Наполеон раскрывал свои карты постепенно. Он вскоре передает Карлу IV требование — уступить французам весь север Испании, до реки Эбро: «Вследствие опасного положения в Европе этого требуют жизненные интересы Франции». Неслыханное домогательство со стороны союзника! Но Карл и Годой выполняют его безропотно: не смеют протестовать.

Король, королева и фаворит чувствуют себя в эти дни как на готовой взорваться пороховой бочке. Бегство — единственное, что остается обанкротившимся королям.

Годой настаивает на том, чтобы королевская семья немедля направилась в Кадис, а оттуда морем в американские колонии Никто, кроме нескольких особо доверенных лиц, не должен знать об этом плане. Из осторожности не сообщали о нем до последней минуты и Фердинанду А пока фаворит перевез королевскую семью в Аранхуэс.

Но Кавальеро — тайный сторонник Фердинанда — предупредил партию инфанта о готовящемся бегстве. Немедленно священники и монахи всполошили окрестное население. В аллеях Аранхуэса расположились тысячи крестьян, вооруженных дрекольем. Они силой помешали отъезду своих государей: «Место испанских королей не в Мексике, а в Мадриде».

Приверженцы Фердинанда ошибочно полагали, что действия Наполеона были направлены только против Годоя. Они вновь составили заговор, высшей точкой которого стал Аранхуэсский мятеж. В ночь на 17 марта 1808 года толпа крестьян, солдат и дворцовых слуг взяла штурмом особняк Годоя. Уже давно шло брожение в войсках Гвардейские роты присоединились к толпе, манифестировавшей перед окнами инфанта.

Чтобы успокоить волнение, Карл IV уступил нажиму своих министров и придворных, причем действовал скорее из заботы о судьбе фаворита Годоя, чем думая о своей собственной безопасности. Около пяти часов утра он подписал указ, согласно которому принимал на себя командование армией и флотом, а Годой лишался должности генералиссимуса и адмирала.

Фаворит, завернувшись в ковер, спрятался в мансарде. Полтора суток пробыл он в таком жалком положении. Не выдержав, наконец, мучившей его жажды, он решился осторожно спуститься вниз по лестнице В протянутой руке был зажат кошелек, полный золота. Внизу стоял часовой.

«Все это — за глоток воды.» — прохрипел поверженный диктатор.

Солдат швырнул кошелек наземь: «Сюда! Ко мне! Я держу колбасника!» Со всех сторон сбежались солдаты, крестьяне… Крики о поимке Годоя достигли ушей Карла и Марии-Луизы. Они стали слезно молить Фердинанда заступиться за их любимца. За его спасение они предлагали сыну хорошую цену — корону Испании.

Фердинанд с несколькими гвардейцами бросился в гущу разъяренного народа: «Отдайте его мне! Годой не убежит от суда!  и пнув его ногой, закончил: »Дарую тебе жизнь!"

Принца Мира заточили в маленькой каморке в подвале королевского дворца.

Карлу IV стало ясно, что при создавшемся положении ему остается лишь отказаться от власти. Карл подписал свое отречение в пользу «возлюбленного нашего сына Фернандо, принца Астурийского». Народ встретил отречение ликующими кликами.

Как из рога изобилия посыпались воззвания Фердинанда к испанцам, полные нежных чувств и щедрых посулов.

Все происходившее в Аранхуэсе использовал Наполеон. По его приказу армия Мюрата должна была возможно скорее достигнуть Мадрида и взять в свои руки все нити дворцовых интриг.

24 марта Фердинанд торжественно вступил в Мадрид. Это дало повод к шумным проявлениям народной радости. Мадридцы неистовствовали: расстилали свои плащи под ноги королевскому коню, лобызали колена «Желанного». Еще не умолкли на площадях Мадрида приветственные крики, когда Карл IV, поддавшись внушениям Мюрата, объявил свое отречение вынужденным. Трон, утверждал он, был насильственно захвачен Фердинандом.

Мюрат с первой же встречи показал Фердинанду, что не считает его законным королем Испании. Он отказал Фердинанду в почестях, обязательных в отношении любого члена королевского дома,  позволяет себе сидеть в его присутствии, при обращении к нему опускает королевский титул. Гранды возмущены. Не значит ли все это. что Мюрат поддерживает претензии его отца, требующего обратно «похищенный у него трон»?

