В это же время старейшины, не расцепляя своих посохов, двинулись по кругу против часовой стрелки и нараспев затянули длинное сложное заклинание. Лионелла выкрикивала нужные фразы, остальные тут же подхватывали их и повторяли за ней. Бормотание постепенно сливалось в неясный гул голосов.

Вот миледи направила конец своего посоха на шар, продолжая произносить заклинания. Поток искрящейся энергии окутал сферу, и она начала вращаться вокруг своей оси. С посохов старейшин также срывались извилистые молнии, направляясь к центру. Они покрывали шар, словно сверкающая энергетическая сеть. Чем дольше Эсселиты проводили обряд, тем сильнее кипела лава, тем быстрее гомункулус превращался в человека. Стальные кости на глазах очевидцев покрылись мышцами, а затем и кожей.

Фигура постепенно обретала женские очертания.

– Амалия Кэррит Эсселит! – выкрикнула Лионелла, когда новое тело сформировалось окончательно.

На блестящей поверхности шара возникло неясное лицо, окутанное дымкой.

– Да, повелительница! – восторженно ответила мертвая колдунья.

– Клянешься ли ты служить мне верой и правдой? – спросила миледи.

– Клянусь! – с готовностью пообещала та.

– Клянешься беспрекословно исполнять все мои приказы?!

– Клянусь!

– Клянешься вернуть мне Амулет Удержания по первому моему требованию?!

Амалия замялась.

– Клянешься?

– Клянусь… – неуверенно повторила Амалия.

Гул голосов старейшин стал громче. Железный шар прекратил свое вращение и медленно начал подниматься к потолку. Изображение Амалии на его стенках стало совсем размытым, а вскоре исчезло вовсе, словно растворившись в кипящей янтарной жидкости.

Лионелла выкрикнула очередное заклинание.

Гомункулус внутри шара резко дернулся, забился в конвульсиях и издал оглушительный визг.

Старейшины громко завопили в унисон возрожденной ведьме, а затем разом смолкли. Кое-кто из них обессиленно повалился на каменный пол. Мануэль и Хранительница Легенд медленно опустились на колени, тяжело дыша от бессилия.

Лионелла сама едва держалась на ногах от усталости.

Она вновь вскинула посох и окатила шар завершающим фонтаном искр и молний.

Огненный столб стал постепенно затухать, опускаясь обратно в глубь вулкана. Пол под шаром медленно начал закрываться, вновь образуя замысловатый узор.

Затем пришли в движение металлические пластины по бокам шара, скрывая за собой стекло.

Резкий щелчок, и вот на пол, словно крышка люка, опустилась часть стенки сферы, откуда тут же хлынула раскаленная жидкость.

В сгустках лавы показалась обнаженная человеческая фигура. Женщина. Стройная, молодая, с абсолютно лысой головой. Сложно поверить, что еще несколько минут назад это был бездушный металлический скелет.

Скорчившись на полу, она дрожала, обхватив колени руками.

Лионелла подошла к ней.

– Амалия? – тихо произнесла она.

Женщина открыла глаза и осмотрелась, затем поспешно кивнула.

– К вашим услугам, повелительница! Но я с трудом могу пошевелиться…

Миледи извлекла из складок своего платья массивный серебряный медальон, сделанный в форме перевернутой пятиконечной звезды, в середине которого поблескивал крупный рубин.

– Амулет Удержания, – пояснила она. – Он даст тебе силы. Пока ты его носишь, твоя душа будет прикреплена к этому телу.

Она повесила медальон на шею Амалии и по обнаженному телу возрожденной колдуньи пробежал электрический разряд.

– Но если ты лишишься амулета, то моментально обратишься в прах! – добавила Лионелла.

Возрожденная ведьма шумно вздохнула и уверенным движением поднялась с пола. Она слегка покачнулась, но тут же обрела равновесие.

– Как же приятно наконец вернуться! – прошептала Амалия.

Прислужники набросили на ее плечи приготовленную заранее черную мантию с широким капюшоном. Ведьма запахнулась в нее и с благодарной улыбкой повернулась к миледи.

– Вы не пожалеете, что помогли мне, повелительница! – пообещала она. – Я исполню любой ваш приказ!

