Рассмотрим несколько основных способов, к которым, как считалось, прибегали люди-волки, чтобы скрыть свою беду.

В полнолуние, когда ликантроп был особенно подвержен приступам болезни, он запирался в комнате и выбрасывал ключ в темноту, а когда приступ кончался, ему приходилось искать средства, чтобы выбраться наружу. Другие изготавливали хитрые ремни, которыми привязывали себя к кровати. Часто оборотни устраивали убежища в доме, где-нибудь в потайном месте, возможно, под самой крышей, чтобы весь шум заглушался. Окна в своих домах оборотни стремились закрыть решетками, а двери закладывали засовами. Применялись специальные запоры, неподвластные зверю, но которые мог открыть человек.

Однако все эти меры, тщательно подготовленные, лишь на короткое время оттягивали неизбежное разоблачение. Главная беда несчастных «волков» заключалась в том, что не существовало медицинского средства против этой болезни.

Оборотни несли с собой и еще одну беду. Считалось, что истинный оборотень может физически превращаться в настоящего волка. Французские, испанские, итальянские легенды рассказывают о том, что часто какой-нибудь простой крестьянин отвечал за проделки зверя.

Однако надо помнить, учили старинные записи, что, кроме «оборотней-жертв», существовали и оборотни «по желанию». Этим людям доставляло удовольствие быть жестокими. Некоторые верили, что для превращения человека в зверя можно эффективно использовать растения, и в период между XV и XIX веками те, кто пытался стать волком, не раз замешивали диковинное варево.

Философы и другие ученые на протяжении столетий вели споры: были ли оборотни на самом деле? Допуская в принципе возможность психических отклонений, выражавшихся в том, что больные ощущали себя дикими зверями, многие авторитеты придерживались мнения, что существовать настоящие ликантропы в принципе не могут.

Говоря об истинном оборотне, который способен превращаться в волка при помощи черной магии или каких-либо других сил, доминиканские монахи Джеймс Шпрингер и Генрих Крамер категорично заявляли: «Это невозможно». Они утверждали, что с помощью различных снадобий и заклинаний колдун или чародей может заставлять того, кто на него смотрит, вообразить, что он превратился в волка или другое животное, но физически превратить человека в зверя невозможно.

Но тем не менее ликантропия как болезнь, заставляющая человека думать, что он превратился в зверя и должен вести себя соответственно, известна с самых древних времен.

Еще примерно в 125 году до н.э. римский поэт Марцелл Сидет писал о ликантропии, указывая, что пораженного человека охватывает мания, сопровождающаяся ужасным аппетитом и волчьей свирепостью. Согласно Сидету, люди сильнее подвержены ей в начале года, особенно в феврале, когда болезнь наиболее распространена и может наблюдаться в самых острых формах.

Подвергшиеся ее влиянию потом удаляются на заброшенные кладбища и живут там, точно свирепые голодные волки. Считалось, что оборотень – это скверный человек, которого боги превратили в зверя в наказание. В Средние века, особенно в Центральной и Восточной Европе, родилось мнение, что оборотнями становятся в результате злых козней ведьм и колдунов, и как следствие суеверий во множестве применялись замысловатые процедуры, способные якобы спасти от колдовства.

В греческих легендах тоже можно найти множество упоминаний о волках и о превращении людей в зверей. Например, в одной из легенд говорится, что в Аркадии люди превращали себя в волков в ходе специальной церемонии посвящения. Желающих стать волками отводили на глухие болота, там они снимали свои одежды и перебирались через топь на особый остров. На этом острове вновь прибывшие принимались такими же волками-людьми и жили среди них как равные.

В Европе в Средние века образ оборотня распространился на других животных; люди верили, что человек способен превращаться в медведя, свинью и даже овцу, хотя трудно представить, что в последнем случае он сумел бы нагнать много страха на свою «жертву»! И в наши дни это верование в сути своей сохраняется. Некоторые истории, дошедшие до нас из прошлого, вызвали много споров между зоологами и историками.

