Давай дыши! Раз, два, три… десять. Готово. Уснула, теперь следующее.

– Господа, сейчас я буду оперировать. Не лезьте под руку и делайте, что я говорю.

Руки мыть некогда, просто поливаю на них спирт, надеваю перчатки, снова спирт, поехали…

– Алехандро, что теперь?

– Теперь надо только ждать, господин маркиз. Кровотечение было достаточно сильное, чудо что она умерла еще до того как я начал операцию.

– Но она выживет?

– Я не господь Бог, чтобы отвечать на такие вопросы. Кровотечение я остановил. Если не начнётся сепсис, простите, заражение крови, то должна.

– Спасибо, я в неоплатном долгу перед вами.

– Оставьте. Скажите, кто был этот безумец?

– Как? Вы до сих пор не знаете? Это Франсиско де ла Барко.

Вот ведь трусливая сука, мне он так и не бросил вызов, хотя я его всячески к этому подталкивал, но девушка, то в чем провинилась? Хотя, он же наверняка под кайфом был, опиум или кокаин не важно. В таком состоянии обычно не думают.

Франсиско в спину ударил Марию Мануэлу дагой. Рука у него, видимо дрожала, да и удар сначала принял на себя корсет, и клинок скользнул по его ребрам. Поэтому она осталась жива. Он хоть и попал в печень, но чуть-чуть изменил направление и клинок прошёл мимо крупных сосудов. Прямо сейчас девушке ничего не угрожало, но на самом деле шансы пятьдесят на пятьдесят. Всё-таки это печень, а рану, после удаления поврежденной части, я ушил кетгутом.

Это лучший вариант, но ужасно патогенный, конечно у меня он стерилизован и хранится в спирте, но всё равно это очень опасно. Запросто может начаться сепсис, скальпель не стерилен, помещение тоже, антибиотиков нет, Мария может буквально сгореть за считанные часы.

Вот так вот и планы и идут прахом. Моя невеста тяжело ранена и это значит, что в ближайшие несколько месяцев я никак не могу покинуть Кубу. Я категорически не доверяю местным эскулапам, и это не потому, что я считаю себя умнее остальных. Нет, просто у меня знания, которые им пока не доступны.

Да, месяца два а то и три я проведу в Гаване, может оно и к лучшему, кстати, Как следует узнаю свою будущую жену, ей отца да и вообще местный высший свет. Раз уж я де факто стал его частью, надо вливаться.

Пришлось сесть за написание писем. Я составил подробнейшие инструкции всем своим людям, Фултона аж целых полтора десятка страниц написал, паровые машины это главное сейчас.

Луку я тоже вниманием не обошёл. Покумекав, я понял, что дал маху и с самой винтовкой и с патроном к ней.

Проблема в стоимости производства, а именно в латуни, для ее производства нужна медь, которая очень и очень дефицитна сейчас. война всё таки и надо делать пушки. Для себя, в ограниченных количествах патроны с латунной гильзой еще можно делать, но и то, в ограниченном количестве. Но есть один вариант, который я совершенно упустил из виду и который еще и денег мне может принести.

Надо по максимуму убрать латунь из производства патронов. Сделаем бумажный патрон с металлическим донцем. Правда, капсюля не будет: лепёшка инициирующего вещества, бертолетовой соли, если быть точным, будет находиться внутри. Отверстие в донце можно также заклеить бумагой, а то порох высыпаться будет. Имеющиеся у меня винтовки с подобными патронами совместимы. так что не надо будет ничего переделывать.

И надо будет запатентовать этот патрон, что0то подобное вот-вот появится м во избежание патентных споров надо всё сделать правильно. На патентных отчислениях можно сколотить целое состояние. Да, а еще надо Луке написать, чтобы он начал изыскания других вариантов затворов. Вдруг что и придумает по лучше, да понадёжнее.

Еще одно очень важное письмо я написал Барри. В нём я просил моего камердинера организовать перевозку Дукаса на Кубу. Мне нужно самому контролировать процесс его лечения, а так как у меня теперь появился еще один очень важный пациент, то нужно везти Дукаса сюда. Да, есть риски, что ему станет хуже, но они, в этом случае приемлемые.

