— Так как прошло твое путешествие? — спросила она.
— Оно было долгим и холодным, — ответил он. — Я добрался до Эльфхьюфа в виде летучей мыши. Ползая по залам дворца Имрика, я несколько раз был близок к смерти. Они страшно проворны, эти эльфы, к тому же они знали, что я не просто обычная крыса. Но тем не менее мне удалось подслушать их совет.
— Их план таков, как я предполагала?
— Да. Скэфлок отправится в Тролльхайм, чтобы совершить налет на владения Иллрида. Они надеются убить короля или по крайней мере расстроить его приготовления к войне — теперь, когда он открыто объявил об окончании перемирия. Имрик же останется в Эльфхьюфе и будет готовиться к обороне.
— Хорошо. Старый граф эльф слишком коварен, но один Скэфлок вряд ли избежит ловушки. Когда он отправляется?
— Через девять дней. Он возьмет около пятидесяти кораблей.
— Эльфы передвигаются по морю быстро, и они той же ночью будут в Тролльхайме. С ветром, который я научу его поднять, Вальгард будет там через три дня, и еще нужно дать ему три дня приготовлений. Вальгарду нужно предстать перед Иллридом незадолго до Скэфлока, я должна задержать его здесь… гм, ему еще понадобится время, чтобы добраться до своих людей… будет не очень трудно управлять им, поскольку он сейчас преступник и спешит сюда в отчаянии.
— Ты жестока к Вальгарду.
— Я не имею ничего против Вальгарда, поскольку он не принадлежит к роду Орма, но он мое орудие в трудной и опасной игре. Уничтожить Скэфлока будет не так просто, как Орма и двух братьев, как будет легко добраться о двух сестер. Над моим колдовством и силой он лишь посмеется. — Ведьма усмехнулась в темноте. — да, но Вальгард — это орудие, которое я превращу в оружие, и оно пронзит сердце Скэфлока. Что касается самого Вальгарда, то я даю ему возможность возвыситься среди троллей, особенно если они победят эльфов. Моя мечта — сделать падение Скэфлока вдвойне горьким, разрушив Эльфхайм через него.
И ведьма села и стала ждать искусство, которому ее научили прожитые годы.
На рассвете, когда серый, безнадежный свет прополз по снегам и покрытым льдом деревьям, Вальгард постучался в дверь дома женщины. Она тут же открыла и он упал на ее руки. Он был почти мертвый от усталости и холода, весь в крови, глаза его были дикими, лицо ничего не выражало.
Она дала ему мяса, пива и трав, и вскоре он уже крепко обнимал ее.
— Ты единственная, что у меня осталось, — пробормотал он. — Женщина, чья красота и распутство принесло мне это несчастье, я должен убить тебя, а затем себя.
— Почему ты так говоришь? — улыбнулась она. — Что случилось?
Он утопил свое лицо в аромате ее волос.
— Я убил своего отца и братьев, — сказал он, — и теперь я преступник, которому нет прощения.
— Что касается убийств, — сказала женщина, — они лишь доказывают, что ты сильнее тех, кто тебе угрожал. Какое имеет значение, кем они были? — Ее зеленые глаза впились в него. — Но если мысль о том, что ты убил своих родственников, сильно тебя волнует, то я скажу тебе, что ты невиновен.
— А?.. — Он тупо посмотрел на нее.
— Ты не сын Орма, Вальгард Лютый. Я обладаю двойным зрением, и я говорю тебе, что ты рожден не от людей, а от такого древнего и благородного рода, что едва ли можешь себе представить свое настоящее наследство.
Его огромная фигура налилась свинцом. Он схватил ее за запястья, в доме раздался его вопль:
— Что ты сказала?
— Ты подкидыш, оставленный графом эльфов Имриком вместо украденного сына Орма, — сказала женщина. — Ты настоящий сын Имрика от рабыни, дочери Иллрида, короля троллей.
Он отбросил ее от себя. Капли пота выступили на его лбу.
— Ложь! — задыхаясь простонал он. — Ложь!
— Правда, — холодно ответила женщина. Она медленно подходила к нему. Он отступал, тяжело дыша. Ее голос был ровен и непреклонен — Почему ты не похож на детей Орма и вообще на людей? Почему ты презираешь богов и людей, гуляешь в одиночестве, забываясь лишь в ярости убийства? Почему ни одна из женщин, с которыми ты делил постель, не принесла ребенка? Почему звери и маленькие дети боятся тебя? Она загнала его в угол. Ее глаза не отпускали его. — Чем это еще объяснить, кроме как тем, что ты не Человек?
