— Вставайте, суки! Я вернулся! — бодро заорал Квентин, стоящий на пороге с упаковкой пива и тазиком куриных крылышек, а его голова была перебинтована. Невооруженным взглядом было видно — этому джинсовому человеку кто-то налил.

— Но ты же умер… Мы видели, как тебя подстрелили… — пролепетала Лизи, прикрыв ладонью рот.

— Я что, олень что ли какой-то, чтоб меня подстрелили? А? А ну-ка повтори свои слова еще раз, дура! Или будешь обоссана прямо сейчас!

— Я же видела, как ты… — продолжала охуевать девушка.

— Хули ты там видела, шмара? — взорвался Тарантино и затряс дробовиком. — Короче, вас это ебать не должно! Я не намерен перед вами отчитываться! Давайте я лучше всех вас обоссу вместо этого!

— А почему ты один? Где Декстер? — слабо спросила Нина, протирая заплаканные и заспанные глаза, невольно переведя таким образом тему и умерив джинсовый гнев.

— Этому псу прострелили ногу — он не может ходить, поэтому я оставил его в машине, где обоссаный и уснул! — сменил Квентин тон на пренебрежительный, улегся на вторую кровать и положил под подушку дробовик. — Эй! А что это вы такие опухшие и красные? Пчелы покусали? А что с глазами? Конъюнктивит? — указал он на сестер и засмеялся. — Ладно, все это тоже меня абсолютно не ебет!

— Послушай, Квентин, мы многое пережили сегодня, ты не мог бы быть капельку подобрее? — деликатно намекнула Лизи.

— А я-то что пережил! — взорвался Квентин. — Не каждый день все-таки простреливают башку, — похлопал он по перебинтованной голове. — Но вам, пезды, я это не расскажу, как я уже сказал ранее! — он достал из кармана кнопочный телефон и зачем-то включил на нем музыку из «Шоу Бенни Хилла». Ковбой положил джинсовый телефон рядом с собой и начал пританцовывать, согнув длинные руки в локтях.

Натанцевавшись вдоволь, Квентин молча включил телевизор. По первому попавшемуся каналу транслировали повтор кулинарного шоу. На экране накалялись нешуточные страсти. Один из героев передачи — парень с синими глазами — никак не мог понять, как включить духовку, а время, отведенное на приготовление ужина, было на исходе. Кажется, этому красавчику суждено проиграть в поединке с прожженной пышкой-домохозяйкой.

— Блядский выродок! — заорал Квентин на парня из шоу, ведь болел за него.

Он оторвал бра со стены и кинул в телевизор. По сторонам полетели искры и повалил дым.

— Надо выпить! — заорал Квентин, достал из принесенной упаковки бутылку пива и осушил ее одним глотком. — Ну ладно, можете тоже взять по бутылочке… Ловите! — бросил он на кровать сестрам пару бутылок пенного. — Ну уж так и быть… Пожрите, козы! — полетела в их сторону пара куриных крылышек.

Лизи и Нина безобразно скривили лица, брезгливо посмотрев на одеяло, которое моментально перепачкалось в жир и специи от курицы. Нет, ну, а каких выходок еще можно ожидать от человека, которому еще вчера прострелили голову насквозь?

— Хавайте! А то запихну насильно в ваши обоссаные кошиные глотки! — отдал приказ Тарантино и вцепился зубами в мясо, по подбородку потекло масло.

Девушки решили не спорить с душевнобольным ковбоем, тем более конфликтовать им не хотелось совершенно, потому нехотя запихнули в себя крылышки и стали запивать их пивом. Не успели сестры выпить даже по одной бутылке, как Квентин опустошил целый ящик.

— А теперь мы идем в бааар! — заорал он, выливая себе в рот последние капельки пива.

— Слушай, Квентин, у нас сегодня был очень тяжелый день, мы не хотим идти никуда, — попыталась осторожно заговорить Лизи. Нина же сидела и отреченно смотрела на ковбоя.

— Сучьи вы отродья, вы что совсем охуели? — вкрадчиво заговорил Квентин. — Я же не спрашивал вас, пойдете ли вы в бар, а ясно сказал: «Мы идем в бар», — он сел между сестрами и приобнял их огромными ручищами. — Сейчас вы быстро поднимете свои ебучие задницы, — встал он и отклянчил джинсовый зад, указав на него пальцем. — Оденете свои блядские одежи, — изобразил он девушку, прихорашивающуюся у зеркала, что сделало его похожим на прожженного трансвестита. — И пойдете со мной в бар, — поднялся Тарантино и наигранной марширующей походкой прошагал к двери, у которой резко развернулся и заорал на весь мотель. — Теперь вам все понятно?!