На наше счастье, у Марии Мануэлы оказался очень крепкий организм. Да, несколько дней после операции у неё была повышенная температура и озноб, но заражения не произошло и она пошла на поправку.

– Мистер Гамильтон, а не пора ли вам уже вернуться на родину?

– Извините, мистер Спенсер, но вы лезете совершенно не в своё дело.

– О, и вы даже не представляете, насколько сильно мы, а сейчас я говорю за американское правительство, лезем не в своё дело.

– Что вы имеете ввиду?

Специальный посланник Томаса Джефферсона затянулся сигарой и отпил вина. Он только вчера прибыл в Гавану специально для встречи со мной.

– Видите ли, Гамильтон, Уж не знаю, как это вы упустили, но в испанских колониях по-прежнему действует запрет на промышленное производство. На практически любое и ваши шалости полностью под этот запрет подпадают.

– Нет, только частично, я могу заниматься производством во Флориде еще 3 года. А налоги и пошлины я плачу в полном объёме.

– Верно, но скоро вы откроете производство на Кубе, и это будет большой ошибкой. Мы уже проинформировали кортесы о том, что вы делаете в испанских колониях. Если вы рассчитывали на протекцию вице-короля, спешу вас разочаровать. Он не будет вас покрывать. Карлос Четвёртый очень сильно недоволен тем, что тут происходит. Я не исключаю вероятности ареста вице-короля.

Так что, превращайте свои игры и возвращайтесь в штаты. Нам не нужна сильная Новая Испания, а вы своими действиями её буквально толкаете на наш путь. И сразу хочу предупредить, ваши разногласия с некоторыми высокопоставленными людьми на родине мы готовы уладить, но если вы не примете это предложение, это будет только началом ваших проблем. И никакое новое оружие вам не поможет.

Жду от вас решения в течении следующих суток, разрешите откланяться.

Интересно, Кто это всё придумал? Почему-то мне кажется, что это Джефферсон, или кто-то из его окружения, как минимум. Моя не любовь к господину президенту известна и это взаимное чувство.

В принципе, их действия логичны, мои действия действительно укрепляют Новую Испанию и та рано или поздно захочет независимости. Сепаратистские настроения в Мексике и на Кубе итак достаточно сильны, а тут еще я. со своими прожектами.

Я-то надеялся тихой сапой продержаться до французского вторжения в Испанию, после которого всем резко станет не до меня. Не получилось и теперь мне надо что-то решать.

Понятно, что Флориду придется оставить и как это ни печально возвращаться в штаты. Но надо поторговаться.

– Хорошо, мистер Ситевнсон. Я вижу у меня не остается выбора, я готов принять ваше предложение но у меня будут несколько условий.

– Слушаю вас, Гамильтон.

– Первое, мне понадобятся корабли, я хочу вывезти всё оборудование из Сент-Августина. Дава а лучше три. и как минимум один должен быть фрегатом, кроме того, вы должны договорится с англичанами, чтобы они пропустили меня.

– Это логично, что еще.

– Я обоснуюсь на западе, в районе великих озер.

– Это всё?

– Нет, но это главное, остальные условия я буду обсуждать с Джефферсоном лично.

– Хорошо, мистер Гамильтон, я передам ваши требования президенту.

Так, с этим разобрались. Хорошо, что я не успел отправить письма в Сен-Августин. Это уже не актуально. Интересно, сколько у меня есть времени? Думаю что пара месяцев, не больше. Когда придут американцы, я должен буду готов сделать всё очень и очень быстро.

Район великих озер мне подходит, Иллинойс пока свободен, попробую обосноваться там. Конечно, я буду зажат между Луизианой и бывшими британскими колониями. Ни о какой заморской торговле мечтать не приходится, как и о влиянии на Европу, но это лучше чем ничего.

Перевезти все в штаты я смогу, это понятно, но как быть с моей свадьбой? Маркиз де Кампо Аллегри будет выглядеть идиотом в глазах окружающих. Еще бы, вторую свадьбу за полгода отменять придётся.