— Да. Пусть приходит. Завтра перед самолетом. Пусть в Ново-Огарево прямо приезжает часам к десяти. По выборам пусть доложит. Тут, Игорь, проблема серьезнее. Вы добираете от меня, что можно взять напоследок, а по серьезным делам уже ходите к новому хозяину. Вы, именно чтобы гарантировать свое будущее, от меня отходите. Я не о тебе, а вообще, не возражай. Вы от меня отползаете, потому что я передал власть. Передал, выдал, отдал, сдал. Еще выборы, еще инаугурация, еще черт знает что может произойти, но вы уже уверены, что сама мистическая субстанция власти уже не в моем кабинете, что я уже умер для власти. Что я уже выметал семя власти — и все, нет меня. Как лососи, знаешь про лососей? Ты слушай, не встревай. А Юрий Михайлович, покойный, ничего своей кодле не гарантировал. Он как бы сказал им: уйду — всем вам кирдык, мрази. И ушел, и зашевелились мрази. Вернуть его хотят. Любят. Страшно им без него. А ведь вам, потаскушьему племени, без меня не страшно. Обустроились уже при новом начальнике кормушки. А вот если бы я никакого преемника не дал бы вам? Запрыгали бы? Хотя нет, не думаю. Выбрали бы постепенно себе сами. Горло бы поперегрызли друг другу вначале, а потом бы выжившие определились с начальником. И секрет тут прост. Московская братва действует в условиях доминирующих внешних обстоятельств. У них форс-мажор — это мы. Все, кого мы не приняли перебежчиками, вынуждены сплотиться. А у вас такая нависающая непреодолимая сила отсутствует. Поэтому и дружбы от вас не дождешься. И вот еще: Дима Козак — сопляк еще в политике. Не понимает. Если собрался душить московскую Семью, должен, наоборот, возглавить комитет по увековечению памяти Юрия Михайловича. Днем ходить, ленточки у памятников разрезать, ночью душить их, паскуд, пачками. Сунь-цзы сказал: «Путь войны — обман». И еще Сунь-цзы сказал: «Хочешь нанести решающий удар справа, напади слева». А про стратагему «Ворон в облаках» вы хоть слыхали? Думаете, справитесь без меня, зайчики?

Майор Понькин сидел в интернет-кафе в Китай-городе. На сайте вполне странном. В чате. В том же чате сидел и полковник-расстрига Литвиненко — доверенный человек Березовского. А физически Литвиненко был в интернет же кафе в районе Shepherd Market в Лондоне. Про сайт было известно, что зарегистрирован он на невозможных островах Тувалу, в Тихом Океане. Серверы же сайта находились в Баден-Бадене. А компания — хозяйка серверов — в Берне, в Швейцарии. Чат этого мутного сайта позволял общаться на русском в специально создаваемых для каждого разговора «приватных комнатах». Не то чтобы их нельзя было взломать, просто о взломе общающимся сразу бы стало известно, и в конце они могли уничтожить свои диалоги. Сайт специально был создан хакерами из ФСБ под операцию генерала Кормилицина. Адрес знали майор Понькин и полковник-расстрига Литвиненко. На этом чате в новой каждый раз приватной комнате Понькин встречался в условленное время с Литвиненко и продолжал охмурять его уже из Москвы — уговаривал убить Путина, просил перегнать денег на начало операции и просто на грев верных людей. Даже и в приватной комнате в секретном чате на неизвестном никому сайте разговор велся намеками, разумеется. Понькин намекал на снайпера, говоря о блондине-разносчике пиццы, например. Литвиненко же держался стойко. Он требовал доказательств. Адресов доставки пиццы, подъездов и подходов к зданию заказчика. Чтобы Вадик Медведев, как было обещано, сдал бы план очередной поездки шефа. Да, чуть не забыл, Литвиненко не себя представлял на неизбежных островах Тувалу в этом ирреальном чате. За ним стояла британская разведка МИ-5, они пленочку прослушали из ресторана Вико, Хилтон, угол Гайд-парка, Лондон. И решили помогать — спасать Путина. Березовский рассказал Литвиненко, что говорить: что готовится военный переворот, что хунта придет к власти, что Западу надо срочно вмешаться. И в разведке английской дали Александру Литвиненко компьютер с беспроводным Wi-Fi-подключением в Интернет. Александр пришел в интернет-кафе будто бы со своим компьютером. И это люди Кормилицина могли проверить. Но когда он зашел в сеть, в его компьютер, как в обычное удаленное устройство, вошел офицер МИ-5. С другого компьютера, из кафе напротив. И он тоже видел разговор. А сегодня диалог был очень хорош: Понькин сливал план поездки президента Путина на Алтай, откуда вертолет заберет его в Китай. Потом вернет на Алтай же по прошествии неопределенного срока. Примерно от десяти до четырнадцати дней неизвестно что будет происходить с президентом, а формально он будет на базе отдыха покойного Юрия Михайловича на Алтае. Что и говорить, уже вечером это было доложено британскому премьер-министру. Нужно ли добавлять, что тем же вечером было доложено и президенту Бушу.

