Насытившись, я снова провалилась в сон.

Когда повторно открыла глаза, за окном уже было темно. Назар сидел напротив кровати. Он задремал прямо на стуле, но проснулся, услышав стоны. Я не могла сдерживаться: болела голова, тело атаковала жуткая слабость.

— Зачем ты спас меня? — простонала я, — я хочу к маме…

— Ты слышала, что возвращать подарки, это дурной тон? — спокойно спросил Назар. Он выглядел очень устало: под глазами проявились круги, лицо приобрело серый оттенок. Так выглядит человек, который не спал несколько ночей.

— Слышала, — ответила и осмотрелась. В окно светило солнце. Значит, как минимум, утро. Сколько я так лежу?

— Тогда скажи мне, дорогая, кто подарил тебе жизнь?

— Родители, но к чему ты? — я не могла понять его.

— А к тому, что они не были бы в восторге, что ты возвращаешь им ее обратно. Твои родители погибли для того чтобы ты, идиотка, жила. Они сделали всё, чтобы спасти тебя, а ты решила наплевать на них.

— Я не могу так жить, — я уставилась в потолок, — ты не знаешь, какого это, терять самое дорогое. Я не вижу смысла жить.

— Смысл есть всегда, — зеленые глаза смотрели без сочувствия. В этом человеке не было ни грамма сострадания, — прекращай себя жалеть и думай головой. Помогай своей семье. Неужели ты хочешь, чтобы ублюдок, который убил твоих родителей, радовался тому, что и ты теперь мертва?

— Я хочу убить этого ублюдка.

— Умерев, ты не сможешь этого сделать.

В его славах была правда. Я умру, а тот, кто отправил на тот свет всех моих близких, будет даже топтать землю. Слишком просто. Да и Ильяс бы не одобрил мое решение. Он всегда хотел одного: чтобы я жила.

— Помоги мне, — повернувшись к мужу, взяла его за руку. Мне с трудом далось это действие, сил практически не было.

— В чем? — Назар склонил голову на бок, ожидая ответ.

— Найди этого урода, а потом дай убить, — я уверенно произнесла свое желание. Муж видел это и знал, что не шучу.

— Хорошо, — Волков кивнул головой, аккуратно вытаскивая свою руку из плена и вышел из комнаты.

В этот момент я поняла, что заключила сделку с дьяволом.

Я смогла выйти на кухню только спустя две недели. До этого находилась в состоянии апатии и испытывала постоянную слабость. Даже дойти до туалета для меня было сложностью и как бы не было стыдно, но все эти дни за мной ухаживал Назар. Как за маленькой. Кормил, поил, купал. Точнее, заставлял есть. С ложечки. Я через силу ела все эти бульоны и каши только потому что так надо. Ради родителей. Назар меня постоянно мотивировал будущей местью и только ради нее я приходила в себя.

На кухне был Вадим. Он пил кофе, как обычно, что-то высматривая в своем планшете. Все эти дни о нем ничего не было слышно. Кроме врача ко мне Назар никого не пускал. И сейчас я обрадовалась, увидев парня, который даже не посмотрел в мою сторону, словно находился в комнате один.

Решив не обращать внимание на такое поведение охранника, я осмотрелась на кухне и налила себе чай. Сразу отметила, что тут «пахнет» женским присутствием. Вряд ли Назар будет самостоятельно печь пирожки, которые явно не были куплены в магазине. Открыв холодильник, я подтвердила свои догадки: кто-то приготовил еду. Можно было предположить, что Назар нанимал на эти дни домработницу, но женская интуиция подсказывала: это не так.

Внезапно я почувствовала злобу. На него, на себя, на ту женщину. Какое он имел право приводить ее сюда, пока я находилась в таком состоянии? А может она и сейчас здесь? Обезумев от собственных мыслей, бросилась в спальню мужа. Зайдя в комнату, осмотрелась и засмеялась от своей глупости: неужели Назар такой идиот, чтобы забыть в доме свою любовницу? Он никогда не оставляет следов. Той женщины здесь нет. Но она была. Пользуясь моим состоянием, муж нагло приводил сюда другую чтобы удовлетворять свои похоти.