Враждующие стороны стали засыпать Наполеона просьбами о вмешательстве. Но он неизменно отвечал, что не намерен вторгаться в домашние дела испанской династии, однако в ближайшее время рассчитывает посетить Мадрид и постарается уладить на месте спор между отцом и сыном.

Бонапарт и не помышлял о путешествии в Испанию Это была лишь новая импровизация все той же лисьей политики. Наполеон послал в испанскую столицу генерала Савари со специальной, весьма щекотливой миссией, обманным путем завлечь Фердинанда и всю королевскую семью на французскую территорию, в Байонну.

Для намерений Бонапарта было очень важно избежать открытого насилия. Он хотел довести авантюру до конца так, чтобы испанские Бурбоны сами, «добровольно» отказались от своих прав на трон. Император рассчитывал, что это поможет впоследствии установить добрые отношения между испанцами и тем правителем, которого он им даст.

8 конце концов Фердинанд приехал в Байонну, где ему объявили, что царствование династии Бурбонов в Испании прекращается На испанский трон вступит государь из фамилии Бонапарта. 6 мая 1808 года он подписал отречение от престола в пользу своего отца Карла IV. Вслед за тем и Карл IV, прибывший в Байонну, подписал документ, по которому уступал свои королевские права на Испанию Наполеону — «единственному государю, способному восстановить там порядок».

Наполеон любил показать себя при случае — великодушным и щедрым. Он подарил Фердинанду замок во французской Наварре и назначил ему поистине королевскую пенсию. Карлу, его супруге и Годою была предоставлена богатая резиденция в императорском замке в Компьене.

9 июля 1808 года старший брат Наполеона Жозеф в сопровождении членов нового правительства, окруженный блестящей толпой испанской знати, сверкающей мундирами и орденами, и высшим духовенством, с почетным эскортом из четырех полков, вступил в пределы своего нового королевства — «почти Франции».

Переворот в марте 1809 года — главное внутриполитическое событие шведской истории за первую половину XIX века — был непосредственно вызван военной катастрофой в Финляндии. Во всех бедствиях, обрушившихся на Швецию в 1807-1808 годах, верхи общества винили Густава IV. Король и в самом деле упорно отстаивал свою безнадежную внешнюю политику. Он самолично ввел непопулярный новый военный налог и в довершение всего оскорбил 120 гвардейских офицеров из «лучших» семей, разжаловав их в армейские офицеры за трусость на поле боя.

Вступив в третью, а затем в четвертую коалиции, Густав IV и после Тильзи-та остался непримиримым врагом Бонапарта, а между тем популярность Наполеона в имущих слоях шведского общества, особенно среди офицеров, росла по мере его побед. Королевское правительство проглядело растущую реальность войны со вторым, не менее грозным противником — Россией, и третьим противником Швеции оказалось Датско-Норвежское королевство. Война подвергла страну тяжкому напряжению сил, привела в ходе военных действий к потере Померании и Финляндии, вторжению русских войск в пределы собственно Швеции.

Финляндская кампания 1808 года обнаружила не только плохую подготовленность шведов к войне, но и низкий боевой дух части командного состава. Решения короля, направленные на продолжение борьбы, все менее ревностно, если не преднамеренно вяло, выполнялись недовольными чиновниками.

Зимой 1808-1809 годов оппозиционные группировки стали разрабатывать план заговора с целью свержения короля и примирения с Наполеоном, заступничество которого надеялись использовать для возврата Финляндии, а затем при поддержке Наполеона заключение мира с Россией и Данией на приемлемых для всех условиях.

Заговор имел два главных центра: один в Стокгольме, где вокруг офицера, инвалида войны барона Я. Седерстрема группировались молодые офицеры и отчасти чиновники, среди них — чиновник судебного ведомства X. Ерта, демонстративно отказавшийся в 1800 году от дворянского звания; другой — в войсках, расквартированных в западно-шведской провинции Вермла, где заговорщиков позже возглавил служивший в Карлстаде, близ норвежского фронта, властный подполковник Г. Адлерспарре, ветеран русско-шведской войны 1788-1790 годов, побывавший в русском плену. Среди военных выделялся также генерал-адъютант К.Ю. Адлеркрейц, отличившийся в Финляндии.