— Но я рос так же, как все другие люди, я могу выносить железо и священные вещи, я не волшебник…
— Это злая работа Имрика, который ограбил тебя, лишив того, что принадлежит тебе от рождения и променяв тебя на сына Орма. Он сделал тебя похожим на украденного ребенка. Ты вырос в душной среде людей, где не могла раскрыться колдовская сила, дремлющая в тебе. Ты можешь расти, стареть и умереть в быстром росчерке человеческой жизни, святые и земные вещи, которых боятся эльфы, для тебя не страшны, но за эту возможность Имрик заплатил ценой принадлежащего тебе от рождения права тысячелетней жизни. Но он не мог вложить в тебя человеческую душу, Вальгард. И так же как он, ты погаснешь после своей смерти, подобно задутой свече, у тебя нет надежды попасть ни на небеса, ни в ад, ни в пределы старых богов — и в то же время ты будешь жить не дольше обычного человека!
При этих словах Вальгард вскрикнул. оттолкнул ее в сторону и выбежал в дверь. Женщина улыбалась.
На улице было холодно, и шумел ураган, Вальгард вернулся в дом только когда стемнело. Он вернулся согнувшимся и побитым, но его глаза блестели, он смотрел на свою возлюбленную.
— Теперь я тебе верю, — пробормотал он, здесь больше верить некому. Я видел духов и демонов, несущихся в урагане, летающих вместе со снегом; они проносились мимо и смеялись надо мной. — Он уставился в темный угол комнаты. — На меня опустилась ночь. Жалкая игра моей жизни проиграна — я потерял свой дом, родичей и даже свою душу, которой у меня никогда не было, и теперь я понимаю, что был всего лишь тенью, отбрасываемой могущественными силами, которые теперь задувают свечу. Спокойной ночи, Вальгард, спокойной ночи… — И он упал на кровать и зарыдал.
Женщина загадочно улыбнулась, легла рядом с ним и поцеловала его. Ее поцелуй был как огонь и вино. И когда он, изумленный, молча посмотрел на нее, она прошептала:
— Речи недостойные Вальгарда берсеркера, могущественного из воинов, чье имя наводит ужас на всех от Ирландии до Гардарики. Я думала, что ты ухватишься за мои слова с радостью и изменишь судьбу, придав ей лучшую форму своим огромным топором. Ты жестоко мстил за меньшие обиды, чем эта, у тебя украли твое естество и заключили тебя в темницу, в рамки жизни обычного смертного.
Вальгард почувствовал, что к нему возвращается какая-то сила, лаская женщину, он чувствовал, что эта сила растет вместе с ненавистью ко всему, кроме нее. — Но что я могу сделать? Как я могу отомстить? Я даже не могу видеть эльфов и троллей, если они сами этого не захотят.
— Этому я могу тебя научить, — ответила она. — Нетрудно приобрести особое волшебное зрение, с которым рождаются существа Фэри. После этого, если ты захочешь, ты сможешь уничтожить тех, кто принес тебе зло, и будешь смеяться над своим изгнанием, будучи могущественней любого короля людей.
Вальгард сосредоточил свой взгляд на ней.
— Каким образом? — медленно спросил он.
— Тролли готовятся к войне со своими старыми врагами — эльфами, сказала она. — Вскоре Иллрид, король троллей, пошлет войско в Эльфхайм, скорее всего сначала он ударят по силам Имрика здесь, в Англии, чтобы обезопасить свой фланг и тыл и двинуться затем на юг. Среди сильнейших воинов Имрика будет Скэфлок, поскольку ему не страшны ни железо, ни святые вещи, он необычайно силен и наделен колдовскими знаниями. Этот приемный сын Имрика занимает место, которое принадлежит по праву тебе. Если ты быстро отправишься морем к Иллриду, поднесешь ему богатые дары. предложишь ему свою человеческую силу, а также расскажешь ему о своем происхождении, ты можешь занять высокое место в его армии. Во время налета на Эльфхьюф ты можешь убить Имрика и Скэфлока, и тогда Иллрид наверняка сделает тебя графом британских земель эльфов. После того, научась колдовству, ты сможешь достичь еще большего. Да, ты сможешь научиться, как изменить то, что сделал с тобой Имрик, и стать, подобно настоящим эльфам и троллям бессмертным до окончания этого мира.