В то, что человек может стать волком, верят и по сей день в таких районах, как Нормандия и Бретань; в последней народные предания соответствуют классическому образцу – человек носит волчью шкуру, что позволяет ему перенять часть звериных свойств, а затем он буквально превращается в волка. Однако эти легенды оставляли оборотню шанс на спасение: считалось, что если ликантропа поцарапать возле кончика носа, чтобы выделились три капельки крови, то наваждение рассеется. В Норвегии же думали, что в оборотня превращался человек, отлученный от церкви.

В округе Кот-д’Ор (Франция) легенды об оборотнях имеют странную деталь: считается, что человек может быть оборотнем только определенный срок, обычно десять либо семь лет. Откуда взялись эти цифры? Видимо, мы никогда этого не узнаем.

Большая часть историй, касающихся ликантропии, французского или немецкого происхождения. Но множество вполне достоверных рассказов об оборотнях и о ликорексии (состоянии, когда человек вдруг начинает воображать себя волком и испытывает волчий аппетит вместе с другими ужасными симптомами) существует и в таких странах, как, например, Австрия или Россия. Однако у славянских народов легенды об оборотнях очень тесно переплетаются с легендами о вампирах.

С ликантропией сталкивались многие народы и во все времена. Известно великое множество легенд на эту тему. Но несмотря на то что эти легенды рождались в разное время и в разных местах, они удивительно похожи друг на друга и отличаются порой лишь мельчайшими деталями.

Дракула. У миллионов людей это имя связано с образом легендарного вампира из мрачной и загадочный страны Трансильвании – днем он притворяется безжизненным телом, а ночью выходит на охоту – совершает убийства, наводя ужас на людей, начиная аж с 1897 года. Именно в тот год он стал главным действующим лицом имевшего ошеломляющий успех романа ужасов Брэма Стокера.

Но не все знают, что имя бессмертного персонажа Стокера позаимствован у настоящего Дракулы, жившего в реальной Трансильвании за четыре века до этого. И хотя тот Дракула не был вовсе кровопийцей в прямом смысле этого слова, он стяжал себе сомнительную славу как кровавый тиран, чьи жестокости стали самым, пожалуй, ярким примером садизма.

Настоящий Дракула родился в 1430 м или 1431 году в старом Трансильванском городке Сигишоара и был вторым сыном Влада II князя Валахии. Унаследовав власть отца, он стал Владом III, хотя больше был известен как Влад Цепеш, то есть Сажатель-на-Колья. Отца его звали Дракул, «дьявол» – может, от того, что он был неустрашимым бойцом или же из-за того – и это вернее всего, – что являлся членом католической секты Орден дракона, а в тех областях дракон был синонимом дьявола. Во всяком случае, Влад III нарек себя Дракулой, сыном Дракула.

Сам по себе он был храбрым воином, но подчас трудно было понять, чью сторону он занимал в той или иной схватке между восточными и западными государствами, церквями и культурами, смешавшимися в его империи. То он склонялся к туркам, то к венграм, от римской католической церкви переходил к ортодоксальной, воевал под знаменами ислама на стороне османов. В политическом хаосе той эпохи он никогда твердо не стоял на ногах. Трижды терял и вновь приобретал Валахию – часть Южной Румынии, включающую и области Трансильвании.

Впервые он оказался на валахском троне в 1448 году, на который его посадили турки, после того как отец и старший брат пали от рук венгерских шпионов. Напуганный турками, которые одно время покровительствовали ему, он бежал, но вернулся на трон в 1456 году, уже при поддержке венгров. Следующие шесть лет его правления отмечены жестокостями. В те времена пытки и убийства политических противников были обычным делом – XIV—XV века остались в истории как столетия неслыханных зверств и преступлений. Но Влад, ставший впоследствии примером для Ивана Грозного, превзошел все зверства даже тех лет. Число его жертв не поддается счету. По одной из легенд, он заманил в засаду отряд турок, с которыми должен был провести мирные переговоры. Он пригласил их в город Тирговиште, содрал одежду, посадил на колья и сжег живьем.