— И вот теперь…, — закончила я, — Вы решаете, что со мной делать. Мастер очень много мне дал, но, самое главное, он научил меня управлять собой, и то, что я Вам рассказала, вовсе не результат моей прозорливости, а работа энергии. Голова такой же орган. Скажу честно, то, что «Особист» сидел в пеньке и жив, я сообразила только в процессе своего рассказа, а когда стреляла, была уверена, что в засаде находится снайпер. — Последнюю фразу добавила, чтобы Юрий Петрович сумел прийти в себя и не так сильно расстраивался.

Он затушил сигарету и, наконец, произнёс. — Ты знаешь, я не поверил рассказу снайпера. Слишком фантастично он звучал. Какое?то переселение душ…, воскресший приятель, мистика. Но сейчас… У меня просто нет другого объяснения. Приходиться… Хотя, озвучить её я не решусь.

Молча крутанула пальцем, изобразив телефонный диск.

Он хлопнул ладонью. — Оля, перестань делать из старика идиота. С тобой невозможно разговаривать.

Мало, что ты испортила мне сценарий вербовки, который писали не самые глупые люди, ещё и сейчас… Да, именно. Всё там. — Он ткнул пальцем в потолок.

— А что делать? Подскажи, если ты такая умная. — Он не на шутку рассердился или сыграл, беря «на слабо».

— Я думала об этом: «Вот и настал момент истины. Или они разберут меня на атомы, пытаясь понять механизм произошедшего, либо»…

— Использовать меня в качестве ликвидатора не получится. Ведь, в принципе, разбирался со всеми Алексей. Сейчас он ушёл. И я, к сожалению, уверена, навсегда. Могу отмстить, защититься, но хладнокровно осуществить ликвидацию? Увы, нет.

— Второе. Разведка. — Ни образования, ни опыта, ни языка. Учить? А зачем? И так в Академии конкурс… Телохранитель — слишком мелко. Хотя, будь Вы представителем частного капитала, вполне приемлемый вариант. Но, для государства?

— Секс агент? Боюсь, тоже нет. И не по вопросам морали. Его сознание оставило слишком глубокий след в моем мозгу, да ещё память, в которой не только способы ведения разведдеятельности, но и личные моменты. Я, кстати, заметила, что стала несколько по–мужски рассуждать. Нет, не в «этом» плане. В смысле подхода к проблеме. И это станет помехой.

Юрий Петрович задумчиво смотрел на меня, прикидывая. Ясно было, что все мои доводы он и сам давно знал.

— Третье. Могла бы, конечно, исчезнуть. Но, быть нелегалом в родной стране. Уж совсем, ни в какие ворота. А что касается крючка. Они, там на верху, всё равно поднимут этот вопрос, и Вам придётся его со мной оговаривать. Так вот, крючок. Три покойника, как Вы правильно заметили, при двух свидетелях, это никакими пределами самообороны не объяснить. Пожизненное, не пожизненное, однако на три срока хватит. Чем не аргумент?

Можно даже не забивать голову, а оформить дело. Посадить легче всего. Но, без ложной скромности, надолго ли? Мне придётся бежать, уходить за границу. Искать работодателя. А тот потребует информацию… Оно Вам надо? Много, не много, но что?то я ведь смогу рассказать.

— Наконец, последнее. Незатейливо ликвидировать. Это, конечно, вовсе неприемлемый для меня вариант. И тогда я, в свою очередь, с себя ответственность снимаю. Во всех смыслах. Сколько народа поляжет?

Это в том случае, конечно, если Вы представляете государство, а не собственную персону…

— Откровенно? — Собеседник задумчиво выстучал пальцами маршевый ритм, но мягкая поверхность скатерти поглотила дробь.

— Привычка. — Заметив мой взгляд, пояснил он. — Что ж, сказано. Что сказано, то сказано. Может и правильно, к чему хвост по кускам рубить? Долгие проводы, лишние слезы. Однако Вы ждёте, как я понимаю, моего ответа?

Генерал почесал бровь. — Скажу, как есть. На встречу я шёл с готовым решением. Однако Вы, случайно или, что более вероятно, сознательно, ответили на невысказанное предложение. Это правильно. Лишний отказ даёт меньше возможностей договориться.

Теперь вижу, учили капитана хорошо. Заставить меня поменять тактику на ходу, полбеды. А вот принимать стратегические решения теперь куда как сложно. Конечно, всё сказанное аксиома. Так понимаю, Вы озвучили ход рассуждений, чтобы ещё раз подтвердить сумасшедшую версию о…, даже произносить?то дико. О переселении…, тьфу… Дурдом. Ладно, будем считать — сказал.

