За всю войну немцы снарядили девять таких рейдеров, которые утопили в общей сложности 136 судов. Но «Атлантис» имел наибольшее число побед и трофеев на своём счету, наибольшее количество пройденных миль за кормой и одного из самых выдающихся капитанов. Он сошёл со стапелей как «Гольденфельс», 7800-тонное быстроходное торговое судно. Когда началась война, на него скрытым образом поставили шесть 5,9-дюймовых орудий, большое количество пушек меньшего калибра, торпедные аппараты, гидросамолёт и груз мин. Для большего сходства с безобидным торговцем на нём во множестве были установлены всякие опоры, поддержки, растяжки.
В марте 1940 года «Атлантис», находившийся под командой Бернгарда Рогге, сорокалетнего импозантного капитана германского военно-морского флота, прокрался мимо норвежских берегов, прикинувшись советским пароходом, и выскользнул в Северную Атлантику. Данный ему приказ гласил: поражать с максимальной неожиданностью все корабли, проплывающие мимо африканского мыса Доброй Надежды.
После пересечения экватора 25 апреля «Атлантис» спустил советский флаг и убрал фальшивую трубу, превратившись в «японский» теплоход, встреченный «Сити оф Эксетер», который капитан Рогге не стал атаковать из-за большого числа пассажиров на его борту.
Первой жертвой «Атлантиса» стало британское судно «Сайентист». Приказ лечь в дрейф и не передавать радиограмм оказался для британских моряков полной неожиданностью. Радист сохранил присутствие духа и послал сигнал означающий «меня пытается остановить вражеское вооружённое торговое судно». С «Атлантиса» открыли огонь, поразив «Сайентист» в среднюю часть и уничтожив радиорубку. 77 членов команды повреждённого корабля, двое из которых были ранены, один смертельно, погрузились в лодки. Все они были взяты на борт рейдера как военнопленные, а сам «Сайентист» потоплен. Немцы двинулись дальше мимо мыса Доброй Надежды.
Две недели спустя капитан Рогге перехватил переданное британцами предупреждение, что в Индийском океане мог появиться немецкий вспомогательный крейсер, замаскированный под японское судно. Немедленно «Атлантис» сбросил своё «кимоно» и превратился в нидерландский теплоход «Аббекерк».
Второй его жертвой стал норвежский теплоход «Тирранна», гружённый припасами для австралийских войск в Палестине. Капитан Рогге послал на него призовую команду и несколько недель возил за собой, используя как плавучую тюрьму. Через месяц после «Тирранны» жертвами рейдера один за другим стали ещё три судна, а в следующем месяце целых пять.
Сообщения, найденные в мусорной корзине одного корабля, открыли немцам морские торговые коды британцев. После этого Адмиралтейство отдало приказ всем своим кораблям сообщать по радио о подозрительных судах, невзирая на последствия. Как следствие этого, «Атлантис» получил приказ сначала открывать огонь, потом вести переговоры. Радиограммы успевали послать примерно с каждого второго атакованного рейдером корабля, большая часть которых обстреливалась из орудий и иногда со значительными повреждениями. Впрочем, следует отметить, что капитан Рогге вёл свою морскую войну настолько «цивилизованно», насколько было возможно в тех условиях. Он содержал пленников в каютах и брал на борт всё, что можно было спасти. За 20 месяцев, проведённых Рогге в плавании, был момент, когда он держал более тысячи пленников всех возрастов, обоих полов и 20 национальностей. Им всем выдавался тот же рацион, который получала команда. Днём им позволялось выходить на палубу, если только «Атлантис» не вёл бой, и купаться в брезентовом бассейне. Капитаны потопленных судов имели отдельные каюты. Когда пленников предстояло переводить на другие корабли, капитан Рогге устраивал в честь капитанов прощальные обеды.
Первая половина осени 1940 года оказалась для «Атлантиса» крайне скудной на добычу: всего один корабль за сорок дней. Зато в ноябре в течение двух суток ему попались сразу три судна. Норвежский танкер «Оле Якоб», до краёв заполненный высокооктановым бензином, был без сопротивления захвачен двумя подплывшими на моторной лодке офицерами «Атлантиса», переодевшимися британскими офицерами. Норвежский же танкер «Тедди» горел несколько часов, превратившись в огромный факел, видимый за несколько миль. А британский корабль «Аутомедон», перевозивший важные документы, включая совершенно секретный отчёт военного кабинета и почту для британского дальневосточного главного командования, сдался после того, как выпущенный с рейдера снаряд убил всех, кто находился на мостике.
