Лидд рванул ворот куртки и снял с шеи светильник, наполненный рубиновой жидкостью.
— Ты растворил Рубин Антара? — нахмурился Илла.
— Это кровь бога, — спокойно бросил Лидд. — Не это ли тебе было нужно? Считай, я нашел сосуд с драгоценной пылью, что собрали ювелиры, которые огранили Рубин Антара.
— Да, — кивнул Илла, принимая на руку прозрачную цепь. — Это кровь бога. Теперь источник.
— Саш, — приказал Лидд. — Источник.
Саш стоял неподвижно и чувствовал, как кровь толчками бьет ему в виски. Руки налились тяжестью, молнии всей Эл-Лиа нацелились в его голову, а в ушах стоял почти забытый голос первого командира: «Как тебя зовут? Сашка? Ну-ка сожми крепче кулак, Сашка Арбанов. Еще крепче! Еще! Вот так. Держись, парень. Мать у тебя умерла!»
— Саш! — крикнул Лидд, и его же голос тягучим шепотом заполнил уши, голову, грудь: «Отдай! Отдай! Отдай! Отдай. Отдай…»
Саш поднял глаза, увидел Иллу, на шее которого, как когда-то бутылка с его, Сашкиной, кровью, висел светильник Эла, увезенный Ангесом к Катрану-Лидду и теперь наполненный кровью бога. Разглядел в руках демона темный, странно напоминающий укрытую в мешке мантию, меч, выдвинутый на ладонь. Туманные сполохи искрились в нем вместо лезвия. Бездна открылась в этих сполохах. Небо потемнело, и показалось, будто там, сверху, теперь было зеркало, и в нем навечно отразилась та прошлая, мертвая Дара вместе с пылью, безжизненными равнинами и нечистью, сбивающейся в стаи.
Саш медленно стянул с плеч мешок. Развязал его. Вытащил тугой сверток. Развернул мантию, выпустил ее из рук, на мгновение почувствовав поток сущего, захлестывающий вершину холма, и бросил светильник демону. И время замерло.
Едва на мосту появились архи, как Швар и сам превратился в зверя. Он подпрыгивал на месте, рычал, скалил зубы, изрыгал причудливые ругательства на салмском, деррском и раддском языках, но мастер пятого легиона Адас был непреклонен: когорта Швара должна была оставаться на месте. Взять на себя удар архов и следовавших за ними мертвых копейщиков следовало первому и второму легионам. Третий и четвертый стояли в резерве, а остальные силы, среди которых и числилась когорта Швара, ждали особого сигнала.
— Какого еще сигнала? — рычал Швар. — Куда мы будем наступать? В реку полезем? Неужели не ясно, что раз уж противник сам повторил нашу вынужденную глупость и пошел через мост, так и бить его надо срочно, пока он не перетащил на этот берег все войска! Да он сильнее нас почти в дюжину раз!
— Королю виднее, — повторял Адас, который ряд за рядом обходил выстроившиеся когорты и мрачно наблюдал за прогоревшими шатрами и пылающей землей.
Едва баллисты и катапульты серых обозначили убойное расстояние, крайние когорты третьего легиона отступили назад, потеряв около полуварма бойцов. Потери первого и второго легиона были много больше. Столкнувшись с врагом напротив моста, они удержали строй, но выставленные копья останавливали архов плохо. К счастью, когда число стрел, вонзившихся в чудовище, достигало нескольких дюжин, добить его уже не представляло труда. Но за архами шли мертвые копейщики, и ужас от их неуклонного движения вперед чувствовался даже на расстоянии. И все же нари из первого легиона и авглы из второго, ведомые неистовым Рагрисом, все еще сдерживали превосходящие силы раддов.
Вновь запел рожок у королевского шатра, третий и четвертый легионы снялись с места и, разворачивая строй, двинулись на помощь к первому и второму. Загудели трубы, развернулись знамена, и в резерв вышли, подняли копья когорты одиннадцатого легиона, ополченцы шаи и нари, потянулись тесными строями лучники-белу, пошли когорты покрытых шрамами седых ветеранов, и даже замелькали ряды карликов.
— Разве в салмском войске есть банги? — удивился Дан.
— Совет Гранитного города прислал три когорты лучников, — процедил сквозь зубы Титур, нервно стискивая рукоять меча. — Первый раз за всю историю Эл-Лиа!
— Наверное, Эл-Лиа сдвинулась со своего места, — прорычал Швар.
— Нет, — качнул головой великан. — Говорят, что посланец бога открыл главные ворота подгорного царства, и они сочли это знамением. А заправляет ими наш старый знакомец Дженга! Наверное, сидит где-нибудь на своей повозке да трясется от страха.