— А почему бы и нет! — бодро подскочила с кровати Нина. — Лизи, ты как?

— Ээээм… — замялась та от столь резкой смены настроения сестры.

Тут же она вспомнила отрывок из статьи, которую пару дней назад ей на почту прислал добродетельный Леонардо ДиКаприо. Там говорилась о том, что люди с биполярным расстройством могут довольно-таки смешанно отреагировать на потерю близкого человека — впасть в депрессию и в то же время быть гиперактивными в собственных делах. Хм… Кажется, старик Лео нихуя не ошибся, поставив Нине диагноз… Ладно, поживем увидим.

— Ну пошли, — неуверенно поднялась с кровати Лизи, решив поддаться воле случая.

Когда компания покинула мотель, Квентин сразу же ринулся к разбитому Форду Эскейп, припаркованному неподалеку, выволок оттуда Декстера и закинул себе на плечо.

— Эй, мудила, мы идем в бар, — ласково сказал Тарантино другу, который только проснулся у него на плече и протирал свои наглые слипшиеся глаза. — Надеюсь, ты не собираешься со мной спорить?

— Нет, — сонно прохрипел Декстер, зная, что сопротивляться бухому джинсовому другу было бесполезно.

Ребята направились в бар, который был построен явно каким-то безумцем, ведь находился у трассы всего в пяти минутах ходьбы от придорожного мотеля. Все уселись за стол и приступили к поглощению пива. Посреди бара стоял огромный механический бык, который был оседлан Квентином после четырех, осушенных им до дна кружек пива. Он продержался там не меньше сорока минут! По словам бармена — это был рекорд в их заведении. За такое достижение он налил Квентину сначала стопку водки, затем выпил с ним сам, а потом и вовсе решил угостить весь столик Тарантино бесплатным пивом.

Раненый Декстер уснул за столом, и вскоре к нему подошел огромных размеров охранник, желая немедленно вышвырнуть на улицу этого, как он сам сказал, алкаша. Эту картину приметил Квентин, выходя из сортира и на ходу застегивая ширинку. Он пулей метнулся к столику, схватил охранника за грудки и неистово затряс.

— Ты, обоссанный черножопый, не смей трогать этого уебка! Только я могу это делать! Убери свои вонючие черные лапы от него и от меня, мразь! — завопил ковбой, поднял охранника над собой и отшвырнул в сторону. Да так сильно, что тот проскользил вдоль по всей барной стойке и завалился за нее.

— Вызывай копов! — крикнул бармен официанту.

— А еще пил со мной! Ссаный предатель! Все вы — бармены — блядские проходимцы! — потряс Квентин кулаком в сторону бармена. — Сваливаем отсюда! Нахуй, быстро! — закричал он, хватая Декстера подмышку, и двухметровыми шагами поскакал к выходу. Сестры поспешили за ним.

Так и сходили в бар.

— Вставайте, ленивые твари! — весело заорал Квентин, вылив целый таз ледяной воды на сестер.

— Ты совсем конченый? Что ты творишь?! — яростно завопила Лизи, вцепилась ковбою в шляпу и захлестала ладонями по голове.

— Ты что, совсем опизденела, сучара? — взорвался Тарантино, пытаясь отцепить ее от себя.

— Хватит хуйни! — заорала Нина.

Лизи и Квентин прекратили конфликт и в недоумении уставились на нее.

— Кажется, ты был приглашен в эту поездку для дела, а не для всей этой поебни, что устраиваешь! — обратилась Нина к Квентину.

— Вот именно! — поднял Декстер указательный палец в знак одобрения ее идеи. Девушка лишь подкатила глаза, показав парню-лайку «фак».

— Не тебе меня учить, грязная потаскуха! — заорал Квентин и дунул Нине в лицо перегаром. — Ладно, я пошел за пивком и утренним гамбургером, а вы быстрее пиздруйте в машину! Ах да, и помогите этому хуеву инвалиду! — махнул он рукой на Моргана.

— Как? — охуели в один голос сестры.

— Не ебет! — отослал в дверях воздушный поцелуй Тарантино и удалился из номера.