Участников игры стало побольше, вы обратили внимание? При этом ставки у всех разные. Генерал Кормилицин, как вы помните, надеется одной операцией, по возможности, решить два вопроса — завалить Путина и взять за это Березовского. Березовский же с Литвиненко выступают в неприятной для них роли защитников Путина. Английские власти тоже хотят защитить Путина от генералов. Они боятся бесконтрольности и беспорядков в огромной России. А Буш сидит себе и думает, что если Путина все-таки грохнут, то у него, Буша, появится стопроцентное оправдание для того, чтобы ввести войска на ключевые объекты в нестабильной ядерной стране. От имени ООН. Для мира во всем мире. И Буш попросил свои спецслужбы подготовить немедленно план вторжения на случай непредвиденных обстоятельств в России. И доложить о готовности. Или о неготовности. Короче, докладывать непрерывно о ходе подготовки вторжения. Понькин же ставит западню на Березовского и не догадывается, что его самого разыгрывают втемную. И не знает, что циклопические силы подключились к его сидению в чате на внеземных островах Тувалу. А завтра к этой игре еще кое-кто подключится. Потому что евразийский мыслитель Дугин вот-вот доложит Сечину о разговоре в лондонском кафе. Но Путин не узнает. Такие дела.

Основной темой дня становится преодоление: Вода сильна и гасит Огонь, Почва ставит преграды Воде, для Владыки Судьбы это привычный контур Разрушения Чиновников, проявляется Звезда Карьеры.

Сила Луны убывает, однако шестнадцатый лунный день всегда становится своего рода провокацией: сегодня очень легко поддаться своей низшей природе.

Среди установлений — это Собирание, более всего подходящее для торжественных собраний.

Шестидесятиричный цикл ЦЗЯ ЦЗЫ, на основе которого строится счет времени, приближается к завершению, возможны сожаления и общая нехватка позитивной энергии. Лучше ничего кардинального не предпринимать. День напряженный, но не фатальный.

Сечин думал, что ему делать. И решил: не торопиться. Первым долгом поручить проверить — замечено ли что за Юрием Калугиным и что за Вадим Медведев. Калугина он знал, о Медведеве что-то слышал. Звучало знакомо. Негласно и спокойно надо поработать с информацией. В Китай ему не ехать. Шеф разрешил остаться на хозяйстве, присматривать тут за всеми. Даже если Дугин болтает, то почему такие фамилии упоминает? Ему-то откуда такие фамилии знать? А Саша и Андрюша эти почему в Лондоне жонглируют такими именами?

Насколько серьезно все это? Есть ли за этим серьезные люди его, сечинского, уровня. Предупреждал ведь шефа, что вокруг все предатели, падаль, отбросы человеческие. Предупреждал. Он слишком доверчив, Владимир Владимирович. Теперь вот спасать его. И Козаку бы доложить потом. Пусть смотрит Дима, что такое настоящая верность. Кажется, когда ты наверху, что все за тебя. А потом выясняется — народишко дрянь и тряпка. Только самые верные не сдадут никогда. Пусть смотрит Дима. Если я за шефа кому хочешь горло перегрызу, то я и Диме понадоблюсь. Уж наверное ему тоже нужны люди рядом. Или сразу Диме доложить? Как шеф уедет, немедленно к Козаку, что, вот мол, секунду назад узнал, что делать? Дима же оценит, что ему доложил первому? Потом еще вот что: собрать бы своих и выяснить, что они думают об этом. К Диме Козаку ни один из команды не пойдет. Смелости не хватит говорить о покушении. Побоятся, что, стоит им сказать, на них же и подумают, на них же пальцем и покажут. Так что они промолчат. Наверное. Тогда Сечину первому удастся доложить Козаку. И первым же он доложит Путину. Он стал звонить. Не через секретаря. Сам. С мобильного, купленного на подставное имя. Но не Диме. С этого телефона он никому и никогда не звонил, кроме как на один номер — генерального прокурора Бирюкова. Генеральный же прокурор свой мобильный, купленный также на лицо постороннее, никогда не использовал, кроме как для звонков на негласный сечинский номерок. В разговорах по этим телефонам оба абонента никогда не называли имен и фамилий. Никогда не говорили ключевых слов, по которым мог включиться компьютер ФСБ на запись. А может, и не ФСБ, мало ли кто там пишет. Да сам оператор сотовой связи может писать. А кому потом отдает?