Тормунд понаблюдал за работой кузнецов и кочегара до восьми часов утра. А затем раздался долгий басовитый рев медного рога, висящего высоко под потолком. Ночная смена завершила работу. В полдевятого начнется смена дневная. Кузнецы спешно доковывали последние слитки. Лопату у Кроу принял тощий паренек-гном с длинными косами, достигающими лопаток. Утирая лицо, Кроу подошел к Тормунду, вежливо поздоровался. Кивнув в ответ, мастер протянул чашу с водой, жестом остановил ученика и добавил в чашу десяток капель янтарной густой жидкости с частыми рубиновыми вкраплениями. Гномья вырвуха — адски сильное алкогольное пойло. В чистом виде ее пьют только сумасшедшие, кого уже не заботит здравость рассудка и мнение окружающих. Говорят, что пара глотков чистой вырвухи делает из эльфа человека. Но Кроу так и не понял смысла сего выражения. Приняв чашу, он без раздумий выпил бодрящий холодный коктейль, прожевал окрасившееся в красный цвет ледяное крошево.

— И сколько ты уже здесь, ученик Кроу? — вопросил Тормунд, принимая чашу от благодарно улыбающегося чумазого игрока.

— Четыре часа. Не спалось. Чего попусту в постели лежать? Решил поработать.

— Хм… сие похвальное стремление.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Тормундом Дуквом, мастером-кузнецом, старшим наставником учеников рода Дуквов!

— Нечасто увидишь юного гнома с такими большими устремлениями и усердием, — добавил Тормунд, поглаживая ухоженную бороду. — Если продолжишь, если воля твоя не угаснет — далеко и высоко пойдешь. К самой горной вершине с ее вековыми снегами.

Такое высказывание считалось высокой похвалой и одновременно пожеланием дальнейших успехов. Не то чтобы эти слова редко произносились, но никогда они не адресовались лентяям. Возвысься в мастерстве своем, как горная вершина высится над облаками. Все гномы стремятся к вершине. Гномы-кузнецы — особенно сильно.

На такую похвалу ответить следовало соответственно.

Прижав ладони к груди, Кроу склонился в полупоклоне, опустив голову на грудь.

— Благодарю за такие слова, добрый мастер Тормунд.

— Еще и вежливости учен, — хмыкнул мастер. — Экая диковинка среди нынешнего молодого поколения. Берись-ка за молот, юный ученик Кроу. Я понаблюдаю за твоей ковкой. Что за вещь хочешь ты создать сегодня?

— Два предмета мыслю я создать, мастер, — кашлянул гном. — Железный скрамасакс. И медную укрепленную бычью подкову. Но если времени у вас недостаток…

— Время есть. Ведь прочие ученики еще не явились, — с отчетливым неодобрением в голосе пророкотал Тормунд, усаживаясь на высокую каменную лавку. — Приступай!

И гном приступил.

К чужому инструменту, разложенному на столах, он и не прикоснулся. Взял собственноручно выкованный молот, рядышком положил почерневшие от частого использования кузнечные клещи. Придирчиво оглядел железные и медные слитки, высокими стопками лежащие в стенных нишах, — вот это богатство! Выбрал медный слиток, засунул его в пышущую жаром печь. Следом, поближе к центру, где температура куда выше, положил железный брусок. Отступил, утер лицо, замер в ожидании.

Наблюдающий Тормунд заметил:

— Мы, Дуквы, молимся славному богу Титанору Гремливому. Превыше всего он ценит кузнечное мастерство, усердие в делах, разумную храбрость в бою. Особливо почитает тяжелодоспешных воинов, вооруженных молотами. И палицы сойдут, но молоты Титанору особливо по душе.

— Я много раз слышал о великом боге Титаноре, — ответил Кроу, ничуть не покривив душой. — Он надежный покровитель, могучий и яростный бог. Любому гному великая честь поклоняться такому владыке небесному. Не раз он спускался с небес и вступал в бой в обличье гнома в сверкающих доспехах с раскаленным молотом в руке. Враги разлетались десятками! Погибали сотнями! Таков Титанор Гремливый.

— Усерден, вежлив, знающ, — удивленно прокомментировал Тормунд. — Далеко и высоко пойдешь. Далеко и высоко.

— И снова благодарю, мастер.

