— Можете снять противогаз, молодой человек, — разрешил сидящий в кресле, — в этом помещении он вам не пригодится, я об этом уже позаботился.

Берёзов бросил взгляд назад, но прохода в стене уже не было. Что ж, сквозь стены он ходить не умеет, так что торопиться некуда. Да и противогаз, прямо скажем, надоел до чёртиков. Капитан стянул с головы шлем-маску и устало вдохнул полной грудью. Неожиданно чистый и свежий воздух приятно охладил пылающие от перенапряжения лёгкие, и бешено колотящееся сердце начало успокаиваться. Иван отёр рукавом покрытое потом лицо, чувствуя, как утихает бьющее в виски давление.

— Содержание химических элементов в атмосфере шлюза оптимально для вашего вида, — продолжил седой человек, — вскоре вы почувствуете себя лучше.

— Уже почувствовал, — безразлично сообщил Берёзов, внимательно оглядывая помещение. Взгляду зацепиться было не за что, пустой мешок из неизвестного минерала, с неизвестно откуда берущейся красной подсветкой. Кроме этого, странного нет ничего. Лишь «Ариадна» в забинтованном кулаке не остывает, словно намекая на присутствие чего-то, не видимого глазу. — Что это за шлюз? Точнее, куда?

— Я предлагаю построить нашу беседу более конструктивно, — возразил сидящий, — дабы вы смогли структурировано усвоить информацию, сделать верные выводы и адекватно рассмотреть моё предложение.

— Насчёт последнего я не удивлён, — хмыкнул Иван, — и не сомневался в том, что у кого-нибудь появится какое-то предложение. Иначе, зачем вы позволили мне добраться досюда? Вот только не ожидал увидеть здесь именно вас, академик.

— Особь, которую вы видите перед собой, не является моей физической оболочкой, — сидящий в кресле покачал головой совсем по-человечески, — я использую её в качестве элемента коммутации, чтобы вы имели возможность вести со мной диалог.

— То есть, вы — не академик Лаврентьев, — заключил Берёзов, — я правильно понял? Вы просто говорите его языком, так?

— Совершенно верно, — подтвердил сидящий.

Неподвижно стоящая у стены Лаванда повернула голову в сторону Ивана и бесцветным голосом произнесла:

— Но, если хотите, я могу общаться посредством этой особи, учитывая небольшой промежуток времени, требующийся для нашей беседы, это никак не скажется на структуре её головного мозга.

— Иными словами, если вы будете сидеть в её мозгах долго, они от этого пострадают? — Берёзов посмотрел на сильно помолодевшую Лаванду. Она глядела на него, но глаза её по-прежнему оставались пусты. — В таком случае, лучше не стоит.

— Разумное решение, — прокомментировала девушка и вернулась в прежнюю позу, — хотя, как я уже сообщил, это не влечёт за собой опасности. Только нерациональное использование функции времени.

— Данная особь была целенаправленно подготовлена к осуществлению коммуникации, — продолжил за неё сидящий в кресле, — и потому более эффективна в процессе эксплуатации. К тому же аспект личной заинтересованности в этом случае не будет оказывать на вас отрицательного влияния.

— Пусть так, — коротко кивнул Иван. «Всё-то ты знаешь, — подумал он. — Ладно, давай послушаем, что ты скажешь. А к „аспекту личной заинтересованности“ мы ещё вернёмся». — С чего начнём? Так, чтобы более конструктивно?

— С юстировки коммуникационного процесса, разумеется, — сидящий наставительно поднял вверх палец. — Согласно накопленным мною данным, подвид, к которому принадлежите вы, имеет несколько разных полос обмена информацией. Пожалуйста, выберите тот тип, что наиболее близок и понятен лично вам. Тип номер один.

Седой человек сделал строгое лицо и произнёс:

— Сообщаю о необходимости поставить вас в известность по существу вопроса, касающегося событий исключительной важности, требующих тщательного анализа и системного подхода к поиску наиболее оптимального выхода из сложившейся ситуации.

Сидящий сделал небольшую паузу и продолжил:

— Тип номер два. — Черты его лица немного смягчились, и он сказал: — Я должен рассказать вам о том, что здесь произошло. Это исключительно важные события, и от того, найдём ли мы с вами общий язык и взаимопонимание, зависит очень многое.

