А я занялся эвакуацией с базы. Собственно, особых проблем не было. На базе оставалось всего десять человек, можно забрать одним рейсом. Единственное, нужно дотянуть до темноты. Сажать бот днем, даже с учетом маскировки, мне не хотелось. Тем временем, доложилась разведка — микродроиды подключились к системе связи и нам удалось идентифицировать противника — спецназ ФСБ. Боевые группы уже начали концентрироваться для штурма. Как раз последнего хотелось бы избежать, хотя Ари, видимо, так не считала, и сосредоточенно распределяла цели висящим в стратосфере штурмовикам.

Поймав мой взгляд, она пояснила:

— Это меньшее зло. Ты же не пошлешь в бой необученную десантную партию? Ведь это наши люди.

Не стал говорить, что в противниках тоже наши, по сути, люди. Вот, блин, засада — расслабились.

Ирина подсказала мысль:

— Позвони своему новому знакомому. Пусть даст нам уйти.

Я скептически хмыкнул, но попытка не пытка — дроиды-диверсанты из системы правительственной связи никуда не делись. Через минуту у Президента опять зазвонил «специальный» телефон:

— Извините, господин Президент! Досадное стечение обстоятельств. Ваша служба безопасности каким-то образом вышла на мой временный лагерь и собирается его штурмовать. Вот координаты. Ими командует майор Рыжов. Собственно, просьба — отложите операцию до сумерек. Я не хочу никому причинить вреда. Мы не враги.

Что бы ни говорили про ФСБ, но работать они умеют. Уже через минуту у Президента были все исходные данные о проводимой операции, он, слышно было, усмехнулся и ответил:

— Скажите, Олег, что мешает мне не останавливать операцию и побеседовать потом с Вами в более комфортабельной, для меня, обстановке?

Я слегка психанул, но постарался этого не показать:

— В общем-то ничего, кроме одного — полной невозможности это реализовать и потери элитных подразделений. У Вас ровно четыре минуты, на то чтобы дать отбой.

Голос Президента был наполнен сарказмом:

— Вы уверены? Думаю, наш спецназ в состоянии решить этот вопрос…

— Хорошо, это ваш выбор.

Дал отбой связи. Бесполезно убеждать.

Две пары штурмовиков активировали бортовое оружие и зашли на боевой курс. Время до удара — полторы минуты. Аминь.

Оправдание себе я видел только в одном — машины шли на боевой заход с паралитическим оружием, и отработали они на все сто. Мощные станеры не оставили шансов спецназу. Четыре невнятных тени промелькнули над расположением противника, и через несколько секунд «разведка» доложила — все чисто. Активности больше нет. Все же, как неудачно складываются обстоятельства. Бот для эвакуации начал разгон.

Одновременно на посадку пошли четыре штурмовых бота — дальние родственники моего «капитанского» — машины первой волны десанта. Этот факт я отследил по нейросети, но я не давал такой команды…

— Ари!

— Да, Капитан?

— Что происходит, зачем боты?

Ари очень натурально удивилась:

— Это стандартная процедура, Капитан, мы заберем попавших под удар станера людей.

— Зачем? Это не преступники.

Девчонка ехидно улыбнулась:

— Если бы Капитан меньше времени уделял Ирине, а больше учебе, он бы знал, что попавших под удар станера желательно пропустить через медкапсулу. Иначе могут быть последствия для здоровья. Они ведь не преступники. Мы отпустим их потом.

Мда… уела, зараза.

Между тем, Ари продолжила:

— Капитан, я там подберу пару машинок, они сейчас как бы ничьи…

Не вовремя я глотнул кофе — поперхнулся, а через несколько минут уже наблюдал, как вместе с людьми в боты грузятся камуфлированные спецназовские «Тигры».

Может ее опять заморозить?

