— Да ты погодь, Алешенька, — заторопилась Яга. — У меня еще один планчик родился только что. Давай я тут вместо столбика постою…

— Какого столбика?

— Ну, этого… полосатого, — ткнула автоматом в шлагбаум старушка. — А папа воздушным змеем прикинется, чтоб никто не догадался…

— Ну да… «Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не дракон»…

— Что-то в этом есть, — задумался Ойхо.

— Слова запоминай, — засуетилась старушка. — Не дай бог, перепутаешь.

— Мама!! — в отчаянии закричал Алексей.

— Да ты сам посуди, сынок, как я такую махину в кустиках спрячу? А вот летающего бумажного змея никто не заметит. Обычный карнавал в Китае.

— Мама! Здесь — не карнавал, и Магриб — это Африка! Африка — это крокодилы, бегемоты, обезьяны…

— Кашалоты, — подсказал Ойхо. — Может, мне кашалотом прикинуться?

— Гы-гы-гы… — закатился Васька.

— Кустиком зелененьким! — окончательно вышел из себя Алеша. — Во-о-он за тем лесом!

— Ну не серчай, сынок, мы ж как лучше хотели.

Дракон подхватил Ягу вместе с ее автоматом, и они исчезли в наступающих сумерках.

— Наконец-то в дело вступают профессионалы, — потер лапы Васька.

Алеша внезапно понял, что, если он доверится профессионалам из родного Черного Замка, не видать ему Роксаны как своих ушей.

— Сгинь! Если я твою усатую морду увижу в радиусе километра до окончания операции…

Что-то подсказало Ваське — лучше не возражать, и он сгинул в кустах рядом с мостом, заставив потесниться недовольно засопевшую Ягу.

— А Ойхо где? — прошептал кот.

— А ты за кем прячешься?

— Не шебуршитесь, — сердито прошелестели листья голосом Ойхо. В искусстве наведения мороков дракону не было равных.

Алеша взглянул на часы. «Сейко» показывали без двадцати двенадцать. Что же делать? Время на исходе, а тут, понимаете, крокодилы! Ладно если они только на Кощея натасканы, а если нет? Алеша еще ни разу не видел дрессированного крокодила, однако что-то менять было уже поздно. Юноша чуть не кубарем слетел с моста и залег в кустах, неподалеку от Яги и Васьки, не подозревая о том, что укрылся за зеленой физиономией своего приемного папаши.

— Ку-ку!

И тут со стороны леса раздался синхронный вой двух луженых глоток. Главные фигуранты операции по обмену заложников старательно выводили «Сулико». Алеша схватился за голову. Полночь приближалась. Звуки песни вместе с упившимися в зюзю джигитами тоже. На противоположной стороне реки замерцало зыбкое марево портала. Из него появились две фигуры. Одна, укутанная в просторный плащ и чадру, тяжело дыша, рвалась к мосту, волоча за собой на позвякивающей цепи вторую фигуру, с трудом удерживающую «прекрасную принцессу Виону», рвущуюся на свободу.

— Стой! Нам еще яичко не предъявили…

— Кажется, Соловей, — пробормотал Алеша, вытаскивая из кармана яйцо.

Решающий момент приближался. На джигитов он уже не рассчитывал, да не это и главное. Главное, что Кощей где-то там, а Роксана вот она — здесь! А значит, Кощея можно смело гасить, без риска навредить любимой, а уж Соловья-то он как-нибудь сумеет уговорить пяткой в лоб. Алеша изо всей силы стиснул в руках яйцо, пытаясь раздавить малахитовую скорлупу. Алмазная инкрустация впилась в пальцы, но скорлупа выдержала.

— У ты зараза! — прошипел юноша, повертел головой и, приметив в кустах приличных размеров валун, примостил на нем неподатливый шедевр Фаберже. Валун против этого не возражал до тех пор, пока Алеша не выдернул из-за спины катану.

— Сынок, лучше я сам! — предложил валун, разверзнув зубастую пасть. Треугольные зубы заскрежетали по каменному яйцу.

— Батя, навались! — взмолился Алеша. Превращение камня в физиономию папаши его не удивило. Если б не предоперационная суматоха, сразу б догадался, что далеко они с мамой не уйдут. — Давай, нажми еще! Это ж наш козырной туз в рукаве!

Пока они пытались выдернуть из рукава свой козырной туз, обменивающиеся стороны вступили на мост, и, как назло, именно в этот момент из-за облачка на небе выплыла луна.

— Тпр-р-р-у!!! — завопил Соловей, откидываясь назад.