1941 год начался для «Атлантиса» неважно — всего четыре судна за несколько месяцев. Одним из них был египетский лайнер «Зам зам», перевозивший 140 американских миссионеров. И пассажиры, и команда «Зам зама» — всего 309 человек — были благополучно переведены на «Атлантис». На следующий день другой немецкий корабль — «Дрезден» — освободил рейдер от всех пленников и через некоторое время доставил их в Бордо. От ужаса, который внушал рейдер, союзники страдали, пожалуй, не меньше, чем от потери своих судов. Британцам пришлось послать свои боевые корабли, крайне необходимые в других районах, на юг на его розыски; капитаны транспортных судов были вынуждены вести их обходными маршрутами, тратя попусту время и горючее; стало труднее набирать команды, и приходилось выплачивать надбавку за «опасную зону».
Большую часть лета «Атлантис» бороздил южные просторы Индийского океана, не встречая никого, кроме чаек. Наконец, 10 сентября 1941 года он захватил свою 22-ю — и последнюю — добычу, норвежское судно «Силваплана». 21 ноября, совершая посадку после утреннего полёта, разведывательный самолёт «Атлантиса», получив повреждения, вышел из строя, и произошло это как раз в то время, когда он был больше всего нужен. На следующий день рейдеру предстояло встретиться с подводной лодкой U-126, чтобы взять на борт горючее. Это была довольно сложная операция, во время которой «Атлантис» становился очень уязвимым. Рандеву состоялось на полпути между Бразилией и Африкой, и ко времени завтрака перекачка горючего началась. В моторном катере рядом с подводной лодкой сидело несколько членов команды рейдера, а капитан U-126 поднялся на борт «Атлантиса», у которого машины левого борта были разобраны для ремонта.
Неожиданно вперёдсмотрящий, вглядывавшийся в залитый солнечным светом горизонт, заметил верхушку мачты. Несколько минут спустя немцы установили, что к ним приближается тяжёлый британский крейсер «Девоншир», которым командовал капитан Р. Д. Оливер. Мгновенно связывающие два судна тросы были сняты, и U-126 ушла под воду, оставив своего капитана на борту «Атлантиса». Успели ли британцы увидеть подводную лодку? Из поспешно отсоединённого рукава по воде вокруг рейдера радужным пятном разлилось горючее. «Атлантису» оставалось одно: начать переговоры и, затягивая время, постараться ввести противника в заблуждение и заманить его в зону, где его смогут достать торпеды U-126.
Но капитан Оливер был очень осторожен. За исключением вентиляторов и ещё кое-каких частей этот разливший вокруг себя горючее корабль соответствовал данному Адмиралтейством описанию неуловимого рейдера. Поэтому, попеременно меняя курс и держась за пределами досягаемости торпед, он приблизился к «Атлантису» и двумя выстрелами захватил в артиллерийскую вилку.
С рейдера радировали, что судно называется «Полифем». Капитан крейсера послал запрос главнокомандующему в Южной Атлантике: мог ли встретившийся им корабль оказаться настоящим «Полифемом»? Почти целый час «Атлантис», лёжа в дрейфе и мягко покачиваясь на волнах, тянул переговоры. Капитана Рогге не оставляла надежда, что U-126 подкрадётся к крейсеру и выпустит торпеду. Но старший офицер на подводной лодке вместо этого приказал оставаться около рейдера. В 9.34 был получен ответ главнокомандующего в Южной Атлантике: «Нет — повторяю — нет!» Минуту спустя «Девоншир» открыл огонь. После третьего залпа восьмидюймовок, накрывшего «Атлантис», капитан Рогге отдал приказ установить взрывные часовые механизмы и покинуть судно.
За минуту до 10 часов взорвался носовой артиллерийский погреб, и через несколько минут «Атлантис» под аплодисменты и прощальные крики моряков, для которых он был домом на протяжении 20 месяцев, ушёл под воду. Капитан Рогге, находившийся в одной из шлюпок вместе со своим шотландским терьером Ферри, стоя отдал честь.
