— Я — главный свидетель, Самаэль, — сообщил он. — И я дал показания против тебя. Как ты собирал вокруг себя ангелов. Как планировал свержение Господа. Как строил интриги против Адама, добившись с помощью своей любовницы Лилит его грехопадения и изгнания из Нижнего Эдема, попутно обольстив Еву. Разве всё иначе, мой дорогой Люц?

— Да ты же сам мне это советовал, — пролепетал сбитый с толку Самаэль.

— Я?! — всплеснул крыльями Захария. — Да ни в жизнь! Чтобы я и пошёл против Господа нашего? Не беседовал я с тобой и никаких советов не давал. От души рекомендую, покайся перед Богом, Люц. Глядишь, Он помилует тебя в безмерной доброте своей. Уж я постараюсь, доложу ему в лучшем свете, поверь. Скажи: да, я искусил Еву, я ненавидел Адама, я подбивал Лилит, я хотел Тебя свергнуть. Умоляю, просто признайся, брат…

С глаз Люцифера окончательно спала пелена.

Он в точности вспомнил свой разговор с Захарией. Боже милостивый, какой гениальный план придумала эта плешивая тварь! Негодяй втянул его во всё это, причём интриговал с самого начала. Организовал анонимную утечку информации о сотворении Адама, вызвал брожение в Раю. Подбил на уговоры ангелов, предоставил план совращения Евы… А в это время сам, хитроумно прикрывшись личиной главы Канцелярии (ведь ни Ева, ни Лилит в глаза не видели Люцифера), обернулся змием, а затем спланировал фальшивую революцию. Сомневаться не приходится — Захария точно спал с Лилит, а также, возможно, в виде змия заодно оприходовал и Еву. Затем, сдав первую жену Адама на расправу ангельской троице, он первым сунулся к Престолу Господа с якобы раскрытым заговором, получил звание главы Небесной Канцелярии — и дело в нимбе. О, как мужик правильно обстряпал свою карьеру! Теперь Люцифера распылят на молекулы, часть ангелов показательно накажут (потом столь же показательно простят), а серафим Захария остаётся единственным владыкой ангелов, ибо и верно — Господь занят другими делами.

Вот же сволочь крылатая. Подонок в хитоне. Ну, подожди…

— Ублюдок, — бросил Самаэль в лицо Захарии. — До чего ж ты лицемерная скотина. Ребята, не верьте ему! Это ложь! У кого есть прямой доступ к Господу? Летите к Нему быстрее, расскажите: я не виноват. Этот тип сам всё придумал, разве вы не понимаете?!

Его слова были обращены в пустоту. Показания Лилит, слова Захарии и, главное, мнение Господа в момент оставили Люцифера без столь многочисленных сторонников. Даже Аваддон отступил, разжав кулаки. Вокруг Самаэля сомкнулась лишь жалкая кучка ангелов. Захария показушно развёл крылья в стороны, словно пытаясь его обнять.

— Ах, бедный мой брат Люцифер, — вздохнул он. — Игра окончена, сопротивление бесполезно: все, кто встанут на твою сторону, будут низвергнуты из Верхнего Эдема, такова воля Господа. Пора нам сопроводить тебя в узилище Эдема Нижнего…

Он вытащил из кармана туники изящные цепи из сверкающего металла. Сочувственно обнял Люцифера и, продолжая мягко улыбаться, почти неслышно шепнул ему на ухо:

— Здорово я всё устроил, правда? Потому что я умный, а ты — дурак…

Терпение Самаэля лопнуло. Коротко, без замаха, он ударил Захарию в лицо. Тот грохнулся с помоста в облака. Не удержав равновесия, вслед за ним рухнул и сам Люцифер. «Второличные» рванулись вперёд, но первого тут же сбил с ног Агарес. На площади началась свалка: верные Люциферу ангелы дрались с «властями», остальные превратились в нейтральных наблюдателей. Захария оказался сильнее Самаэля — оседлав ангела, он с яростью врезал ему кулаком. От улыбки и благостного поведения не осталось и следа: рот серафима был перекошен, с губ тянулась струйка слюны. Сорвав с груди Печать Господню, новый глава Небесной Канцелярии прицелился, готовясь воткнуть её Люциферу острым краем в глаз. Ангел поднял крыло, тщетно пытаясь защититься.

Внезапно Захария издал громкий горловой звук.

Печать, выскользнув из пальцев, мягко увязла в облаке. Глаза Захарии закатились, были видны только белки. Пошатнувшись, он повалился с Люцифера вниз и повис в воздушном пространстве. По тунике между лопаток расплывалось огромное голубое пятно…

Агарес с хрустом вытащил серебряный меч из тела Захарии.

