причины, по которым я не могу быть до конца откровенной. Надеюсь, что когда‑нибудь смогу рассказать вам все, ничего не скрывая.

Ольга встала и, провожаемая камерой, направилась к выходу из студии, где ее ждали Нор и охрана. Этим же вечером запись ушла в эфир, после чего ее повторили все ведущие телекомпании, а текст выступления появился в очень многих газетах.

Выступление Ольги вызвало ожидаемый эффект: внутри страны критика действий правительства резко пошла на убыль, в других странах, особенно традиционно враждебных России, оно вызвало настоящую истерию. Последовавшие за этим выступления директора ФСБ и президента России были более аргументированными и охватывали широкий круг вопросов, так или иначе связанных с имевшими место контактами с иным разумом, но на настроения людей они уже повлияли мало. Антироссийская компания в США не стихала уже несколько месяцев, и, судя по всему, в самое ближайшее время следовало ожидать давно обещанных санкций. В Европе ждали тепла и ожесточенно спорили о том, что допустимо применить в отношении России, а чего лучше не делать. На применении самых жестких мер настаивали Англия, Польша и, конечно, государства Прибалтики. Франция и Германия осторожничали, а Греция, Болгария и Италия однозначно выступали за попытку найти с Россией общий язык. Пока Европа определялась, в России избавлялись от ценных бумаг Казначейства США и безжалостно тратили валютные резервы, приобретая по максимуму все необходимое. Транспортная система не справлялась с потоками грузов, поэтому часть приобретаемого просто складировали на охраняемых участках вблизи портовых городов. Поскольку в Европе, не объявляя санкций, уже начали вводить ограничения на продажу многих товаров, часть из них стали закупать в Южной Корее, Японии и Китае.

— Ира! — удивилась Вика. — Ты откуда взялась?

— Может, ты меня пустишь в квартиру? — спросила Савину стоявшая на пороге девушка. — Пока до тебя добралась, намерзлась и устала как собака.

— Конечно, заходи, — засуетилась Вика. — Снимай эту шубу. Где только ее взяла! Она же весит больше тебя.

— Не из чего мне было выбирать, — пробормотала Ирина. — Слава богу, что хоть эту нашла.

— Да ты засыпаешь на ходу! — сказала Вика. — Пойдем, я тебя напою чем‑нибудь горячим, а потом уложу спать. У меня есть гости, но еще одна комната свободная. Квартиру покупала с большим запасом.

— Это твой гость? — спросила Ира, показав рукой на Марга, который в гостиной смотрел телевизор.

— А чем он тебя не устраивает? — спросила Вика. — Вы воюете со жрецами Ардеса? Если это так, то занимайтесь разборками где угодно, только не в моей квартире!

— У нас гости? — спросил зашедший в гостиную Мак. — Ха, жрица! Откуда вы взялись, милое создание? Слушай, Вика, успокой свою ученицу, а то она уже потянулась за силой своей богини и сейчас начнет метать молнии. У нас такой силы тоже немало. Если начнем драться, ночевать придется на улице, и не факт, что нас не завалит рухнувший дом. Не хочешь подумать о себе, подумай о людях.

— Откуда они здесь взялись? — угрюмо спросила Ирина.

— Оттуда же, откуда и ты, — сказала Вика. — У тебя свое дело, и у уважаемого Марга свое поручение. Или тебе поручили бросаться на всех выходцев из своего мира?

— А второй? — Ира показала рукой на Солера.

— Мак, можно сказать, мой муж, — объяснила Вика. — Он не собирается возвращаться. Если сможет оказать услугу Ардесу, он ее окажет, а если не сможет, значит, не судьба! А тебя Гарла послала не к Нору?

— Может, и к нему, — ответила Ирина. — А что?

— А то, что зря она это сделала, — сказал Марг. — Не будет князь Нор помогать ни нашему богу, ни вашей богине. Такое соглашение он заключил с Ардесом.