— Если продолжишь усердно трудиться, придет время, и сможешь ты посетить храм Титанора, поклониться, испросить покровительства в ремесле и в бою. И он не откажет…

Узкий момент… Кроу ответил расплывчато:

— Трудиться продолжу, мастер. Еще усерднее.

Этого хватило. Мастер замолчал, погрузившись в чтение длинного свитка.

А тут и железный слиток раскалился, налился белизной. Аккуратно вытащив его и уложив на наковальню, Кроу воздел над головой молот, выждал мгновение, отрешился от всего. И нанес первый удар. Брызнувшие искры зло зашипели, ужалили гнома, впились в лицо. Но гном привычно не заметил мелких укусов. И ударил снова. Слиток сплющился, заалел разъяренно, наковальня отозвалась одобрительным звоном. Тормунд внимательно наблюдал за работой, оторвавшись от чтения.

Привычно превратившийся в производственную бесстрастную машину Кроу управился быстро. Дымящийся сакс был извлечен из парящей воды и осторожно уложен на стол рядом с мастером. Не дожидаясь его реакции, гном ступил к печи и вытащил медный слиток, успев как раз в тот миг, когда металл раскалился до нужной температуры. Тут главное успевать и не тормозить — если хочешь работать беспрерывно.

Крепко сжимая молот и нанося сильные удары, Кроу не думал о будущей подкове. Нет. Он машинально размышлял о намеке Тормунда на нужное божество, идеально подходящее гному кузнецу, сражающемуся в тяжелых доспехах и вооруженному молотом. Титанор — идеальный бог для гномов-паладинов с дробящим оружием. Светлое, могучее и очень популярное божество среди гномов. Ему могут поклоняться и прочие расы. Разве что эльфов не жалует Титанор.

Но Кроу не суждено стать адептом храма Титанора Гремливого. Нельзя полагаться на божественное постоянное покровительство в кузнечном деле и в бою. Ибо одна из конечных целей должна привести их к такому месту, которое ни одно божество не захочет увидеть открывающимся. И тогда из покровителя Титанор превратится в лютого врага. И не только Титанор. Ни одно божество не благословит игрока или «местного» на поход туда и вскрытие запечатанной страшной бездны, заполненной безумным хохотом, звериным воем, мучительными стонами и жалобным плачем. Ни один игрок, отправившийся к древним замкнутым дверям, не может рассчитывать на покровительство свыше. Никто из богов не даст своего благословения. Скорее наоборот — ныне правящий пантеон богов будет категорически против сего начинания. В том числе и Титанор.

На богов рассчитывать нельзя…

Вскоре рядом с еще не остывшим железным саксом с тихим звоном легла большая медная подкова.

Через приоткрывшиеся двери вошел игрок-полуорк. Вот и еще один ученик. Остальных пока не видно, но тут строгих критериев явки не установлено. Администрация изначально понимала, что не каждый день игроки смогут являться в Вальдиру к началу «рабочего дня» и что далеко не каждый день игроки могут проводить в дымных кузницах сутки напролет. И посему все куда более мягко — когда пришел, тогда и пришел. Тормунда можно застать в дневное время суток. От рассвета до заката — он здесь. Игрок пришел, доложился, выковал пару предметов, учитель дал пару мудрых советов, дал небольшое поручение — если таковое имеется. И все — можно бежать навстречу приключениям.

Поэтому заявившийся посреди ночи блудный гном явление скорее обычное. То, что гном отработал четыре часа без передышки, — весьма поразительно.

Прибывший к началу утренней смены полуорк — зрелище на редкость удивительное. Тормунд при виде полуорка одобрительно хмыкнул, одобряя такое отношение к ученичеству. Кивком поздоровался и склонился над выкованными гномом предметами. Внимательно осмотрел их со всех сторон, после чего глянул на скромно стоящего поодаль Кроу и, подозвав его, начал говорить:

— Вот здесь толстовато. А тут край излишне тонок. Вот этот изгиб непонятен. Выкованная тобою подкова неплоха, прослужит долго, деньги за нее не зря отдадут. Но если учтешь указанные мною ошибки, следующие подковы прослужат дольше, удары о камень держать станут лучше. И заплатят за твой труд больше. А в следующий раз, когда подковы износятся, снова обратятся к тебе.