— Да, любовь моя, — ответил Радужный. — Она приняла твое наследие и артефакты, потому что в ней и твоя кровь тоже. А артефакт я делал именно на твою кровь. И ими никто не может владеть, кроме Золотых, ну и Радужных, которые скоро появятся.

— В смысле? — не поняла Эрика. — Ведь ты сказал, что Лика Радужная.

— Да, — кивнул Анадрион. — Но она Золотая внешне. А вот полностью Радужными, и внешне и внутренне будут ее дети.

— Но ведь тогда может прерваться род Золотых, — ахнула Эрика.

— Ты забыла, что еще есть Золотые девочки, — ласково улыбнулся Анадрион. — И у одной из них уже есть сын, Золотой мальчик. Правда маленький еще, но его силы уже сейчас можно увидеть.

— Точно, — смутилась Эрика, совершенно забыв про мать и сестру Лики. Для нее существовала лишь только она.

— Не смущайся, — Анадрион сделал шаг к Эрике, но Илирион гневно посмотрел на него и шагнул назад, утягивая Золотую за собой.

— Может, хватит разбираться с наследниками и наследием? — почти прорычал Черный. — Ты не ответил еще на некоторые вопросы.

— Какие? — вскинул брови Радужный.

— Я понял, почему ты сделал артефакт для Эрики, чтобы уберечь ее. Но зачем ты сделал артефакт для меня? — задал свой вопрос Илирион. — Ведь я же помню, как ты внезапно явился в Хаос, сообщил, что у вас все в порядке, что ждете только нас и вручил артефакт. А после подло закрыл проход. Ты знаешь, сколько мне потребовалось времени и сил, чтобы открыть новый проход и вывести всех, кто остался?

— Поэтому я и вручил тебе артефакт, чтобы обезопасить от демонов. Он завязан только на твою кровь и оберегал в Хаосе, — ответил Анадрион.

— Но зачем нужно было оберегать меня, если ты уже забрал себе Золотую, обманув? — воскликнул Илирион.

— Мне нужно было время, чтобы провести его с Эрикой и оставить после себя наследника, — вздохнув, признался Анадрион. — Я знал, что меня убьют, а ты вернешься. И ваши артефакты единое целое, как и вы сами. Но хватит разговоров. Моя помощь вам не нужна. Вы сами прекрасно справляетесь с ситуацией. Эрика, ты отлично придумала со своим артефактом для поиска наследницы. И я знаю, что скоро вы выйдете отсюда.

— Ничего себе отлично справились, — вдруг возмутилась Эрика. — Этот гад меня запер в Стазисе и сам туда же отправился.

— Сама гадина, — машинально отозвался Илирион.

— Оба вы гады, — рассмеялся Анадрион и простер к ним руки, из которых вырвалось сияние, окутав Илириона и Эрику: — Благословляю вас, мои дорогие. Ведь я теперь божество в новом мире драконов, так что эти силы у меня есть.

— Я прощаю тебя, — выдохнула Эрика и из ее глаз потекли непрошенные слезы.

— Я прощаю тебя, друг, — тихо произнес Илирион.

— Прощайте, теперь мы увидимся очень нескоро, — улыбнулся Анадрион. — И не вызывайте меня, я все равно не приду.

— Я тебя люблю, — прошептала Эрика, махнув на прощание Анадриону, который уже почти исчез.

— Все-таки любишь его, — вздохнул Илирион и отпустил Золотую.

— Его невозможно не любить, — горько усмехнулась Эрика. — Ведь он теперь наше божество и отец моего ребенка.

— Который с ним сейчас и находится, — проворчал Илирион. — Зато мы тут застряли.

— А это ты виноват, — фыркнула Золотая.

— Я? — возмутился Черный.

— Конечно, — хмыкнула Эрика. — Ведь это ты отправил нас в Стазис.

— А нечего было артефакт идиотский делать, — начал злиться Илирион. — Стала моей супругой, родила сына и всего этого бы не было.

— Всего этого бы не было, — повторила Эрика. — Меня и сына убили Темные эльфы в отместку за своего Повелителя.

— Что? — ахнул Илирион.

— Ты ведь знаешь, что я тоже вижу будущее, как и Анадрион видел, — тихо произнесла Эрика. — Я видела, что потеряю тебя, как и говорила тогда. Ты мне еще не поверил.

— Я знаю, — ответил Илирион. — Только не понимаю, почему ты решила, что тебя и нашего сына убьют Темные.

— Да потому что мне было видение этого, — воскликнула Эрика. — И я видела, как убивали маленького мальчика, твоего сына. И умирала сама. Знаешь, не очень приятные ощущения.

