— Бля, чувак… — простонала Нина, уже лежа на лавочке. — Отвези меня в больничку… Кажется, мне пизда…

— Конэщно! Конэщно! — аккуратно взял ее на руки Алан и отнес в машину.

Затем он уселся за руль и вдавил педаль газа в пол. Каким-то чудным образом навигатор, прикрепленный к торпеде, сам проложил маршрут из розовых сердечек. Нина полузакрытыми глазами посмотрела на экран навигатора и не поняла, как вообще он работал, ведь его хозяин даже и не прикасался к нему. И что это за сердечки? Девушка решила долго не заморачиваться по этому поводу и списала эти выходки гаджета на галлюцинации от потери крови.

— Сэйчас отвэзу! Но коэ-куда получшэ, чэм болныца! — никак не унимался Алан и включил магнитолу.

— Разлук так много на земле и разных судеб. Надежду дарит на заре паромщик людям… — заголосил из колонок женский русский голос.

Нина уже не слушала всех этих бредней, ведь провалилась в небытие.

Спустя двадцать минут Алан, держа на руках девушку, постучал ногой в дверь какой-то квартиры.

— Ты кто еще, сука-бля, такой? — раскрыл дверь Том Харди, приподняв шрамированную бровь.

Дзагоев, совсем не желая ничего объяснять, молча прошел в квартиру и уложил Нину на диван.

— Я тэбэ тут дэвушку принес, брат, — улыбнулся Алан, обернувшись к Тому и вытирая об него окровавленные руки.

— Я не понял… Не понял… — забился в агонии нежданной встречи Харди, охуевше уставившись на бессознательную Нину.

— Ты это… Подлатай ее, подшамань… А потом позвони мнэ, брат! — протянул Дзагоев визитку Тому. — Я вас прокачу с вэтэрком! — подмигнул он.

— Ты таксист что ли, сука-бля? Это она дала тебе мой адрес? — поинтересовался Харди, доставая из кармана деньги. — Сколько она тебе должна?

— Нэ важно откуда я взял твой адрэс! Нэ надо никаких дэнег, брат! — выставил ладони вперед Алан, попятившись на выход.

— Да что происходит?! Что за дрочь?! — продолжал охуевать Харди.

— То бэрэг лэвый нужэн им, то бэрег правый… — по-русски запел Дзагоев, смерив томным взглядом сначала Нину, а затем и Тома. — Влюблэнных много — он одын у пэрэпрааавы… — протянул он и юркнул за дверь.

— Стой, сука-бля! — взорвался Харди, не понимая ничего.

Он бросился к двери и выглянул на лестничную площадку. Но та оказалась пуста, а в подъезде стояла тишина — не было слышно ни шагов, ни пения.

— Что за ебала… — прошептал Том и в ужасе закрыл дверь на все замки.

— Ох и Алан! — усмехнулся безумец. — Сколько раз я просил его, чтобы не шокировал так людей!

Тут Харди вспомнил, что в квартире находится человек, которому требуется помощь. Том подошел к Нине и посмотрел на рану, частично видневшуюся сквозь рваную футболку. Оценив масштабы травмы, парень пришел к выводу, что без зашивания тут не обойтись, поэтому поспешил за всем необходимым.

Через минуту он вернулся с аптечкой, аккуратно присел рядом с девушкой, снял маску и стал разрезать футболку, прилипшую к ране.

— Ааай, — слабо вскрикнула Нина, даже не открывая глаза, когда Том промочил рану ромом, который использовал для приготовления Пина Колады.

— Тихо, тихо, — попытался успокоить Харди, всовывая хирургическую нить в иглу. Такие вещи он всегда держал в доме на случай всяких непредвиденных ситуаций, например, таких как эта. — Придется немного потерпеть. Будет больно.

Он проткнул кожу иглой, и девушка застонала от боли.

— Может, расскажешь мне какую-нибудь историю? — решил отвлечь ее Том, сконцентрировавшись на ране.

— Какую историю? — промямлила Нина. — Ай, блять! — воскликнула она, когда Харди сделал очередной стежок.

— Нууу… Например, сука-бля, из детства, — пожал плечами Том. — Только смешную.

— Ээээм… — задумалась Нина, не открывая глаз. — Был один курьезный случай… Было мне тогда четырнадцать. Я стащила с кухни пьезу и подожгла все шторы в нашем особняке. Затем сработала пожарная сигнализация и мало того, что в доме был пожар, так еще случился и потоп…

— Очень веселая, сука-бля, история… Очень… — ухмыльнулся Харди, продолжая штопать рану. — И нахуя ты это сделала, пизда?

