— Я буду молиться за это, — буквально простонал ее отец. — Каждую ночь.

— Папа, я люблю тебя!

Он закрыл глаза, будто сел на американские горки, сомневаясь, что сможет вынести поездку.

— И я люблю тебя, моя дорогая Пэрадайз.

Королева Катра вин Сулэйнэ этл Мулэйнен дэ ФонЛэран сидела одна в своих покоях, окруженная тишиной, она попросила служанок и слуг оставить ее.

Она не переедет в покои бывшей Королевы.

Нет, она превратила их в детскую комнату для детей тех, кто служил во дворце. Так малышки будут рядом со своими родителями, и впервые обслуживающий персонал не бросит своих детей на родственников или одних, в холодных, темных, похожих на камеры строениях в бедной жилой зоне.

Но этот указ не был ее первым.

Нет, после принятия на себя руководства своим народом, первым делом она отменила проклятие Нареченного.

Она освободила айЭма.

Хотя он об этом не знал. Но знали все в с’Хисбэ, поэтому, по крайней мере, он может не беспокоиться, что когда-нибудь увидит ее или Территорию снова.

Каждый вздох причинял боль.

Звезды на небесах, сколько вреда принесла эта алчная женщина.

Хорошие новости в том, что она рука об руку с с’Эксом, которого она возвела до уровня Короля… хотя, очевидно, что они не будут связаны браком… они убедятся, что больше никогда и ни с кем не обойдутся так же капризно и легкомысленно.

И раз у нее не будет детей, то незачем беспокоиться, что однажды проявится латентный злобный ген.

Воистину, раз айЭма не будет рядом, она собиралась блюсти целибат. Разве могла она захотеть другого? Она встретила своего суженого… это даже было предсказано звездами.

Он не хотел ее?

Что ж, судьба одного человека — не судьба другого, и не имеет значения, какие замешаны чувства…

Дверь отъехала в стороны и запах еды шел вперед слуги. Она нахмурилась, посмотрел на время, что показывали старые заводные часы на ее туалетном столике. Она просидела здесь несколько часов.

— Я не голодна, — сказала она, не поднимая взгляда. — Благодарю тебя.

Почувствовав, что он не уходит, она перевела взгляд на мужчину в традиционных одеждах.

— Спасибо, — повторила она в прострации. — Но я еще не голодна. Прошу, верни это на кухню… нет, стой. Раздели со своими родными?

Вместо того, чтобы поклониться и выйти, мужчина зашел глубже в комнату, и дверная панель встала на место.

Потом он медленно опустился на колени, поставил поднос перед собой и низко поклонился в ее направлении, прижимаясь грудью к мраморному полу.

И тогда она почувствовала эхо себя в его крови.

Наверное, она ошиблась?

Секунду… это действительно был…

— айЭм? — хрипло выдохнула она. — айЭм, это ты?

Мужчина выпрямился и скинул капюшон. И тогда она закрыла лицо руками, молясь, чтобы это был не сон.

Потому что его глаза, его прекрасные черные глаза миндалевидной формы светились от любви.

— Значит, — сказал он своим чудесным голосом. — Я слышал, что меня разжаловали.

— Прости… что?

— с’Экс звонил мне. Сказал, что меня уволили. Видимо, я больше не Нареченный, да?

айЭм поднялся на ноги и подошел к ней, мантия развевалась от движений огромного тела, и от него исходил пряный аромат.

Оказавшись перед ней, он снова опустился на колени.

— Хочешь сказать, что больше не желаешь этого? — протянул он, указывая на свое тело. — Правда?

Она закрыла глаза, отворачиваясь от него. Боль была невыносимой.

— Прошу… не мучай меня.

Он обхватил ее руки.

— Посмотри на меня. Давай же, посмотри на меня… майкен.

Услышав от него имя, которым изначально представилась ему, она открыла глаза. Слезы затуманивали ее взор, и айЭм провел костяшками по ее щекам.

— Ты спасла моего брата, — сказал он.

— Нет. Я опоздала.

— Он выжил.

— Он едва не погиб. Весь этот кошмар… чуть не убил его.

— Ты была не причиной, ты стала решением, о котором я всегда молил.