– Надеюсь на это! Иначе я сама отберу у тебя амулет.

Лионелла брезгливо взглянула на распростертых на полу старейшин.

– А теперь пойдем в мои покои, – пригласила она Амалию. – Здесь много лишних ушей. А там ты сможешь принять ванну и привести себя в порядок. И мы поговорим о твоем задании!

Обе двинулись к выходу из зала заседаний.

Руван и его люди учтиво распахнули перед ними двери, глубоко поклонившись.

Мануэль посмотрел вслед колдуньям уставшим и неодобрительным взглядом. Лионелла даже не удосужилась поблагодарить старейшин за проделанную работу. Он перевел взгляд на Хранительницу Легенд. Та тоже не выглядела довольной.

– Нам нужно кое-что обсудить, Мануэль, – тихо произнесла Хранительница. – Пусть наши собратья отправляются отдыхать по своим опочивальням, а мы с тобой встретимся через полчаса на моем балконе.

– Да будет так, – согласился Мануэль.

Паровая машина Пимы резво катилась по берегу красивого большого лесного озера. Стояло раннее утро, водная гладь так и искрилась в солнечных лучах. Прибой медленно накатывал на прибрежный песок.

Аграфена то и дело зевала, стараясь побороть усталость.

Юные путешественники ехали почти всю ночь, стремясь убраться как можно дальше от Белой Гривы. Пима все это время сидел за рулем и следил за рычагами переключения скоростей. Триш успел немного вздремнуть, несмотря на сильную тряску, Акаций же спокойно проспал всю дорогу, периодически всхрапывая громче работающего парового двигателя. Лишь под утро Пима, наконец почувствовав, что силы иссякли, остановил машину и позволил себе немного поспать.

Но Аграфене, несмотря на весьма утомительную дорогу, не спалось.

Она все не могла успокоиться после всего, что случилось с ней и ее друзьями. Всю дорогу девочка то и дело прокручивала в голове услышанное от Марты. Как можно спокойно спать, узнав, что ты родилась в королевском дворце и теперь за тобой охотятся посланники злобной колдуньи, помощницы самого императора Велдора?!

Во время небольшого привала усталость, в конце концов, все же взяла свое, и Аграфена задремала. Но долго это не продлилось, ранним утром беглецы возобновили путь.

Неожиданно возникла проблема, над которой все четверо сосредоточенно думали – где бы раздобыть завтрак?

– И как это мы сглупили? – негодовал Триш. – Ничего съестного не взяли в дорогу!

– Тебя только еда и заботит! – упрекнул его Пима. – Вот и занялся бы припасами. Мне совсем не до того было. Я думал о том, как удрать от Эсселитов и Коптильды!

– А я вообще никогда ни о чем не думаю! – заявил Акаций. – И неплохо при этом живу!

– Я тоже о другом размышляла, – призналась Аграфена. – Шутка ли, узнать, что твоих родителей убили во время дворцового переворота! Если бы не эта проклятая Лионелла, моя жизнь сложилась бы совсем по-другому! Жила бы себе во дворце, на всем готовеньком!

Услышав эти слова, мальчишки смолкли.

Каждый из них попал в приют сразу после гражданской войны, когда королевский трон захватил Велдор, провозгласивший себя императором. Родители Триша и Пимы наверняка тоже пали на поле боя. Иначе оба жили бы в своих домах, а не в казенном учреждении.

Если бы не война…

Они знали многих деревенских мальчишек и девчонок. Те жили с родителями и понятия не имели, что значит расти в приюте, каждый день уворачиваясь от пинков и подзатыльников комендантши Коптильды. Аграфена и ребята даже себе не представляли, каково быть обычными детьми, живущими в нормальных семьях. И виной всему были Велдор и Лионелла, устроившие войну и свергнувшие прежнего короля!

– Только тогда мы, наверное, вообще бы никогда не встретились, – тихо произнес Пима.

– Верно, – согласился Триш. – А ведь мы тоже семья!

– Точно! – воодушевилась Аграфена. – Вы двое для меня самые близкие люди!

– Двое?! Про бедного кота-то и позабыли! – недовольно проворчал Акаций.