Президент сидел за столом, пил кофе, и задумчиво смотрел на телефон. Похоже, он дал серьезную промашку, этот парень знал, о чем говорил. Связь с группой захвата пропала, а посланное подкрепление обнаружило следы ее присутствия… И только. Не было людей, не было техники. Не было ничего. Он рассчитывал на то, что этот Олег — патриот, за это говорили его последние действия, он не станет вредить своим. Но, судя по всему, рассчитал плохо. Патриот, это не синоним идиота. Но неважно теперь, кто он — упущенные возможности — это важно. Президент не отрываясь смотрел на телефон. Телефон молчал. Он выждал несколько минут, и, подняв трубку другого аппарата, набрал двузначный номер:

— Что удалось установить по подключению к связи ЗАС?

Ответ не порадовал:

— Пока ничего, работаем.

Президент грустно усмехнулся, и решительно продолжил:

— Прекратите все работы. Пусть стоит как есть. Для нас монтируйте новую линию.

Потом нажал кнопку селектора секретаря:

— Министра культуры ко мне. Срочно. Да, еще Кастрикова пригласите на то же время. Нет, чуть раньше…

Кастриков, возник сразу, он ожидал в приемной, но секретарь восприняла команду «Не беспокоить» буквально.

Президент взглянул на вошедшего человека:

— Садись, Михалыч. Что у нас по теме?

Евгений Михайлович Кастриков — именно ему было поручено проверить информацию с флешки — присел, но тотчас вскочил:

— С вероятностью сто процентов все так, как нам сказали. Проверили на пяти добровольцах — люди хватаются за любой шанс — все сработало, они здоровы. Конечно, продолжаем наблюдение, продолжаем опыты, негативных последствий пока не выявлено. Любопытный факт — в дальнейшем, от контактов с больными, повторного заражения не происходит. То есть лекарство не только уничтожает вирус, но и модифицирует организм, делает еще одну надстройку для иммунного аппарата. Тот, кто это придумал — гений. Я бы очень хотел побеседовать с этим человеком!

Президент улыбнулся:

— Я бы тоже хотел. Готовьте продукт к промышленному производству. Последствий для больных не будет. Я уверен.

Еще через полчаса, министр культуры тоже получил указания.

А еще через день, практически все телевизионные каналы России объявили о создании российскими учеными лекарства от СПИДа, а потом так же дружно показали художественный фильм — «Подвиг разведчика». Что интересно, практически в одно время — переключиться не было никакой возможности. Так что посмотрели все.

Желтая пресса пестрела всевозможными версиями случившегося, и было непонятно, что произвело больший фурор — открытие лекарства или последовавший телевизионный демарш с фильмом. Версии выдвигались самые фантастические, причем, как принято у литературы подобного толка, все они были истиной в последней инстанции. Одна газетенка попала наиболее близко — послание инопланетянам. Но никто этого, разумеется, не подтвердил. И не опроверг.

Майор Рыжов, командир готовившейся к штурму группы спецназа, открыл глаза. Самочувствие было великолепным. Он находился в небольшой, квадратов на восемь, комнате. Из мебели тут была одна кровать, на которой он и лежал. Майор напряг память — что произошло? Он помнил, как собрался отдать команду к выдвижению на исходные позиции, а потом все, как электричество выключили — сплошная темнота. Рыжов поднялся и неторопливо осмотрел комнату — не было даже намека на дверь или другие, обычные для комнат вещи — окна, например, или люстры. Тем не менее, светло… Светло! Через секунду майор понял, что спокойный и ненавязчивый свет излучают сами стены. Мистика. Он ущипнул себя за руку, не помогло — декорации не менялись. Рыжов присел на кровать — и что делать то?

В этот момент одна из стен вдруг дала трещину и в проеме образовалась молодая, лет восемнадцати, девушка. Она сурово посмотрела на растерянное лицо Рыжова и мелодичным, чуть хрипловатым, голосом произнесла:

— Ну что, майор, допился?

В ее правильной речи слышался легкий акцент. Рыжов оторопело посмотрел на посетительницу, ну да, бывало, выпивал в компаниях, но без фанатизма:

— Э-э… Ты кто?

Ответ был беспощаден:

— Я твоя персональная «белочка»!