Швар рявкнул в ответ что-то совсем уж неразборчивое, а Дан не нашел в себе сил даже на удивление. Легионы Салмии один за другим шли в смертельную схватку, теснили противника, брали за свои жизни самую высокую цену, и все-таки вся их сила не могла сравниться с мощью противной стороны. Салмская армия медленно, шаг за шагом, отступала.
Швар едва не вцепился зубами в рукав собственной куртки, когда у смарага появился Чаргос в изодранной куртке. Правый рукав его был залит кровью до локтя. Он окинул взглядом хмурого Агнрана, Дана, свистнул, подзывая Райбу, потом показал Швару на юго-восток, где за дальними шатрами войска Бангорда начала появляться какая-то темная полоса.
— Имперские легионы!
— Эл всемогущий! — взмолился Швар. — Вот они куда пропали! Значит, есть переправа через Ману? А мы, мы когда же?
— Как только услышишь звук рожка! — бросил Чаргос и поспешил к королевскому шатру.
— Полдень, — вдруг мрачно проговорил Агнран. — Долгой битвы не будет. Противник слишком силен. Он превосходит наши силы многократно. Но магия демона, которая заставляет даже мертвых идти против нас, лишает его воинов собственной воли. Это и может спасти нас. Если мы успеем добраться до главаря. Наша победа вон там! — Колдун ткнул причудливым посохом в далекий лысый холм на противоположном берегу Маны. — Приглядись, Швар. Отряды серых повернули навстречу имперским легионам. Всадники демона и лучшие воины дарджи ушли к югу, где по их обозам ударили герои Эйд-Мера. Но здесь на месте остались и вармы лучников, и три линии отборных серых мечников, и последние отряды лигских нари, что приняли сторону Бангорда. Думай, как будешь бить этого врага. Нужно выманить на нас последних стражей демона!
— Да как я буду бить их, если между нами река с отвесными берегами?! — зарычал Швар.
— Я знаю, Швар, — спокойно проговорил Агнран, — что ты станешь холоден, едва вынешь меч из ножен. Не спеши. Я позабочусь, чтобы ты оказался на том берегу вместе с твоими воинами. Смотри на небо. Видишь тяжелые, черные тучи, которые ползут сюда со стороны Вечного леса? Поверь мне, едва они окажутся над верхушкой холма, многое может перемениться. Только времени у нас будет очень мало!
Время на вершине холма замерло. Остекленели блики на лезвии дымного меча. Оскалился в улыбке рот Иллы. Замер светильник с кровью у него на шее. Вытянулась вперед рука с растопыренными пальцами. Повис в воздухе светильник Эла. Лишь потоки сущего продолжали литься из него неостановимым потоком, скатываясь по склонам холма, пропитывая землю, взмывая к серому небу. Руки и ноги одеревенели. Странно только, что осталась способность видеть. И видеть все, словно глаза вдруг появились и на затылке, и на щеках, и на спине. Три согнутых пальца на левой руке Лидда по числу околдованных — Лидд, Илла и Саш. Напряженные спины «отребья» — уродов Лидда, перебрасывающих оружие из одной руки в другую, вставших кругом у вершины. Безмолвную сечу на полпути между мостом и смарагом, где с выстоявшими против архов и мертвых копейщиков салмами сошлись уже лучшие воины серого ордена и радды. Такую же сечу в отдалении, по правую руку от Саша, где ушедшие с холма серые и тарры сдерживали натиск имперских легионов и даже теснили их. Летучую конницу стахров во главе с великаном Гигсом, для которого отыскался в глубинах Холодной степи огромный конь. Несутся всадники вдоль передних рядов дарджинской пехоты, осыпают стрелами, совсем как радды в ущелье Шеганов.
Сумасшедшую атаку войска, собранного в Эйд-Мере на южные окраины Ургаина, где, защищая собственный обоз, против них сомкнули ряды превосходящие силы и раддов и дарджинцев. Тяжелые облака, которые появились неизвестно откуда, и помимо воли уснувшего ветра наползали на верхушку холма. Странный, сплетенный из ветвей и травы мост, который вроде бы ниоткуда появился над Маной прямо перед глазами и теперь рос, увеличивался, ширился, тянулся к противоположному берегу, оживлял вонзающиеся в него дарджинские стрелы и вплетал в себя образовавшиеся из них побеги. Ревущие глотки салмов, рванувшихся с северного берега к этому мосту, ринувшихся навстречу салмам серых мечников, лучников, нари, всю охрану холма, кроме оставшегося на своих местах «отребья». Тяжелые капли дождя, начинающие падать из нависших над холмом туч… Все видел Саш.
