— Все! Про сметану забудь! Про отпуск тоже! — вновь начала закипать Яга. — А то ишь, моду взял по заграницам шастать. В горах он, видите ли, давно не был, на горных козлов не охотился!

— Не говори, — поддержал маму Алеша, входя внутрь своей опочивальни. — Тоже мне, нашел курорт. Нет чтоб в Египет слетать, на пирамиды полюбоваться, мифических существ всяких… Кошки там, кстати, считаются богами.

— Да ну… — ахнул Васька. — Врешь!

— Можешь сам проверить. Меняю круиз по Египту на скраденную тобой фигню. Денежки на путевку у нас уже есть.

— Идет! — азартно согласился Васька.

В баррикаде появилась щель, из которой на мгновение высунулась черная лапа. Сверкая алмазными брызгами, по полу покатилось яйцо такой красоты, что Алеша невольно присвистнул.

— Вот оно! — обрадовалась Яга. — Костлявый, помнится, хвастался, что у самого Фаберже коллекцию заказывал.

— Но чтоб путевку мне в Египет обязательно… — вылез из-за баррикады кот.

— Будет, — пообещал Алеша, поднимая шедевр знаменитого мастера. — Вот только ездить тебе туда не советую.

— Это еще почему? Хочу быть богом!

— Богами египтяне почитают кошек, — пояснил Алеша, — а ты кот. Они вашего брата без всякой жалости давят.

— Зачем? — всполошился Василий.

— Чтобы кошечек их не мучили, ну и котят поменьше было. Сам посуди: на фига им столько богов?

— Напарили, значит, ну-ну… — угрожающе прошипел Васька. — Я вам это припомню.

Однако на него уже никто не обращал внимания.

— А ведь клюнет. На такую красоту обязательно клюнет! — Алеша не сводил восхищенного взгляда с переливающегося в лучах солнца яйца. — Пришла пора потрогать костлявого за вымя.

Порубежье между самостийной Украиной и басурманскими странами.

Бункер Задохлика Невмеручего

— Какая прелесть! — Лорнет в руке графа Бэрримора слегка подрагивал. — Льщу себя надеждой, мсье олигарх, что хотя бы один из этих шедевров украсит мою коллекцию.

Сухопарый, тощий джентльмен в элегантном черном фраке шел вдоль бесконечного ряда витрин, буквально истекая черной завистью. Она из него не сочилась, не капала, а именно текла, как старательно он это ни скрывал. Рядом подпрыгивал сияющий от гордости хозяин, купаясь в лучах славы. Он был полной противоположностью своего гостя. Маленький, плотненький, квадратный. Злые языки утверждали, что когда-то росточком Злыдень Невмеручий был повыше, но после того как на него рухнул тронный зал, резко уменьшился в габаритах по вертикали, зато раздался вширь. Сам скромный олигарх решительно эти утверждения отметал, заявляя, что это грязная ложь и провокация клятых москалей, что никто на него ничего не ронял, что он всегда был такой симпатичный, жизнерадостный и упитанный, как сейчас, а замок его рухнул от одного из обычных вульгарных землетрясений, которых на Руси пруд пруди. Что делать? Варварская страна! И именно поэтому новую резиденцию скромный олигарх основал поближе к цивилизации. Тут трясет меньше. Даже если захотят послать, то сделают это культурно…

— Не продается, — с притворным сожалением вздохнул хозяин.

— Зачем же вы меня приглашали, мсье?!

— Чтоб вы могли полюбоваться на истинные ценности, с-э-эр…

Задохлик Невмеручий задрал голову, с любопытством глядя на гостя. Пошлет или не пошлет? А если пошлет, то как?

— У вас очень забавное представление об истинных ценностях, — холодно процедил побагровевший Бэрримор. — Экземпляры, конечно, недурны, но коллекция довольно однобока, вы не находите?

Все-таки послал! Кощей Бессмертный, он же Злыдень Невмеручий, он же скромный олигарх, подпрыгнул от удовольствия. Деликатненько так, но послал. Даже не послал, а как бы сыронизировал… Эх, а на Руси б уже давно в репу дали!

— Видите ли, с-э-эр, у меня узкая специализация, но равных мне в ней нет.