Я заметила, ухаживая за мной, его взгляд поменялся. Он больше не смотрел на меня как раньше: с вожделением. Его взгляд был наполнен сожалением и в какие-то моменты даже казалось — презрением. А как любой девушке, мне хотелось, чтобы мной восхищались. И пусть даже я ненавидела Назара, все равно привыкла к тому, что нравлюсь ему. Хотя и насчет ненависти была уже не так уверена. В последние дни, после того как заметила безразличные взгляды от мужа, стала испытывать непонятные для себя чувства, которые понять не могла.

И сейчас, вдыхая запах чужой женщины, я пыталась успокоиться, но не получалось. Головой понимала, что не могу дать своему мужу то, что ему нужно. Но приводить в дом другую женщину — это слишком. На сердце начала накапливаться злоба. Ильяс бы так никогда не поступил. Он уважал меня. А вот мотивы Назара неизвестны.

Вернувшись снова на кухню, я начала вытаскивать еду из холодильника и выбрасывать ее в мусорку. В доме будет только еда, которую приготовлю я. Мне было противно есть то, что приготовила та баба. Мой муж будет есть только с моих рук. Я швырнула в ведро последний пакет с продуктами и сжала кулаки и сама себя испугалась: черт возьми, откуда столько злобы, Ками?!

За моими действиями все это время наблюдал Вадик. Он уже оторвался от планшета и молча следил за тем, как я уничтожала запасы из холодильника. Когда же я схватилась за пирожки, парень подскочил и вырвал пакет из моих рук, засовывая сразу один из пирожков себе в рот.

— Хотя бы это оставь мне, женщина! — с набитым ртом возмутился он.

— И часто она тут бывала?! — рявкнула я на охранника.

— Кто, она? — вытаращил глаза Вадик.

— Шлюха Назара, — выплюнула я, — смотрю, она тут себя совсем хозяйкой почувствовала!

— Ты колес обдолбалась там? — Вадик нахмурился и что-то начал печатать в телефоне. Видимо, отчитывался перед хозяином за мое плохое поведение.

— Я вопрос задала, — прорычала эту фразу и уставилась на парня.

— В мои обязанности не входит отвечать на твои вопросы, — снисходительно посмотрел на меня Вадик.

— А что же входит в твои обязанности? — я закинула стейки в сковородку и яростно начала чистить картошку.

Охранник не стал отвечать. Он оценивающе смотрел на нож в моих руках. Видимо анализировал, смогу ли я себе еще раз вены вскрыть или не брошусь ли на него.

— Ты, конечно, очень красиво поступила. А главное, вовремя, — покачал головой Вадик и встал рядом с раковиной, наблюдая за моими действиями.

— Что значит вовремя?

— То и значит. Ты бы хоть немного интересовалась жизнью того, чью фамилию носишь, — фыркнул парень, — когда ты решила себе вены вскрыть, была как раз годовщина смерти его жены.

— Я не знала…, — я вспомнила, что тогда впервые увидела, как Назар пьет водку. До этого он ни разу не употреблял при мне алкоголь. Видимо, для этого должен был быть весомый повод. Но я никак не могла предположить, что он помнит про день, когда убил свою жену.

Убил. Да, именно так. Я не должна забывать о том, что живу под одной крышей с беспощадным убийцей.

— Что ты вообще про него знаешь, Камила? — Вадим начал закидывать очищенную картошку в кастрюлю и поставил ее на плиту, — ты эгоистка и видишь, что только тебе плохо. А что чувствует твой муж, тебе наплевать.

Он меня осуждает? Серьезно? Мне захотелось поставить на место зазнавшегося охранника, но помешал Назар, который появился на кухне, как по щелчку пальцев. По любому Вадик настучал, и он приехал убедиться, что все в порядке.

— Тебе нужно принять таблетку, — сказал мне муж.

— Я не хочу принимать таблетку, — покачала я головой, — после них я овощ.

Я помнила, как себя чувствовала после непонятных таблеток, которые мне подсовывал Назар. После них сразу все становилось безразличным и хотелось только спать. А муж в такие моменты уходил. Видимо, как раз к своей Малене. Правильно, под воздействием транквилизаторов или что он мне давал, я не могла проснуться и услышать, чем они занимаются за стенкой.

— Без них ты ведешь себя слишком агрессивно, — Назару было плевать на то что я говорила. Главное, закинуть меня своими таблетками, чтобы не мешала ему кувыркаться с дамой.