— Мы рассматриваем студентов после получения диплома, которые хотят продолжить активную адвокатскую практику, а не заниматься научной деятельностью. Да и зачем она вам. Если не ошибаюсь, то вы неплохо обходились до сегодняшнего дня и без неё.

— Инвалидная коляска ноги не заменит, — парировал я её слова. — И я не собираюсь всю свою жизнь быть на побегушках у других. Мне нужна возможность самостоятельной работы. И вы можете мне её дать…

— Я уже сказала…

— Я слышал, что вы сказали, — перебил её. — Но как, в свою очередь, сказал уже, вы можете поспособствовать тому, чтобы коллегия меня рассмотрела с вашей рекомендацией.

— У вас нет диплома, — снова повторила она уже сказанные ею ранее слова. — Без него вас не допустят…

Её категоричность и уверенность в своих словах звучали подобно железобетонной стене. Наверное, именно по этой причине мои следующие слова так сильно сбили её с толку.

— А для того, чтобы коллегия рассмотрела мою заявку, мне диплом не нужен.

Она даже моргнула от удивления.

— Что?

Что такое глупость? Какого человека вообще можно назвать глупым? Лично я старался придерживаться мнения, что абсолютно глупых людей не существует. По крайней мере, пытался. Есть степень квалификации. Её уровень. В знаниях. В профессии. В какой-то деятельности. И у каждого человека он свой. Примерно как у меня отсутствовала эта самая квалификация в работе с ценными бумагами, например.

Человек может что-то знать. А может и не знать. Другой вопрос — делает он это специально или нет.

И это был тот самый случай.

Все привыкли к тому, что адвокатская коллегия рассматривает людей исключительно с подачи квалификационной комиссии. А та, в свою очередь, делала это на основе полученного диплома, успехов в учёбе и посредством определенных тестовых проверок.

Разумеется, что все они проверяли не более чем голую теорию. Точно так же, как простые тренировки не способны подготовить солдата к реальному полю боя, точно так же и голые знания не могут сделать из студента опытного адвоката. Для того и требовались игровые суды и практика. Чтобы к моменту, когда юный студент покинет эти стены, он имел за своими щуплыми плечами хоть какой-то опыт самостоятельной деятельности.

Была ли София Голотова глупой женщиной? Определенно нет. Ни в коем разе.

Она была гордой. Самостоятельной и самоуверенной. Привыкшей полагаться только на себя женщиной. Возможно, что эта часть её характера была не столь явной. Тем не менее после предательства со стороны мужа она стала сильнее. Голотова не готова была принять чужую помощь по той причине, что теперь видела в окружающих людях таких же обманщиков. Если уж столь близкий ей мужчина так подло использовал её теперь для своей выгоды, то что помешает сделать то же самое другим?

И именно её характер и уверенность в собственных силах, не важно была ли она оправданной или нет, не позволили ей увидеть очевидного.

Я специально проверил. Ни в одном правовом документе не было ни единого слова о том, что кандидат, представленный на рассмотрение адвокатской коллегии, обязан обладать дипломом. Просто потому, что всех, кто им не обладал, банально не допускали до квалификационной комиссии.

И прямо сейчас, пока я смотрел на неё, она дошла до этого момента своим умом.

— Нет. — На её губах появилась странная, почти издевательская улыбка. — Это не сработает…

— Сработает, — уверенно кивнул я. — Всё, что мне требуется, чтобы вы убедили остальных членов комиссии рассмотреть мою кандидатуру. А дальше я сам справлюсь.

— Это глупость какая-то. Меня даже слушать не станут. Человек без диплома…

— Отсутствие которого нисколько не мешает мне работать, — закончил я за неё. — Вы сами сказали, что навели обо мне справки. Значит, скорее всего, знаете о том, сколько дел я закрыл за последние два месяца. Всё, о чем я вас прошу, — это дать мне шанс доказать свои способности. И если я справлюсь, то вы в ответ предоставите мне свою рекомендацию для выступления перед коллегией адвокатов.