Секундой раньше он отобрал его у одного из «второличных».

— Убийство! — раздались вопли перепуганных ангелов. — Господи милостивый!

— Брат! — схватился за голову Аваддон. — Боже мой, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ! ПРИДУРОК! Дай сюда меч! Твою мать… то есть нашу общую, немедленно сдайся на милость Создателя!

Почти обезумев, Агарес повернул клинок в его сторону.

— Не подходи ко мне, брат! — закричал он. — Ещё один шаг, и я убью тебя!

Развернувшись, он с одного удара отрубил голову стоявшему рядом «второличному». Захлопав крыльями, как обезглавленная курица, тело осело на облака. Резня, последовавшая за этим действом, была безжалостной и короткой. Ангелы второго лика, потеряв троих собратьев, окружили товарищей Люцифера и занесли над ними мечи.

— Покайся! — в полном отчаянии взмолился Аваддон.

Агарес, замотав головой, плюнул в его сторону.

Во вспышке чёрного дыма на площади внезапно возник силуэт.

Из-под капюшона на тучи просыпались жирные белые черви.

— Ну, слава тебе Господи, дождалась праздничка! — радостно сказала Смерть. — Засиделась тут с сотворения мира. У ангелов души-то есть? Простите, я без работы с ума схожу.

Раздался страшный грохот, и облака пронзили тысячи молний. Небеса разверзлись, — Люцифер и его сторонники вдруг ощутили, что отныне больше не могут ходить по облакам, став тяжелее свинца. Кувыркаясь, падшие ангелы полетели вниз…

…Свежеиспечённый Дьявол мрачно оглядел неказистое подземелье. Вне сомнений, новое жильё ни единым камешком не напоминало покои Верхнего Эдема: до крайности тесно, темно, противно пахнет мокрицами и крысами. Сам Люцифер также ничуть не походил на прежнего небесного щёголя, укуренного фимиамом и упоённого нектаром. Падение с небес лишило его крыльев, но зато добавило рога, копыта и покрыло тело шерстью. Агарес, поднявшись с пола, с явным изумлением смотрел на своего товарища.

— Люц, ты как-то странно выглядишь, — проинформировал он.

— Я знаю, — горько согласился Дьявол. — Ну ничего, я ещё посчитаюсь с Господом.

Откуда-то с потолка в него ударила молния. Страдальчески качнув рогами, Сатана упал.

— Господи помилуй, — взмолился Агарес, и его шибануло сразу дважды.

— М-да, — печально сказал демон Белиал, глядя на дымящиеся туловища Дьявола и Агареса. — Похоже, нам теперь вообще нельзя его поминать. И чем только Бога прогне…

После третьего раската грома в подземелье отчётливо запахло серой.

Дьявол сел на полу, почёсывая опалённые рога.

— Вероятно, нам предстоит в будущем кое-чему научиться, — аккуратно заметил он.

— А может, ещё раз попробуем? — предложил Агарес.

— Да нет, спасибо, — уклонился Дьявол. — Кстати, благодарность моя не имеет границ. Ты поддержал меня первый и прирезал этого ублюдка Захарию. Властью моей назначаю тебя герцогом, начальником Восточного сектора Ада и командующим тридцатью легионами свирепых демонов, дарую корону из чистого золота. Носи, заслужил.

— Тут в общей сложности и пятнадцати-то демонов не наберётся, — удивился Агарес.

— Будут, — меланхолично пообещал Дьявол. — Всё будет.

Он поднялся во весь рост и прошёлся по подземелью, царапая рогами потолок.

— Знаешь, Агарес, а я ведь и верно дурак. Я попытался мирно, по-хорошему, с любовью, объяснить нашему э… Творцу, что Он отдельные штуки делает неправильно. За эту мелочь меня подставили, оболгали и низвергли с Небес. А Он… Он и пальцем не пошевелил, чтобы помочь. С меня хватит. Я создам свою религию — с блэкджеком и шлюхами. Обещаю, потомки грёбаных Адама и Евы потянутся ко мне, а не к Нему, они начнут упиваться моими изобретениями. Я отомщу за Его безразличие и идиотские расцветки в Раю. Отныне тут всё станет чёрным и красным. А голубой официально запрещаю к моей матери. Благодарю тебя, Агарес, в последний раз: как главный символ зла на Земле, я проникаюсь чёрной неблагодарностью. Но хочу заметить, ты всё равно молодец, что прикончил Захарию. Это редкая самка собаки,[34] каких Рай с создания своего не видал.