— Серьезно? — Я уставилась на Дженкса, и он пожал плечами, его пыльца сменилась смущенным красным.

— Я наблюдал за тобой. Он заполняет пустоту, которую Трент не может заполнить. Вот и все, — сказал он смущенно. — Скажи мне, что я ошибаюсь, но если бы вы с Трентом экспериментировали с энергией линии и были покрыты садовой грязью, ты бы играла с его волосами и каталась бы по траве после первых получаса.

— Дженкс! — воскликнула я, взглянув на дверь в церковь, и он рассмеялся, многозначительно покачивая бедрами. — Мы бы не стали. — Но я чувствовала, как мне становится теплее, и это беспокоило меня.

— Да, хорошо. — Он опустился и приземлился на холодную кофейную чашку. — Я просто говорю, что Ходину нравятся твои идеи, и у него нет склонности Трента пытаться остановить тебя, прежде чем ты сделаешь глупые вещи, которые могут причинить тебе боль. Он в порядке. Немного замкнутый и задумчивый, но в порядке. У тебя могут быть друзья, понимаешь? Продолжай. — Он посмотрел на стол и махнул мне рукой. — Делай свои эльфийско-демонические штучки.

Глупые вещи, которые могут в конечном итоге причинить мне боль. «Да, это именно то, что есть», подумала я, вдвойне нервничая. Без украшений пентагон был готов, я взяла свою оригинальную свечу «Все». «Ta na shay», подумала я, устанавливая расплавленное чудовище в центр. «Услышь меня. Посмотри, что я делаю».

«И немного демонической магии, чтобы уравновесить», подумала я, уколов палец, чтобы размазать больше крови по фитилю, когда я сжала его.

— Ta na shay, — тихо сказала я, разжимая пальцы и позволяя крошечной ленте энергии линии течь, чтобы зажечь свечу. Появилось мерцающее золотое пламя, отражающее мою ауру. Я откинулась на спинку стула, не сводя глаз с Дженкса, и он показал мне поднятый вверх большой палец.

— Оно гудит, как крылья двухлетнего ребенка, Рейч, — сказал он. — Сладко и чисто.

Я выдохнула, чувствуя, как мое дыхание дрожит.

— Вот мы и на месте. — Это должно было сработать. Я это чувствовала. Труднее всего было бы жить со смешанной магией демонов и эльфов. Извини, Ал, смирись с этим.

— Ta na shay, obscurum per obscuris. Wee-keh Wehr-sah, ta na shay, — сказала я, мои слова были быстрыми, но уверенными. Усилив свою хватку на лей-линии, я щелкнула пальцами.

Задыхаясь, я подпрыгнула от внезапного всплеска энергии линии. На столе развернулся пятиугольник, сдвинулся, и призрачные точки нераскрытой десятиконечной звезды затуманились. В каждой точке мерцала свеча, которой никогда не существовало, каждая с характерным ауральным оттенком.

— Сработало! — крикнула я, затем подпрыгнула, услышав крик из-за грохота двери.

— Я не давал разрешения продолжать, — почти рявкнул Ходин, входя. — Я почувствовала, как оборвалась линия.

— С каких это пор мне нужно твое разрешение? — сказала я, но он был прав. Он заметил меня.

Зная это так же хорошо, Ходин набрал в грудь воздуха, чтобы накричать на меня. А потом он уставился на стол. Приоткрыв губы, он сократил расстояние между нами, едва не задев дыру в полу.

— Эм, — пробормотала я, думая о мистиках, когда смотрела на улыбающееся лицо Дженкса.

— Ты молодец. Он знает свое дело, — сказал пикси, указывая большим пальцем на Ходина.

— У тебя получилось. — Ходин остановился, потрясенный. — Что ты сделала?

Но я использовала эльфийскую магию, и ему это не понравится.

— Конечно, она заставила его работать. — Гордый, как будто это он сам сделал, Дженкс опустился мне на плечо, держа руку рядом со своим мечом, изо всех сил стараясь не соскользнуть с пыльного шелка.

— Ты не захочешь знать, — пробормотала я. Однако что-то было не так с последними двумя свечами. Пламя выглядело так, словно его там даже не было. Я наклонилась, чтобы посмотреть поближе, но мое внимание дернулось вверх и в сторону, когда Ходин потянулся к моей руке, разглядывая уколотый кончик и окровавленный большой палец.