Он болтал о мелочах, но было заметно, что изощрённый мозг аналитика ведёт сложный расчёт вариантов. Я произнесла свою часть диалога почти на одном дыхании. Слова сами складывались в предложения. И только сейчас осознала, о чем идёт речь. А речь идёт о моем самом ближайшем будущем. Придётся ли мне спокойно лечь спать в уже привычном гостиничном номере, или в камере, а может, предстоит ночь в подвале какой?нибудь хрущевки, прячась от погони.

От напряжения пробил озноб.

«Эк, угораздило. — Невесело подумалось мне. — Поесть напоследок, что ли? Когда потом удастся»?

Подвинула ближе тарелку с необычайно вкусным салатом и, не забивая голову церемониями, принялась за ужин. Однако краем глаза присматривая за жестами Юрия Петровича. — «Решение, каким бы оно ни было, проявится внешне, главное — не упустить момент к действию. Однако пока всё спокойно».

Генерал выкурил ещё одну сигарету. Затянутая пауза показала, что он и впрямь серьёзно размышляет. Наконец, его лицо успокоилось, решение созрело.

Я напряглась, продолжая ковырять в тарелке.

— Успокойтесь, он положил руку на мою ладонь, не будем же мы здесь устраивать вестерн. Никто тебя не собирается выводить из игры. Слишком глупо не воспользоваться таким подарком судьбы.

Давай ещё выпьем, а затем вернёмся к нашим баранам.

— Ты меня просчитала. — Слова дались ему нелегко. — Признаюсь, когда шёл сюда, собирался вербовать втёмную. Теперь понял, иметь дело с памятью одно, а с естеством, совсем другое. Никого за мной нет. Да и кто даст добро на разработку столь дикого варианта? Какой руководитель? «Особист», как ты его назвала, работал не только на фирму, но и на меня. Мы решили не выпячивать твою роль в этом деле. Но мне стало жаль прекрасной возможности.

Я предлагаю тебе сотрудничество. Лично со мной или с моей фирмой, что одно и то же. Мы занимаемся коммерческой разведкой, есть заказчик, есть исполнители. Принципы те же. Оплата совсем иная. Работа, конечно, рискованная, но, если до тебя доберётся комитет, единственный результат его действий будет твоя посадка. Никто не поверит в эту историю и не предложит тебе ничего. И ты, мне кажется, это понимаешь тоже.

Жить, как раньше, ты не сможешь. А без моего прикрытия, это не угроза, а констатация, тебе останется только одно, податься в бега.

Большая компания, государство в миниатюре. Свои законы, порядки, история, герои, шуты. Именно в такое мини государство, неторопливо обходя лужи на подсыхающем асфальте, я двигалась поступать на службу, как писали в старых романах. А по–нынешнему, устраиваться на работу.

Встреться мне сейчас кто?нибудь из старых знакомых, не думаю, что он узнал бы в очкастой, чуть сутулой девице, прежнюю Ольгу, не без оснований считавшуюся первой красавицей школы.

Да и не было никакой Ольги из города Краснодара.

Ярким мартовским утром, по неприметной Московской улочке, знаменитой соседством с воспетым классиком Арбатом, шла Ирина Авдеева, выпускница Питерской Академии менеджмента и маркетинга. Шарашкиной конторы с громким названием, гнавшей поток девчонок из обеспеченных семей, которые могли выложить за раскрученное название десяток, другой тысяч евро. Умело сфабрикованный имидж обеспечил Академии солидное положение в российском рейтинге негосударственных вузов. Но, говоря откровенно, выпускницы этого храма науки поступали на работу, как правило, в родительские фирмы и корпорации, либо, на крайний случай, в компании партнёров, где проверку их знаний устраивать не рисковали.

Согласно легенде родители у меня были состоятельные и, возникни такое желание, ни на какую работу меня бы не отправили. Но отец вдруг решил, что дочь обязана сама попробовать встать на ноги. Поэтому, снял небольшую квартирку в Москве, правда в тихом районе, где стоимость квадратного метра равнялась цене комнаты на окраине. А протекцию в выбранной компании составили такие люди, что отказать им не решился даже могущественный олигарх, совладелец шикарного двадцатиэтажного офиса в центре столицы. Головной офис металлургического гиганта, спрут, который опутал своими щупальцами всю Сибирь и стремительно тянул к себе всё новые и новые куски, требовал огромного количества служащих. Мелкая услуга не стоила олигарху абсолютно никаких усилий. Тогда как отказ мог принести в обозримом будущем серьёзные проблемы.