Несколько секунд тишины, после чего сидящая напротив меня женщина рассмеялась.

— Безумная затея. Допустим. Хорошо, допустим, я согласилась. Но всё это не стоит ровным счётом ничего. Для начала вы должны помочь мне справится с моим м… с моей проблемой, я если уж я не смогла, то…

— То что сможет сделать какой-то парень без корочки? — с иронией сказал я. — Так вы подумали. Дайте угадаю, вы хотели подать иск о защите интеллектуальных прав на ваши наработки. Ведь так?

По её моментально помрачневшему лицу видел, что так.

— Да, хотела, — практически через силу ответила она.

— Уповали на то, что факт проведения ваших собственных исследований в период брака подводил их под плоскость рассмотрения совместно нажитого имущества, а их невключение в имущественный раздел давал вам право на дополнительное судебное разбирательство. Но вы отказались от этой идеи.

— Как вы…

— А это не важно, — перебил я её. — Важно то, что, скорее всего, я могу назвать ещё как минимум два способа, которыми вы могли попытаться отбиться от вашего мужа. Исследования проводились в университете? Нет. Значит классифицировать их как исследования, проведенные в рамках должностных обязанностей, вы не могли. Точно так же, как и воспользоваться перспективой давления через неправомерное использование академических материалов и нарушения научной этики. В особенности последнее. Ведь в таком случае вы поставите себя на одну планку со своим мужем, а этого ваша гордость уже не выдержит.

Я продолжил перечислять ей варианты, которые она могла бы использовать для своей защиты. Например, организовать случайную утечку информации о готовящейся работе в академические круги. Нет, она этого не сделала, даже несмотря на то, что это создало бы научный прецедент и снизило эффект от работы её бывшего.

Ещё несколько вариантов имелось, но ни один из них она не могла использовать. Либо ей потребовалось бы довериться другому человеку, либо поступить столь же подло, как и её муж. Более того, будучи опытным юристом, она искала способ решения этого дела в рамках уже знакомых ей правовых механизмов. Либо юриспруденция, либо академическая деятельность. Всё.

Проблема линейного мышления. Находясь под постоянным давлением существующей стрессовой ситуации, Голотова банально не могла прийти к выходу, что ей даже не нужно ничего самой делать.

Её муж уже сам всё сделал для того, чтобы жена могла похоронить его работу. А после всего, что случилось, поверить еще кому-то было бы трудно…

И я сделаю ставку на её гордость. Идём ва-банк.

— София. Чтобы вы понимали серьёзность моего настроя, я прямо сейчас скажу вам то, что вы и так знаете, но по какой-то глупой причине не смогли увидеть в этом решение своей проблемы. Настолько простое и очевидное, что оно даже не пришло вам в голову.

И я это сделал.

Без предварительных соглашений. Обещаний. Без гарантий, что она окажет для меня ответную услугу. Просто потому, что она слишком порядочна, чтобы использовать грязные трюки, чтобы помочь самой себе.

Ведь сделать то, что от неё потребуется для этого, окажется сейчас ещё тяжелее.

Ей придётся довериться другому человеку…

Понедельник — день тяжелый. Выходные пролетели довольно быстро. Настолько, что остаток субботы и последовавшее за ним воскресенье промелькнули одной вспышкой… Хотя ладно, вру, конечно. Ничего особо интересного за эти полтора дня всё равно не произошло. Встретился с Софией. После встречи вернулся домой. По пути назад из университета получил сообщение от Анастасии.

Моя догадка, к слову, не подтвердилась. Попавший в аварию капитан не участвовал в обоих предыдущих случаях. Разумеется, что после этого мои мысли продолжили работать уже в другом направлении, и мы начали проверять членов обоих экипажей. Совпадения имелись по меньшей мере в трёх фамилиях, что наталкивало на определённые мысли.