Он никогда не был в Магрибе, не знал, как выглядят африканские колдуны, но то, что дело здесь нечисто, понял сразу своим недалеким умом, как только лунный свет упал на яичко. Оно тоже было зелененькое и в алмазных брызгах, как объяснял ему Кощей, но из-под них торчали перья, и оно шло само, строго по синусоиде, размахивая кинжалом и самозабвенно горланя песню. Пятки Соловья загромыхали по бревенчатому настилу моста в безнадежной попытке затормозить.

— Без субсидий на предвыборную кампанию меня оставить хочешь?! — рявкнула «прекрасная принцесса Виона», удвоив усилия. — Хватай яйцо и тикай!

Чадра слетела с ее головы, представив взорам всех участников операции прекрасный лик, идеально скопированный с красочных буклетов Алеши. В этот момент яйцо в зубах дракона все-таки хрустнуло. Юноша выдернул из пасти папаши половинки и с ужасом обнаружил, что внутри ничего нет. На всякий случай ощупал язык дракона — вдруг куда иголочка воткнулась — пусто!

— Напарили!! — яростно завопил он.

Все произошло одновременно. Лопнула цепь, перепуганный насмерть Соловей рванул обратно к порталу, несясь по головам крокодилов, рвущихся туда же. При виде выпученных от ужаса глаз Соловья, протискивающегося в портал поверх аллигаторов, Кощей понял, что его раскололи, затрепетал, но все же нашел в себе силы выдернуть застрявшего в узком проеме нерадивого слугу и закрыть пространственный переход, лишив себя возможности увидеть, как взметнулась вверх вся лихая семейка Алеши и следом рухнул мост вместе с джигитами и «прекрасной принцессой Вионой».

— Утопли! — заголосила Яга.

— Ну и хрен с ними! — яростно воскликнул Алеша. — Алкаши несчастные…

— А Роксана?

— Да какая это Роксана! — скрипнул зубами юноша, усилием воли загоняя бушующий гнев внутрь.

Он сорвал с себя кафтан Соловья, собираясь нырнуть за нерадивыми помощниками, и замер при виде выползавшей из воды четверки: Вано, Ары, и… юного витязя с небрежно перекинутой через плечо яростно отбрыкивающейся «Вионой».

— Ратибор? — выпучил Алеша глаза.

— Елисей я, — мрачно сообщил царевич, решив, что хватит играть в прятки.

— А говорил — Ратибор… Ты как здесь?

— Как, как, — недовольно пробурчал Елисей, — замучился мост мечом подпиливать, — вот как. Думал, моя Алена там. Да не дергайся ты! — шлепнул царевич спасенную по заду. — На, забирай, мне она не нужна, — скинул он на руки оторопевшего брата «принцессу».

— Подонки! — взвизгнула до конца не вышедшая из образа «Виона». — За что честную девушку хватаете?

— Что-то слышится родное в звонкой песне ямщика, — насторожился Алексей. — А ну, гад, принимай нормальную форму.

— Моя партия не потерпит издевательств над своим лидером! — обиделся Вервольф, превращаясь из красавицы в волка, и съежился под зловещим взглядом ведьмы и дракона.

— Так, так, та-а-ак… — вкрадчиво произнес Алеша, прищурив глаза. — По ком-то передовая плачет. Штрафбат, батенька, штрафбат! А ну колись, гад, почем продал родину? Шпионить сюда явился? Только чистосердечное признание смягчит твою вину.

— Слюшай, кацо, — тряхнул мокрой папахой Вано, стряхивая примостившегося на ней Ару, — ты с этим прэдатэл разбирайся, а я Ратыбор-Елысэй рэзать буду. Тожэ от Кощэй прышол. Нэ люблю шпион, да?

— Э! Вано, падажды, — поднялся с земли попугай, не обращая внимания на слетающие с перьев алмазные шишки. — Сам с ним разбэрусь. — Ара посмотрел на свой кинжал, который не выпустил из крыла даже в воде, перевел взгляд на кинжал своего друга и начал его у него отнимать. — Отдай! У тэбя болшэ!

— Хватит! — гаркнул Алеша. Воцарилась тишина. — Давайте по порядку. Рассказывай, что за Алену ты там искал, — повернулся юноша к Елисею. — Без утайки. А потом нашего политического деятеля поспрошаем, что он у Кощея делал и как в Виону превратился.

И начался разбор полетов…

Бесхитростный рассказ Елисея много времени не занял, но тронул слушателей до глубины души. Отчаянный крик нареченной «Найди меня, Елисеюшко!», который не слышал никто, кроме него, заставил Ягу подозрительно шмыгнуть носом, украдкой промокнуть глаза и треснуть Ойхо метлой по загривку.