Он вновь замолчал на мгновение, давая собеседнику возможность подумать, и возвестил:

— Тип номер три. — Брови академика взлетели на лоб, и он почти скороговоркой произнёс: — Йоу, чувак! Я те ща такую фигню расскажу, ты обалдеешь! Пипец, улётная тема! Надо перетереть по-любому, реальная фишка, просто жесть!

Седой закончил фразу, как положено, отмолчался секунду и сообщил:

— Тип номер четыре. — Его лицо набычилось, словно он собрался броситься в драку, и академик заговорил: — Слышь, братан, побазарить надо! И это не фуфло, в натуре, шнягу вжевывать не буду, я тебя сюда не вату катать позвал, за базар отвечаю!

Академик вновь замолчал и тут же продолжил:

— Тип номер пять…

— Достаточно, — прервал его Берёзов, незаметно щипая себя за бедро. Мало ли, вдруг он всё-таки потерял сознание от нехватки кислорода и лежит сейчас где-нибудь посреди тропы… — Тип номер два вполне подходит.

— Прекрасно. — Сидящий расслабился и опёрся на спинку светящегося кресла, — в таком случае мы можем перейти к делу. Можете задавать вопросы, я буду давать ответы в упрощённой форме, наиболее доступной текущему уровню развития вашего вида.

— Сначала отпустите её, — Иван кивнул в сторону Лаванды, — а потом поговорим.

— Исключено, — покачал головой академик, — обе эти особи являются платой, в обмен на которую я рассчитываю получить от вас необходимую мне услугу.

— А если я откажусь, — усмехнулся Берёзов, — она навсегда останется Зомби, а со мной разберутся ваши прозрачные помощники, так, что ли?

— Я буду вынужден прибегнуть к этой мере, — в голосе академика явно прозвучала печаль, — хоть и не считаю это наиболее эффективной мерой. Но исполнение приоритетной функции превыше всего.

— И в чём же заключается эта самая «приоритетная функция»? — прищурился Иван. — Или это большой секрет?

— В сохранении жизни и неприкасаемости разумных существ, оказавшихся в опасности. Они находятся под моей ответственностью, — пояснил сидящий человек, — и должны быть спасены любой ценой.

— Вы что, превратили в Зомби тысячи людей для того, чтобы спасти их от опасности? — недоверчиво нахмурился Берёзов. — Это попахивает сумасшествием. От чего хоть спасали-то? От аномалий Красной Зоны? От мутировавшего зверья?

— Неправильная оценка ситуации. — Академик вновь покачал головой, — ваш вид не является разумным. Речь идёт о сохранении жизней разумных существ, оказавшихся на грани гибели в результате трагической аварийной ситуации.

— Чего-чего? — Брови Ивана ошарашено поползли вверх. — Наш вид не является разумным?! А какой же он тогда?

— Согласно общепринятой классификации вы относитесь к полуразумным животным средней степени организации, — спокойно заявил сидящий человек. — Во Вселенной известно не менее семнадцати тысяч видов высокоорганизованных животных, существенно превосходящих вас в развитии.

— И не страшно вам разговаривать с животным? — издевательски поинтересовался Берёзов. — Вдруг я наброшусь и начну кусаться?

— Анализ строения имеющихся в моём распоряжении особей свидетельствует, что атака челюстями давно не свойственна вашему виду, — безразлично ответил академик. — А имеющееся у вас оружие не представляет угрозы для находящихся под моей ответственностью разумных существ. У меня нет причин испытывать какие-либо опасения.

— И что же в нас неразумного? — не желал успокаиваться Иван. — Мы создали культуру, искусство, развиваем медицину, изобрели компьютеры, летаем в космос! С чего это вдруг кто-то там классифицирует нас как животных?!

— Под словосочетанием «кто-то там» объединяется порядка двух миллионов различных видов, достигших стадии высокоразвитого разума, — флегматично сообщил сидящий. — Если вы хотите получить от меня подробный перечень оснований, согласно которым ваш вид получил данную классификацию, это займёт порядка ста сорока шести местных суток. Проведённый мною анализ показывает, что это нецелесообразная и неэффективная трата ресурса времени.