Небольшая компенсация того, что без укуса лису будет очень плохо. Небольшая компенсация того, что теперь я для него солнце и без моих лучей он затоскует, потеряет радость.

Стоит ли такая жизнь бессмертия? Он будет счастлив только рядом. И даже любовь к девушке не уменьшит его тоски. Он мой. А я — зверь.

Достав клыки лизнул его плечо. Он пах кровью и вкус дорогого мне существа я запомнил.

Лекс ослабел в моих руках. Кто- то решит, что я выпил слишком много крови. Но нет. Он адаптируется к моему укусу и потерял сознание. С ним все хорошо, я знаю, просто больше никогда не станет прежним. Я изменил его суть. Дал зависимость от вампира. А он и так летел ко мне, как мотылек на свет. Я опасен. Но его моя сущность не убьет.

Подхватил ослабевшее тело на плечо. В ипостаси я оказался также худ, только немного повыше. Оглядел зал.

Вампиры наблюдали за мной, но никто не покушался на мою добычу.

Я склонил голову, прощаясь с вампирами и принцами, и покинул зал, промчавшись к выходу. Алую дорожку не задел. Вампир на входе успел открыть мне двери. Никто не задерживал, на пути ипостаси вставать рискованно.

Ипостась думает иначе, решает все силой. Убивает легко, и по вампирским законам — заслуженно. На моем пути может встать отец, в крайнем случае принц. Если встанет слабый, я убью. Если встанет равный, будет бой. Проигравший может заплатить жизнью. Жестоко, но я зверь. Более сильному и я не встану на дороге если не готов поставить на кон жизнь, защищая свое.

Почему- то всегда осуждают вампиров, хотя у оборотней почти такие же законы. Остановить меня может Джей, но это будет мой ответ на ее просьбу. Больше никто не имеет прав преградить путь и благоразумно мне уступают.

Остановился на секунду в холле, запоминая всех, кто пришел сдать кровь. Низшие. Парни и девушки замерли по бокам коридора. Лекс без сознания на моем плече привел их в ужас. А через мгновение я покинул общагу некромантов. Все равно с них возьмут клятву о неразглашении.

Взлетел, разрезая серыми крыльями ночной воздух, не чувствуя тяжести своей ноши. Джей получила мысленный приказ по связи открыть окно. Да, вампир умел больше, чем я догадывался. Я помню, вижу все, что делаю в ипостаси, но мои инстинкты опережают мысль, и разум меняется. Другие понятия и категории. Проще, жестче и альтернативы нет.

Через полминуты хлопая крыльями я приземлился на подоконник, опустил Лекса на кровать.

— Приготофь укрепляющее зелье ему, — прошипел Джей и снова вылетел в распахнутое окно.

Выбрал себе крышу одной из четырех башен. Теперь весь замок на ладони. Мой дом. Правда здесь полно чужих, зато есть место для охоты. Вампиры разрешают жить на своей земле многим. Зато… я здесь князь. Ладно, признаю, герцог.

Ипостась сердито поморщилась. Эльфы… не признали мой королевский род, убили отца… найду!!!

Однако я не хотел идти войной на эльфов. Мог, но не хотел. Это и мой народ. Очень странно, что после долгих раздумий, вампирская сущность согласилась.

Я это я, кем бы ни был. Людская ипостась влияет на решения вампира также.

Я един.

И от этого еще страшнее.

Я укусил Лекса, а значит все равно хотел его крови. Каково это хотеть крови друга? Глушил в себе эту мысль. И только сейчас признал. Я такой.

Взлетел на крышу одной из четырех башен. Теперь весь замок на ладони. Мой дом. Правда здесь полно чужих, зато есть место для охоты. Вампиры разрешают жить на своей земле многим. Я здесь князь. Ладно, признаю, герцог.

Ипостась сердито поморщилась. Эльфы… не признали мой королевский род, убили отца… найду!!!

Однако я не хотел идти войной на эльфов. Мог, но не хотел. Это и мой народ. Очень странно, что после долгих раздумий, вампирская сущность согласилась.

Я это я, кем бы ни был. Людская ипостась влияет на решения вампира также.

Я един.

И от этого еще страшнее.

Я укусил Лекса, а значит все равно хотел его крови. Каково это хотеть крови друга? Глушил в себе эту мысль. И только сейчас признал. Я такой.

