Я покачала головой и вжалась в диван. Ни за что. Если Трент увидит, он взбесится.

— Тогда ладно. — Трент отряхнул руки и подался вперед в кресле, поставив ноги прямо на полу. — Ты должен застегнуть мне молнию на всякий случай. — Зак покачал головой, его глаза были широко раскрыты и напуганы. Я почувствовала тошноту, и когда никто не пошевелился, Трент повернулся к Квену. — У тебя обычно есть пара застежек-молний на тебе, не так ли, Квен?

— Это плохая идея… — сказал Квен, залезая в карман.

Трент протянул запястье.

— Если Рейчел выгнала его, то и я могу. Я не позволю этому зайти слишком далеко. Это лучший способ узнать о баку с утраченным воспоминанием.

Квен сжал челюсти, и я вздрогнула. Жестоко, но верно.

Грубыми движениями Квен застегнул зачарованное серебро на запястье Трента и защелкнул его. Трент вздрогнул, когда его контакт с лей-линиями прервался, и я вздрогнула от сочувствия.

— Я вытащу тебя из этого, если станет жестко, — сказала я, и настроение Квена омрачилось еще больше. Заложив руки за спину, он устроился поудобнее за креслом Трента.

— Боже, да. — Трент пошевелил запястьем, чтобы поправить полоску. — Легкого транса должно быть достаточно.

— Лэндон медитировал, когда разговаривал с ним, — сказал Зак.

— Видишь? — Трент полуобернулся, чтобы бросить на Квена сухой взгляд. — Это не проблема. Я все время медитирую. Если Лэндон может сделать это, не будучи обнаженным до глубины души, то и я смогу.

Но душа Лэндона выглядела как разложившийся гной, и я нервно заерзала.

— Рейчел, все будет хорошо, — сказал Трент, и наши взгляды встретились. — Баку обязательно будет таиться поблизости, ожидая, когда ты заснешь. Мне просто нужно связаться с ним и поискать ответы.

Я сделала медленный вдох, чтобы успокоиться.

— Не засыпай, — сказала я, вспоминая ужас того, как баку глубоко копал, съедая лучшие части — те части, которые делали жизнь с тем, что я должна была делать, чтобы выжить, терпимой. — Ты не сможешь выбросить его, если заснешь.

— Не беспокойся об этом. — Трент положил руки на колени и закрыл глаза.

Дженкс поднялся в воздух и полетел к Заку.

— Я буду следить за его аурой, — сказал он, устраиваясь на плече паренька. — Ты ударишь его, если он начнет говорить на языках.

Это была моя идея, но мне это не понравилось, и когда дыхание Трента замедлилось, Квен пришел в движение.

— Что ты делаешь? — прошептала я, когда он взял то, что, как я предположила, было мешком соли из ближайшего ящика стола, и начал рассыпать его по кругу вокруг Трента.

— Удача благоволит подготовленным, — пробормотал Квен, протискиваясь между Трентом и столом.

— Он заземлен, — запротестовала я.

— Лэндон никогда не был, — добавил Зак.

— Лэндон не пытался узнать, как это угомонить. — Квен закончил круг и бросил мне то, что осталось от соли для чар.

— Трент может быть осмотрительным. — Я поставила сумку на пол, и Трент вздохнул и приоткрыл один глаз.

— Трудно медитировать, когда вы все разговариваете.

— Извини, — сказала я, и он снова закрыл глаза.

Зак откинулся на спинку стула вместе с Дженксом, оба они наблюдали за Трентом. Квен передвинулся так, чтобы его тень упала на стол, давая понять, что он этого не одобряет. Я сидела и ждала, ерзая. Постепенно тиканье часов на огромной каминной полке стало очевидным. Огромный пустой камин находился позади Трента, и я снова задалась вопросом, использовали ли они его, чтобы заложить кирпичом целое крыло. За ним не было ничего, кроме утеса, на котором был построен дом. Может быть, крыло его матери находилось под землей.

Я села прямее, когда мягкая усталость угрожала проскользнуть в меня, и я пощекотала кончиком языка верхнюю часть рта, чтобы не заснуть. Дыхание Трента замедлилось, и воспоминание о том, как я слышала его рядом со мной, когда спала, скользнуло по мне, успокаивая. Я быстро заморгала и взяла мешочек с солью, перекладывая его из руки в руку, чтобы доказать себе, что я не засыпаю.

