Кенни засунул салфетку в карман.

— Лечение мартышками? Я никогда о нем не слышал. И в чем оно состоит?

Генри Морони облизнул губы.

— Они...— начал он, но тут у него начался новый приступ, и его голова вновь повернулась под невероятным углом — Иди,— сказал он Кенни,— отправляйся туда. Это работает, Кенни, да. Лечение мартышками, да. Я больше ничего не могу тебе сказать. У тебя есть адрес. Извини.— Он положил обе ладони на стол, с трудом поднялся и двинулся к стойке, шаркая ногами, как старик.

Кенни Дорчестер посмотрел ему вслед и пришел к выводу, что Морони определенно перестарался с лечением мартышками, в чем бы оно ни состояло. Раньше у него никогда не было тика и судорог. Тут необходимо знать меру, сказал себе Кенни.

Он похлопал по карману, определяя, что салфетка с адресом на месте, и решил относиться к лечению не так, как Костлявый Морони. Вернувшись в свою кабинку, Кенни принялся за вторую порцию ребрышек. В тот вечер он насладился четырьмя порциями, поскольку перед диетой решил себя не ограничивать.

Наступила суббота, и у Кенни появилась возможность начать новую жизнь — скоро он станет стройным, и все его мечты осуществятся. Он рано встал и тут же устремился в ванную, чтобы взвеситься на цифровых весах, которые Кенни очень любил, поскольку ему не приходилось щуриться, чтобы разглядеть четкие красные цифры. На сей раз загорелось 367. Еще несколько фунтов, но сейчас это его совершенно не встревожило. Очень скоро новое лечение поможет ему от них избавиться.

Надо бы позвонить, чтобы узнать, работает ли заведение по субботам, но... Морони написал на салфетке только адрес, значит, придется отправиться туда лично.

Однако и тут у него возникли проблемы. Запись на салфетке отсылала в доки, сомнительный район, Дорчестеру с трудом удалось найти таксиста, который согласился его туда отвезти. Он добился своего только после того, как пригрозил, что пожалуется диспетчеру. Хорошо знать свои права!

Однако довольно скоро у него появились сомнения. Узкие грязные улочки, по которым они ехали, наводили на мрачные мысли. Кенни подумал, что в центре диетологии, расположенном в таком районе, наверняка работают опасные шарлатаны. Раньше здесь был коммерческий центр, а теперь все пришло в упадок. Витрины половины магазинов были заколочены, а остальные производили отталкивающее впечатление.

Такси остановилось возле отвратительного старого здания из кирпича, с которым граничили два пустыря, заваленных мусором. Сквозь мутные стекла окон ничего нельзя было разглядеть. Плакат с выцветшей рекламой кока-колы, скрипя, раскачивался на ветру. Однако номер соответствовал тому, который написал на салфетке Костлявый Морони.

— Ну вот, приехали,— нетерпеливо сказал водитель, когда Кенни с опаской выглянул наружу.

— Возможно, тут какая-то ошибка...— Кенни недоуменно оглядывался.— Пойду проверю. Попрошу вас подождать, пока я не выясню, туда ли мы приехали.

Таксист кивнул, и Дорчестер выбрался из машины. Он успел сделать два шага, когда услышал, как заурчал мотор. Он обернулся и с удивлением увидел, что такси отъезжает от тротуара.

— Но вы не можете...— начал он.

Однако водитель не обратил на его слова никакого внимания. Через мгновение такси скрылось из виду. Кенни решил, что обязательно пожалуется на водителя.

Впрочем, теперь ему ничего не оставалось, как зайти. Будет он у них лечиться или нет, они наверняка позволят ему воспользоваться телефоном, чтобы вызвать такси. Кенни вздохнул, набрался храбрости и решительно двинулся к входу. Он распахнул дверь, тут же зазвенел колокольчик.

Внутри было темно. Пыль и грязь на оконных стеклах почти полностью поглощали солнечный свет. Прошло некоторое время, прежде чем глаза привыкли к дарившему здесь сумраку. Дорчестер с ужасом обнаружил, что оказался в чужой гостиной. Наверное, здесь живет семья цыган. Потертый ковер, старая мебель — такую можно получить разве что в Армии Спасения. Сильно пахло мочой.

— Извините,— невнятно пробормотал он, с ужасом представляя себе, что сейчас из темноты выскочит молодой цыган и пырнет его ножом.— Извините.— Он отступил назад, нашаривая рукой дверную ручку, и в этот момент в гостиной появился мужчина.