Лунный свет струился над академией, удлиняя тени аккуратных аллей, подчеркивая красоту шпилей, белые днем здания казались серо-голубыми. В некоторых окнах горел свет. Где-то вверху струился защитный купол.

Я чувствовал теплый, еще летний воздух. Пейзаж был настолько умиротворяющим и сказочно — спокойным, что будь я эльфом… ладно, только полукровкой, ни за не поверил, что эта прекрасная ночь таит опасность.

Так и должно быть. Хорошая охота там, где все кажется мирным. Здесь много вампиров. Слишком много на такую площадь. И есть потенциальные, "ничейные" жертвы.

Да, согласен. Аукцион самый лучший выход.

Возникло желание вернуться к ним. Своим. Да, теперь вампиры для меня — свои.

Но нет, нужно сообщить Арсладу, что я укусил Лекса. Не сошел ли с ума окончательно? Что делать с моими инстинктами? Слишком много вопросов. Я уже не знал, как относиться к себе.

Я спрыгнул с крыши и полетел. Птицы летают свободно и гордо. Полет вампира — таинство охоты. Он почти бесшумен, лишь при приземлении можно различить шорох крыльев или хлопанье, когда вампир не скрывается с ношей. Тихий и неумолимый, как сама смерть.

Спланировал вниз вертикально и бесшумно возник перед дверью Арслада. Поскребся в нее когтем. Небольшие домики преподавателей, спрятанные в густом саду от взоров студентов, располагались в пяти минутах ходьбы от основного корпуса. Они объединялись в три улочки, похожие на окраину города, будто и нет рядом огромного замка.

Дом Арслада находился в самом дальнем углу. Раньше такого не было, территория расширена и перестроена. Я впервые видел постройки, но дом отца я почувствовал. Он только кажется небольшим. Это центр территории и выход из огромного подземного замка. Уверен, о подземной части мало кому известно.

Он открыл дверь. Как и всякий рожденный вампир Арслад был молод. Люди могли дать ему лет двадцать — двадцать пять. Брюнет, с аристократическими тонкими чертами лица. Ростом примерно метр восемьдесят. У него не было перекачанных мышц или даже ширины плеч Найро. Его можно принять за обычного светлого мага — человека, который даже не оборотень, что вполне нормально для вампира.

Арслад посмотрел на обращенного меня и пропустил внутрь.

— Проходи.

Я вошел. Как и ожидал, Арслад жил скромно. Без излишней помпезности. Большой рабочий стол, шкафы, кресла. На полу обычный паркет. Гостиная одновременно служила кабинетом. А значит, Арс редко принимал гостей.

Спать он еще не ложился. Об этом свидетельствовала куча бумаг на столе, его рабочий костюм, от которого он снял только пиджак, повесив его на спинку кресла.

Отец закрыл дверь и рассматривал меня.

Ипостась крайне опасна, но я щенок перед ним. Его щенок. Я хмуро молчал, насупившись. Что он сделает? Станет ругать за плохое поведение? И сам знаю, что далек от идеала. Но он ждал моих слов.

— Я укусил Лекса, — тихо признался ему.

— Уже знаю. Хотите вы или нет, но приходится за всем наблюдать, иначе поубиваете друг друга. А я хочу сохранить всех, — устало сказал отец и спросил, — Он твой кровник?

Я кивнул.

— Не переживай, все хорошо.

И просто обнял меня, прижал к себе ипостась. И я прислонился к самому родному существу. Он простит и поймет.

— Но он не еда, — пожаловался я Арсладу, — Не раб. Он мой друг. Что теперь делать?

— Это нормально, сын. Он друг и слуга, это хорошо. Я рад, что ты нашел кровника, — он гладил мои волосы и крепко прижимал к себе.

— Мне очень не хватает тебя, Лар. Хочу чтобы ты знал. Ты мой ребенок самый настоящий, пусть я всего лишь второй отец, люблю тебя не меньше. И Найро любит. Береги Джей и Лекса. Самое дорогое для вампира — его семья. С ними становишься добрее. Одиночество — зло. Одинокий вампир жесток. Плохо когда не о ком заботиться. Но еще более страшен вампир, который мстит за свою семью. Поэтому не позволяй вампиршам к тебе приближаться. Влюбчивые особы не остановятся ни перед чем. О Лексе не переживай, пей кровь. Вампир его не убьет. И спасибо, что не убил Агерса. Он твоя жертва и ты охотишься на него. Постарайся, чтобы это поменьше видели студенты. Они не понимают вампиров.