Я проснулась. Открыв глаза, я переложила мешочек в правую руку, затем в левую, и все это в такт тикающим часам. Я полностью проснулась.

Но было трудно оставаться в таком состоянии, когда Трент начал напевать для медитации. На самом деле это было скорее гудение, почти пение, собирание силы или приглашение Богини присутствовать.

Моя голова дернулась, внезапный щелчок разбудил меня. Я нахмурилась на Квена, который пристально смотрел на меня, но, честно говоря, было действительно трудно не заснуть, когда Трент так напевал. Это был не первый раз, когда я слышала, как он использовал музыку во время медитации, и последний намек на сон вырвался из меня при вспышке вспомнившегося гнева.

Трент пел Богине в ту ночь, когда вытащил мою жалкую задницу из замерзающей реки Огайо. Это была его вина, что мы приземлились там, едва выжив после того, как лодка казино взорвалась вокруг нас. Дюжина лучших игроков Цинциннати пошла ко дну. Трент был на пути, чтобы присоединиться к ним, когда я вытащила его голову из воды. Я бы прекрасно добралась до берега, если бы не тащила с собой его эльфийскую задницу.

Нахмурив брови, я посмотрела на него через стол. Я чуть не умерла той ночью, и это была его вина. С тех пор он втягивал меня в неприятности.

Я также выжила по его вине. Случайная мысль промелькнула во мне, быстро забытая, когда в мгновение ока расцвела аура Трента, видимая, хотя я не использовала второе зрение. Золото, с легким оттенком копоти, чтобы было интереснее, исходило от него, как северное сияние, порхая по коже, красное у источника, искры, разливающиеся при вспышках, жар интенсивности, концентрирующийся вокруг его рук и головы.

Любопытно. Прищурившись, я посмотрела глубже, чтобы увидеть фиолетовый, зеленый и оттенок янтаря, которого не должно было быть.

А потом он перестал напевать и открыл глаза. Я моргнула. Его аура была в его глазах.

— Не работает. — Трент выпрямился с кислым выражением лица.

— Сладкая вечная моховая салфетка из ведра с материнским гноем, — тихо выругался Дженкс, и я повернулась к нему. Он смотрел на меня с плеча Зака.

Чертов назойливый пикси, подумала я, перекидывая пакет с солью из руки в руку. Я не могла сосчитать, сколько раз он раздражал меня до чертиков.

— Не помогает, Дженкс, — сказал Трент, и Дженкс щелкнул крыльями и указал на меня.

— О, нет, — прошептал Зак, и губы Квена приоткрылись, когда он проследил за взглядом Зака на меня.

— Что? — сказала я в гневе.

Дженкс поднялся в воздух, звук его крыльев навевал воспоминания.

— Рейчел, проснись, — сказал он, нависая надо мной.

— Я не сплю. — Я бросила пакетик с солью на стол, прежде чем оттолкнуться.

Зак глубже вжался в свой стул, подальше от меня.

— Она пока не проснулась.

Но я чувствовала себя бодрее, чем когда-либо за долгое время, и я встала, поводя плечами, чтобы ослабить напряжение в них, и покачалась с ноги на ногу, чтобы почувствовать новое равновесие.

— Это она, — прошептал Дженкс, когда я смотрела на бассейн, любуясь тем, как солнце искрилось на нем. Я не видела солнца, казалось, целую вечность, хотя и знала, что это ложь. — Это она, но ей чего-то не хватает, — добавил пикси, его глаза следили за мной, когда я поднялась, чтобы посмотреть на книги Трента по обе стороны от камина. — Это она, которой никогда не существовало, — сказал он, и я фыркнула. — Как будто с ней никогда не случалось того, что должно было случиться.

— Э, Квен? — сказал Трент, и я отвернулась от книжного шкафа, чтобы увидеть, как Квен срезал с него браслет. Ухмыльнувшись, я развернулась, чтобы повернуться ко всем спиной, когда почувствовала, что эльф принял причастие от той же самой лей-линии, на которой я повесила шальную мысль.

— Лей-линия не сделает тебя достаточно сильным, чтобы удержать меня, — сказала я, чувствуя себя уверенно, когда взяла книгу с полки и сунула ее под мышку. Она не принадлежала Тренту, и я хотела ее вернуть. — И перестань смотреть на мою ауру, — добавила я.