— Ну что значит нахуя? А нахуя мои родители возили меня по врачам, думая, что я сумасшедшая? Вот и получили сумасшедшую…

— Почему они думали, что ты сумасшедшая?

— Я много лет страдала от панических атак, да и вообще — у меня обсессивно-компульсивное расстройство, — объяснила Нина, поморщившись от боли. — Но это совсем не говорит о том, что я сумасшедшая.

— Ну да, не говорит, — закивал Том. — Мне тоже ставили диагноз — пограничное расстройство личности. Но это же не делает меня, сука-бля, психом! Ну все! Готово! — отрезал он нить и начал накладывать на рану повязку.

Таблетка Фила Купера хоть уже и не имела своего основного эффекта, но все еще действовала и помогла Нине быстро прийти в себя. Девушка открыла глаза и огляделась по сторонам.

— Оооу… Том Харди? — прищурено уставилась она на парня, который застегивал на затылке маску. — Это ты меня спас? Спасибо, ты очень милый человек… Ты это, прости меня, что разгромила тебе квартиру… — осмотрела она помещение. — Это же моих рук дело? Так?

— Ну да, твоих, шкура, — расставил он руки в стороны. — Впрочем — похуй. Прощаю. Ты же сумасшедшая — тебе простительно, — усмехнулся он и пошел в сторону другой комнаты.

Через минуту он вышел оттуда и кинул девушке серую футболку.

— На вот, оденься, пизда, — пояснил Харди за шмот. — Твою футболку мне пришлось порезать.

— Такой ты сумасшедший парень, раз порезал ее, — усмехнулась Нина, напяливая на себя одежду. — Я потом ее обязательно верну.

— Да забей, — отмахнулся Том и пошел в сторону холодильника. — Есть будешь, сука-бля? — извлек он замороженную пиццу и, не дожидаясь ответа, швырнул в микроволновку.

— Ну давай, — кивнула Нина и села за стол. — Слушай, а ты очень добрый парень, раз подлатал меня, приодел, теперь еще и накормишь.

— Ага, сука-бля, ты уже говорила мне это в прошлый раз, — нервно оттирал он ногтем засохшую грязь на микроволновке.

— Все это так странно, — пожала плечами девушка. — Вот Джейк говорил про тебя совсем другие вещи. Ну, точнее, не лично мне, а моей сестре, которая, конечно же, рассказывает все мне.

— В смысле? — непонимающе обернулся Харди.

— Ну, Джейк только и делает, что говорит ей какая же ты конченая мразь! Рассказывает истории, как ты спиздил вашу мать, принуждал его торговать наркотиками, людьми… А еще как ты чуть не набил ему партак хуя!

— Стоп, сука-бля! Чегооо? — охуел Том. — Это я его принуждал? Что за хуйню мелет пиздюк?

— Ну не знаю, Джейк так говорит.

— Хорошо, сука-бля, хорошо… Я разберусь с этим шмаровозом, — подвигал желваками Харди. — А на счет партака в виде хуя… Было такое, да только жид не рассказал, что было до этого! Как в течение нескольких недель он доводил меня до белого каления! Сука-бля, зря все же я тогда не набил ему хуй! Навсегда бы запомнил, что я не люблю! Когда меня поливают говном за глаза! Так что запомни, сука-бля, половина его слов — пиздеж ебаный!

— Хорошо, — коротко кивнула Нина. — Слушай, а вот ты сказал, что у тебя пограничное расстройство. А панические атаки тоже были? — решила перевести она тему.

— Ясен хуй! — изумился Том, наводя в миксере Пина Коладу.

Харди начал рассказывать про свои приступы панических атак, сопровождая это артистичным представлением с валянием по полу и демонстрацией нехватки кислорода. Нина весело хохотала, жуя пиццу и запивая коктейлем.

Ребята за непринужденным обсуждением своих психических отклонений не заметили, как прошло больше часа.

— Кстати, чуть не забыл! — сказал Том, вытирая слезы смеха с уголков глаз. — Я не совсем правильно выразился, сказав, что у меня пограничное расстройство личности. Мой кореш мозгоправ поставил мне этот диагноз, но через несколько лет пришел к выводу, что у меня и вовсе биполярное расстройство личности.