— Что только что произошло? — пробубнила она.

— Добро пожаловать в еще один Адский день.

— Ты хочешь сказать, что такое происходит все время?

— По какому-то точному сценарию? Нет. Но, хаос, сражения, приключения и Люцифер, сходящий с ума по Гее? Да. Узнать, что Нептун твой отец? Признаю, для меня оказалось сюрпризом.

Без шуток. Она всё ещё пыталась уложить в голове эту пикантную новость. Отец? Как долго она жила без него? И сколько раз вызывала у матери гнев расспросами о нём? А теперь у неё были и личность, и имя, но она не знала, что с ними делать.

— Думаешь, он ждёт, что я начну называть его отцом и вернусь в океан? — спросила она, бросая на Фелипе обеспокоенный взгляд.

— Ты не станешь делать того, чего не хочешь, — пообещал он с торжественным видом. — Если только ты не хочешь быть со мной. Но в этом случае, я постараюсь тебя переубедить.

Она изогнула губы.

— И что же ты сделаешь?

— Начну с того, что обзову себя идиотом, решив, тебя отпустить. Оказалось, я больше не хочу быть блудливым котом. Хочу стать твоей киской.

Она рассмеялась.

Он скривился.

— Ладно, прозвучало двусмысленно, но когда считал, что больше тебя не увижу, кое-что понял. Мне не нравилось, что я могу больше тебя не обнять. Во время нашего путешествия я влюбился в тебя. — Он посмотрел на небо.

— На что ты смотришь?

— Только не смейся, но я часто говорил, что в день, когда я признаюсь в любви женщине, меня поразит молния.

Дженни положила руку на его сердце.

— Ты все еще жив, и я жива и люблю тебя.

— Правда?

Она кивнула.

— Тебе не стоит бросать таскаться ради меня. По другим бабам — брось, — смеясь, поправила она себя. — Но я бы не прочь попутешествовать с тобой и посмотреть, что может предложить нам Ад.

— Кто-нибудь говорил тебе, что ты идеальна?

— Только один мужчина. Единственный, кто имеет значения для меня. Ты.

— Наконец-то, она услышала.

— Не жди, что это войдет в привычку, — подразнила она, притягивая его для поцелуя. Их губы соприкоснулись, и вот она, молния которую он ждал. Встряхнув, она ударила по нему возбуждением и желанием.

Судя по возгласам Викингов, им нужно унять страсть наедине. К счастью, Люцифер, который повернулся на сватовстве, выделил им каюту. Весьма заметную каюту, над входом которой висела неоновая вывеска: «Любовное Гнёздышко Дженни и Фелипе». Но им было всё равно. Как только они оказались в каюте, тут же рухнули на кровать. Фелипе пригвоздил Дженни к матрасу, жадно впиваясь в её губы поцелуем. Их дыхание смешалось, языки сплелись, а тела пели от ласки и прикосновений.

Сколько времени они обнимались и целовались, Дженни не знала, но в какой-то момент, больше не могла игнорировать потребности тела. Как будто почувствовав растущее возбуждение, Фелипе скользнул губами к горлу Дженни, облизывая, прикусывая, дразня ласками, нежными прикусываниями.

Она перестала дышать.

— Я заставлю тебя петь, — прорычал он, смещая вес на один бок, чтобы сорвать остатки тоги.

— Обещаешь? — распутный ответ.

Он хихикнул у её губ и приподнялся, потираясь торсом о её грудь. Её соски — две налитые бусинки, умоляющие о внимании. И Фелипе удовлетворил Дженни, втянув сначала один сосок, затем второй, после чего каждый облизал. Закончив с грудью, отчего Дженни вся извивалась на простынях, он спустился ниже, щекоча небольшой щетиной кожу живота, над которым задержался. Неожиданно, Фелипе перевернул Дженни и поцеловал её ягодицы. Затем подсунул под неё руки и задрал задницу, прижимая грудь к постели. От осознания, насколько она сейчас открыта, её лоно увлажнилось сильнее.

— Ты так сладко пахнешь, — прогрохотал он и прижался языком к её сердцевине. — Раздвинь ножки, — потребовал он, и Дженни с радостью подчинилась. Ещё более открыта, она не могла не застонать, когда его горячее дыхание опалило сердцевину. Но это было только начало. Влажным языком он провёл по складкам, дразня и сильнее возбуждая. Когда он, наконец, скользнул языком в её тело, Дженни закричала.　