Граф Бэрримор обвел взглядом стеллажи и вынужден был согласиться. Такой коллекции яиц не было ни у кого. Тут были практически все яйца, существующие в природе, начиная от яичек личинок комара, которые надо было рассматривать в мелкоскоп, до слоновьих. Отдельно стояли стеллажи с так называемой (Кощеем, разумеется) грубой подделкой под живую природу. Яйца там стояли каменные, титановые, гипсовые и прочие, и прочие, и прочие… Особое место в коллекции занимал стеллаж с шедеврами Фаберже, на которые больше всего и облизывался гость.

— Однако это не совсем по-джентльменски, — поджал губы Бэрримор. — В своем послании вы недвусмысленно дали мне понять, что с пустыми руками я отсюда не уйду. Более того, прозвучала даже цена…

— Ах, граф, — обнял Бессмертный гостя за талию. Для этого ему пришлось встать на цыпочки, — простите мне мой невинный розыгрыш. Ну, разумеется, у меня есть что предложить вам. И не эти жалкие яички, а нечто более фундаментальное! Как вы думаете, что стоит за этими ширмочками?

Бэрримор задумчиво пощупал шелковую ткань, свисающую с потолка.

— Ммм… затрудняюсь ответить, мсье.

— Смотрите, — щелкнул пальцами Задохлик Невмеручий.

Ширмочки взметнулись вверх, и взору восхищенного графа Бэрримора открылась новая коллекция. Каменные атланты подпирали своды бункера Невмеручего, причем не только загривками, склонив голову на грудь, но и широко раскинутыми руками. Шахтерам бы такие крепи! Ни один взрыв метана не страшен. Не завалит. Наученный горьким опытом хозяин подземелья хорошо позаботился о безопасности коллекции и, разумеется, своей личной, защитив бункер от всех стихийных бедствий магически и физически.

— Я ведь не только яички собираю, — доверительно сообщил Кощей графу. — Мне доложили, что вы неравнодушны к вещам монументальным…

— О да… — прошептал восхищенный Бэрримор.

— Как вы относитесь к работам… ну, скажем… Микеланджело?

— Что-то слышал, — небрежно махнул рукой граф. — Из молодых… не впечатляет. Как-то несерьезно.

Кощей недовольно крякнул.

— Ну а, скажем, к шедеврам Сконаса?

— Что? — выпучил глаза граф. — У вас есть?!

— В Греции все есть, — озабоченно пробормотал Бессмертный. — А что есть в Греции, то есть и у меня. Надеюсь, деньги у вас с собой?

— Разумеется, — с достоинством кивнул Бэрримор. — Три сундука битком забиты фунтами, пять, как и договаривались, стерлингами.

— Приятно иметь дело с джентльменом, — шаркнул ножкой Кощей. — Ваш заказ должен прибыть с минуты на минуту.

Откуда-то сверху тихо звякнул звонок.

— А вот и он. Надеюсь, господин граф не будет возражать, если я отдам пару распоряжений слугам, проверю целостность упаковки…

— Что вы, что вы, — замахал руками гость из Туманного Альбиона.

— Прекрасно. Я вас оставлю ненадолго.

Скромный олигарх ринулся к винтовой лестнице, ведущей наверх, проверять целостность упаковки. Тяжелая бронированная дверь не сразу поддалась усилиям чем-то озабоченного Кощея. Он трижды набрал заветное число, крутя штурвалы кодового замка, но тот не желал щелкать.

— Черт! Все ведь правильно! Шестьсот шестьдесят шесть. Чего тебе еще надобно? — рассердился олигарх.

В ответ перед глазами Бессмертного замерцало пятно, расположенное под штурвалами. Точно перед его головой.

— Ах да! Идентификация, — шлепнул себя по лысине Кощей. — Склероз, склероз…

Он с размаху боднул лбом пятно, сделал паузу и, как только искры из глаз перестали сыпаться, выскочил в распахнувшуюся дверь.

— Немножко больно, зато надежно, — успокаивал себя бессмертный злодей, летя на всех парусах в мастерскую.

— Ну-ка, что ты тут наваял? — зашумел он прямо с порога.

— То, что заказывали.

Скульптор сдернул со статуи белую простыню.

— Гм…

Кощей критическим взглядом окинул творение мастера. Верхняя часть обворожительно красивой женщины была представлена в полной наготе. Нижняя, начиная с бедер, изящно прикрыта ниспадающей с туловища драпировкой. В руках у колен она держала щит, в который смотрелась как в зеркало.