— Ага! — сказал он, разглядывая Кенни маленькими блестящими глазами.— Ага, лечение мартышками! — Он потер руки и ухмыльнулся.

Дорчестер от страха потерял дар речи. Еще никогда ему не приходилось видеть таких огромных толстых людей. Мужчина оказался заметно толще Кенни, толще Костлявого Морони. Он в буквальном смысле сочился жиром, а еще — походил на гриб. У него были крошечные глазки, почти невидимые за валиками нависающей бледной плоти; тучность оказала влияние даже на волосы, которых почти не осталось. Его грудь была обнажена — горы колышущейся плоти, отвратительно трясущиеся при ходьбе. Однако толстяк двигался быстро, и ему удалось схватить Кенни за руку.

— Лечение мартышками! — нетерпеливо повторил он и потянул посетителя за собой.

На лице незнакомца появилась улыбка, которая располовинила его лицо, обнажив полукруг сияющих белых зубов.

— Нет,— наконец выдавил из себя Кенни,— нет, я передумал.

Костлявый Морони не прав, как могло такое лечение быть эффективным, если этот человек страдает от столь ужасного ожирения? Не говоря уже о том, что это наверняка опасно, какие-нибудь гормоны обезьян или что-то им подобное.

— Нет! — повторил Кенни более энергично, пытаясь вырваться из лап тучного великана.

Тщетно. Незнакомец был больше и заметно сильнее, чем Кенни, он вновь подтолкнул его, не обращая внимания на протесты, и все это время с его лица не сходила маниакальная улыбка.

— Толстый человек,— бормотал он, а затем, чтобы доказать истинность своих слов, схватил за одну из складок на теле Кенни и больно ущипнул.— Толстый, толстый, толстый — это плохо. Лечение мартышками заставит тебя похудеть.

— Да, но...

— Лечение мартышками,— повторил мужчина, который умудрился обойти Кенни со спины.

Он всем своим весом подтолкнул Кенни, тот невольно сделал несколько шагов и оказался в задней комнате, отделенной от гостиной темной занавеской. Здесь еще сильнее пахло мочой, и Дорчестера затошнило. В темноте со всех сторон доносились какие-то шорохи. Крысы! Кенни смертельно боялся крыс. Он вытянул перед собой руки и шагнул обратно к тусклой полоске света, пробивающейся сквозь занавеску.

Но прежде чем он сумел добраться до нее, у него за спиной раздался высокий стрекочущий звук, похожий на автоматную очередь, сменившийся оглушительным шумом. А затем его шеи коснулось что-то теплое и волосатое.

— А-а-а-а-а-а-а! — завопил он, выскакивая в гостиную, где его терпеливо поджидал огромный человек с голой грудью. Кенни перескакивал с одной ноги на другую и верещал: — А-а-а! Крыса, крыса у меня на шее! Снимите ее, снимите! — Он попытался схватить ее обеими руками, но существо двигалось с невероятной ловкостью и быстротой,— Помогите мне, помогите! Крыса!

Хозяин ухмыльнулся и покачал головой, так что его многочисленные подбородки весело заплясали.

— Нет, нет,— ответил он.— Не крыса, толстяк. Мартышка. Ты получаешь лечение мартышками.— Он сделал шаг вперед, вновь схватил Кенни за локоть и подвел к висевшему на стене большому зеркалу.

В комнате было так темно, что Кенни с трудом разглядел свое отражение в зеркале,— он сообразил лишь, что оно недостаточно широкое и в нем не помещаются его руки. Мужчина отступил к стене и потянул за выключатель — тут же загорелась свисающая с потолка лампочка. Она раскачивалась из стороны в сторону, и по гостиной перемещались пятна света. Кенни Дорчестер задрожал и посмотрел в зеркало.

— Ох! — сказал он.

У него на спине сидела обезьяна.

Точнее, она устроилась на плечах, обхватив лапами толстую шею и соединив их под его тройным подбородком. Дорчестер ощущал, как мех обезьянки щекочет ему затылок, чувствовал, как теплые маленькие лапки легко хватают его за уши. Это была совсем маленькая мартышка, она выглянула из-за его головы и широко ухмыльнулась. У нее были быстрые маленькие глазки, грубый коричневый мех и слишком много блестящих белых зубов. Длинный цепкий хвост постоянно раскачивался, словно мохнатая змея.