— Да!　

Она хотела ещё, но не обязательно говорить этого вслух. Фелипе знал. Он делал всё, чтоб ей угодить. Вновь и вновь он входил и выходил из неё и облизывал клитор, пока Дженни сминала простыни, а её тело пылало желанием. Он втянул в рот комочек нервов, и Дженни содрогнулась. Но Фелипе удержал её на месте, там, где хотел, чтобы она была, чтобы он мог её ласкать. Она ничего не могла сделать.

Мини оргазм прокатился по телу, принося слабое облегчение, которое не сняло жгучей потребности в том, что мог дать только Фелипе.

— Прошу, Фелипе, — она открыто умоляла.

— Уже? Ты не хочешь кончить мне на язык? — дразнил он, щекоча дыханием влажную плоть, после скользнул пальцами во влажные ножны.

— Предпочитаю кончать, когда ты внутри, — честный ответ.

Она не упустила, как Фелипе задрожал, и посмотрела через плечо, встречаясь с его пылающим взглядом.

— Фелипе, займись со мной любовью, — проговорила она хрипло.

— Я собираюсь не просто заняться любовью, — просипел он. — Я отмечу тебя, чтобы все в Аду и за его пределами знали, что ты моя.

От слов она не могла вновь пережить мини оргазм. Но всё же его слова вызвали его. И она поняла по самодовольной улыбке Фелипе, что он почувствовал его. Вытащив пальцы из её тела, он поднёс их к губам и облизал.

Дженни в нетерпении подалась назад и прижалась сердцевиной к гордо стоящему стволу. Фелипе понял намёк и толкнулся в неё, но проник лишь головкой. Видимо, он настроился действовать медленно. Но она была так близка к третьей разрядке. Ей нужно почувствовать его внутри.

— Если ты меня не трахнешь, — проскрежетала она, — я закончу без тебя.

— Ни фига подобного. — Он вошёл в неё на всю длину.

«Во имя всех морских ракушек, как же хорошо». Она не смогла сдержать стон наслаждения. Он идеально наполнял её, а она сжимала его стержень внутренними мышцами, принося обоим экстаз. Фелипе стиснул пальцами бёдра Дженни, а она в ответ сильнее сжала его член. Но как бы она не удерживала его внутри, Фелипе начал выходить из неё и толкаться обратно, и каждый шлепок тел вызывал стоны. Он начал двигаться быстрее, и Дженни задыхалась, цеплялась за простыни и стонала, её грудь раскачивалась в такт толчкам. Внутри нарастало давление, пока не взорвалось, омыв волнами удовлетворения.

Дженни зарылась в матрас, чтобы приглушить крик, но в этот момент, Фелипе дёрнул её наверх, прижал спиной к своей груди и впился клыками в шею, отмечая. Амулет или нет, но от крика Дженни разбились окна. И разорвались барабанные перепонки нескольких демонов поблизости.

Но, потерявшись в удовольствии, обнявшись и любя, ей всё равно. Адский Кот назвал Дженни своей парой, и она больше не скрывала, кем была.

«Потому что я, наконец, нашла того, кто любит меня настоящую».

Пришвартовав «СушиМейкер» в доке, Люцифер старался не сильно ворчать насчёт повреждений. Нептун сказал, что за всё заплатит. Конечно, заплатит, учитывая, что основные повреждения лодки случились из-за его дочери и её любовничка.

Но сломанное судно, потеря слуха у приспешников и причитания того стоили. Он связал в пару адского кота и дочь Нептуна. Дочь, которая вскоре узнает, что её мать совсем не та, кого она считала таковой. Дьявол, у девчонки отличный голос, и, по словам провидицы, он ещё пригодится Люциферу. Это была первая причина, почему он послал Фелипе за Дженни. Конечно, он ей этого не сказал. Когда она спросила, зачем понадобилась ему, он ответил, что хочет обучить тех долбаных неразлучников, которых Гея уговорила его поставить в спальне, петь. Милые и весёленькие птицы вызывали тошноту, а Люцифер надеялся, что Дженни уничтожит этих тварей своими силами.

И Дженни поверила ему.

«Поэтому я — Король Лжи!»

Когда Люцифер выходил на причал — а его плащ, на который он сменил дождевик, развевался на ветру — его ждали съемочные группы. В лицо сразу начали тыкать микрофоны, везде сверкали фотовспышки, а Люцифер широко и пугающе улыбнулся, к радости хищных репортеров.