— Ты зажгла его своей кровью, — сказал он, отпуская. — Мы уже пытались это сделать. Что еще ты сделала? — Но когда я замолчала, лицо Ходина скривилось, вероятно, он думал, что я собираюсь скрыть это от него.

— Она просила внимания Богини, Домашний Кусочек, — гордо сказал Дженкс. — Да.

В ужасе Ходин отступил назад, его глаза расширились, когда он осмотрел мои очертания.

— Неужели…?

— Дженкс говорит, что мистики не роятся, — выпалила я, не в силах избавиться от своего смущенного предчувствия. — Он наблюдал за мной все это время. Это сработало. Твое решение сработало. Она меня не узнала. — Сработало. Это был забавный способ описать, как это изуродовало мою способность прыгать по линиям.

Ходин посмотрел на то, что я сделала, его брови поползли вверх, когда он заметил последние две странно горящие свечи, а затем выражение его лица опустело.

— Закрой его. Выключи его. Мы демоны, а не эльфы, — потребовал он, и крылья Дженкса застучали.

— Она заставила это сработать, Моховая Подтирка, — сказал он, спрыгивая с моего плеча, и его пыльца заставила нереальные свечи вспыхнуть и дернуться. — В чем, черт возьми, твоя проблема, задница светлячка?

Мое лицо было холодным.

— С Богиней все в порядке. Она раньше была Тритон, черт возьми.

— Закрой его! — снова потребовал он, застыв в напряженной позе. — Или я это сделаю.

Хорошо. Я вздернула подбородок. Я бы не чувствовала себя виноватой из-за этого.

— Ta na shay, ut omnes unum sint, — воинственно сказала я, и, подправив свои мысли, все свечи, кроме оригинала, исчезли.

Ходин задул мою свечу «Все», а затем рукавом стер глиф.

— Трусишка, — сказала я, но мои губы приоткрылись, когда он взял мел и разломил его пополам. — Эй! Прекрати это. — Я встала, и он схватил меня за руку, выглядя так, словно его мысли были настолько заняты, что он не мог решить, с чего начать. — Что ты собираешься делать? — спросила я, отстраняясь. — Расскажешь Дали обо мне?

— Ты использовала эльфийскую магию, — пробормотал Ходин.

— И что? — Я сделала сердитый, разочарованный шаг назад. — Богиня отвечает за магию демонов и эльфов, нравится тебе это или нет. И, судя по всему, она устала позволять демонам купаться в их жалости. Она больше не поддерживает никого из своих детей. Я думаю, она знает, что ты недостаточно силен, чтобы пережить возрождение эльфов, поэтому, если ты хочешь найти свое место в реальности, тебе придется использовать всю свою магию, а не только ту мелочь, которую ты себе позволяешь, и для этого тебе придется слезть с высокого коня и попросить ее о помощи.

— Напрудивший кот? — сказал Ходин, и мои глаза сузились, голова наклонилась, чтобы посмотреть на него.

— Напрудивший. Кот, — сказала я на его внезапно испуганное выражение лица. — Ты больше не можешь править миром из страха и жить в нем. Ты должен использовать все инструменты в своем наборе, чтобы ладить с ним. Я могу помочь, но не в том случае, если ты собираешься повесить меня на дереве, из-под которого я тебя вытащу.

Крылья Дженкса защекотали мне шею, и я подавила дрожь. На мгновение мне показалось, что Ходин собирается убежать, но потом он сделал шаг назад. Опустив голову, он прошептал:

— Я не могу.

— Чушь полная. — Но я замерла, когда его глаза встретились с моими. Он был напуган.

Смутившись, я посмотрела на стол и снова на него.

— Почему нет? — спросила я. Я знала такой страх.

— Потому что я попросил ее о помощи, а она сказала «нет», — сказал он и я поняла, что для него такой ответ было предательством.

Мои плечи поникли.

— И из-за этого, — продолжил он железным голосом, — я был сделан рабом эльфов, ее любимцев, на целую вечность. Я бы все еще был в ловушке, если бы два мира не столкнулись.

Это было то, что я предполагала, но чем больше я думала об этом, тем больше эта последняя осечка ощущалась как пощечина от Богини.

— Те же эльфы сейчас ни хрена не могут сделать, — сказала я, дотрагиваясь до его плеча.

Ходин дернулся назад, и моя рука упала.