— Я солгала тебе.

— И я тебя прощаю.

— Но как? — выдохнула она.

Подавшись вперед, он прижался к ее губам.

— Тебя сложно не простить. Ты рисковала своей жизнью, пытаясь выяснить правду. Именно ты раскрыла ложь и все изменила. Ваше Высочество, Вы — спасение, о котором я молил всю свою жизнь.

Она покачала головой.

— Не зови меня так. Прошу. Я выбрала имя «майкен», потому что уверена, что ничем не отличаюсь от остальных. Все мы, с бьющимся сердцем и открытым разумом, равны.

— Вот видишь, — прошептал он, — Ты становишься все прекрасней в моих глазах.

Она очень долго смотрела на него. А потом, дрожащей рукой прикоснулась к его лицу. В ответ он прижался губами к ее пальчикам.

— Это — реально, — сказал он ей. — Ты можешь верить в это. Ты не проснешься, чтобы обнаружить, что все кончено. Мы с тобой? Это наше начало.

— Я люблю тебя, — выдохнула она хриплым голосом. — Я хочу только тебя.

Улыбнувшись, айЭм протолкнулся между ее бедер, притягивая ее к себе.

— И я чувствую тоже самое, моя майкен. Я люблю тебя, люблю… люблю…

И когда он поцеловал ее, она так и не могла поверить в происходящее. Что он вернулся к ней. Что разделенные на две половины, они снова стали единым целым.

Отстранившись, она спросила:

— Ты уверен, что это — реально?

Прожав плечами, он улыбнулся.

— Ну конечно. Нам предначертано быть вместе…

Он снова поцеловал ее.

И она поцеловала его в ответ.

Метеоритный дождь случился ровно в полночь.

Когда Трэз вышел из тепла особняка и пересек внутренний дворик, направляясь к покатой подъездной дорожке, он, покинув пределы охранных ламп, поднял голову и посмотрел на чистое небо.

На фоне густой, бархатной черноты и среди подмигивающих белых звезд, мерцающие брызги пронеслись по небу, словно золотую пыль смахнули с раскрытой ладони.

Он с грустью улыбнулся.

— Спасибо, моя королева. Мне нужно было это увидеть.

Наблюдая дождь, он чувствовал себя одновременно одиноким и связанным с ней, особенно когда задумался о безграничном небе над ним.

Если кто-нибудь когда-нибудь захочет познать бесконечность времени и бытия, нужно, лишь взглянуть на ночное небо и ощутить, как их любимые, ушедшие из мира живых, смотрят с небес, в этом заключается великая двойственность единства и разлуки.

Все было так, как сказала его Селена на пороге в Забвение.

Она так сильно была ему нужна, что он снова проснулся с влажным лицом и промокшей подушкой. Но, вот он, стоит в своих ботинках, готовый учиться снова дышать, когда та, что заставляла его легкие работать, покинула этот мир.

— Мне пора, — сказал он. — Присоединяйся ко мне…

Подпрыгнув, Трэз резко развернулся.

Он знал наверняка, что позади никого не было, но также уверенно мог поклясться, что на его плечо легла нежная рука.

Он молился, чтобы это был призрак его шеллан. Потому что если нет, то, наверное, он сходит с ума.

Короткое путешествие.

Ха-ха.

Закрывая глаза, он какое-то время пытался сосредоточиться… а потом потоком молекул устремился по холодной, осенней ночи.

Он принял образ перед «Рестораном Сала».

Он, конечно, мог зайти с черного входа, но нет. Это была важная ночь, что-то вроде повторного знакомства. Он войдет через парадные двери.

Подойдя к панели у стеклянной двери, он вбил код и потом вошел внутрь. Его сразу затянул декор в стиле «Крысиной стаи», красно-черные обои с ворсистым рисунком впились в его глаза, чувство, что он бывал здесь уже тысячу раз, было одновременно и точным и лживым.

Двинувшись вперед, он поднялся по двум ступенькам и зашел за стойку администратора, потом пересек обеденную зону и бар позади. Откидные двери на кухню располагались справа, и по пути к ним он снял кожаную куртку, бросая ее у барной стойки.

Ресторан был пуст — привычная ночь для понедельника.