— Ты что, не могла рассказать мне? — зарычал Илирион. — Я бы все сделал ради тебя и сына. И даже волосок не слетел с твоей головы.

— В моем видении ты не смог нас спасти, — прошипела Эрика. — Поэтому я решила сделать все, чтобы не стать матерью твоего ребенка. Я создала этот артефакт, завязав его на невинности невесты. Чтобы родить наследника смогла лишь та, которую принял артефакт. И я исключалась полностью из этого.

— Хорошо, — кивнул Илирион, — это я понимаю. Но причем тут твоя наследница?

— Когда я уже почти закончила, — продолжила Эрика, — у меня было новое видение, что на этом ложе будет Золотая. Поэтому я немного подкорректировала свойства артефакта. Он принимал в супруги только обладательницу наибольших сил. Частично забирал их себе, накапливая. И как только на него попала кровь Золотой, передал все ей, разрушившись. Так что теперь наследник Императора никак не связан с той, кого примет артефакт.

— То есть, — уточнил Илирион, — матерью наследника может стать любая?

— Абсолютно, — хихикнула Эрика. — Так что матерью ребенка Дариона может стать кто угодно.

— И даже его супруга Золотая? — почему-то уточнил Илирион. — Ведь, если я правильно понял, то ее дети будут Радужными и тогда Черные больше не будут править.

— Тебя только это беспокоит? — хмыкнула Эрика.

— Но ведь артефакты завязаны на Черных, — растерянно произнес Илирион. — Как тогда быть?

— В ребенке будет кровь отца, как и кровь матери, — вздохнув от непонимания Черного, ответила Эрика. — Тем более, что Ангелика не является и не являлась супругой Дариона.

— Как? — воскликнул Илирион. — Ведь я же прибыл к ним для благословления, когда артефакт принял ее кровь.

— Да, кивнула Эрика, — артефакт принял ее, но не как супругу Императора, а как мою наследницу.

— Вот это новости, — ошарашенно произнес Черный. — Как теперь Дарион сможет с ней справиться, если она не его супруга?

— А это уже не наши проблемы, — улыбнулась Золотая и подошла к Черному. — Пусть сами справляются. Я сделала все, что нужно было. И видения здесь меня совершенно не посещают. Так что не знаю, что будет дальше.

— Все будет хорошо, — вздохнул Илирион, обнимая Эрику. — И нас освободят. Дарион пообещал.

— А почему ты сразу ему не рассказал, где наши тела? — спросила Эрика.

— Чтобы ты не сбежала, как только тебя освободит Лика, — усмехнулся Илирион. — Не думаю, что она меня освобождать станет. И я тебя люблю.

— Я тебя тоже люблю, — совершенно машинально отозвалась Эрика и ахнула. А Илирион только рассмеялся. Словно тяжелый груз упал с плеч, после того, как они с Эрикой все разъяснили. И прошлого для них уже не существовало.

Выйдя из портала, Дарион оказался возле лабиринта, где больше никого не было. Судя по всему, остальные так же держались подальше от этого мрачного места. Асаара кружила над ним, не оставляя своего владельца. Она очень давно так не летала и наслаждалась свободой.

— Радуешься? — усмехнулся Дарион, оглядывая себя. В таком виде ему не очень хотелось являться перед Золотой и он думал, как преобразовать одежду.

— Конечно, — воскликнула Асаара. — Ведь мы даже не общались после того, как ты заблокировал все свои эмоции.

— Прости, малышка, — немного виновато произнес Дарион. — Такого больше не повторится. Я не буду блокировать эмоции. Это было колоссальной ошибкой. И из-за этого я чуть не потерял Золотую.

— Ну, — фыркнула Асаара, — судя по всему, ты ее как раз потерял, если она от тебя избавилась.

— Ничего еще не потеряно, — уверенно произнес Дарион и взмахнул рукой, преобразовывая потрепанную одежду в черные брюки и такую же черную рубашку. Осмотрел себя и остался довольным. Асаара одобрительно пискнула и влетела в грудь Дариона, растворяясь там.

Свергнутый Император распростер руки, ощущая всех, кто находился в замке. Но больше всего его интересовала супруга. Он хотел сразу явиться к ней. И ощутил, что Ангелика находится в малом зале для совещаний. Совет находился рядом с ней. Но части советников он не почувствовал. Решив разобраться уже на месте, Дарион открыл портал сразу к совету. Как ни странно, его появления никто не заметил. Все были поглощены речью Альриона, который что-то рассказывал Ангелике, сидящей во главе стола. Императрица выглядело строго и собрано. Темно-серое платье с глухим воротом и волосы, заплетенные в простую косу. И все это, на удивление Дариона, чрезвычайно ей шло.