Айви убрала руку. Балуясь, немертвые оставляли свои жертвы с очень низким порогом к возбуждению. Даже дыхание их противника могло быть отмечено как невыносимое удовольствие, и эффект держался какое-то время.

– Дэнни. Кто это сделал?

– Этого ублюдка, Кормеля, держат в подвале, – выдохнул Дэн. – Это были Свободные Вампиры. Они увели его. Оборотни появились, после них, и все вышло из-под контроля. Он потянул нас всех к себе. Они попытались заставить его пойти с ними, но он отказался, и они, наконец, ушли. Оставили нас, как есть. – Его дыхание стало колеблющимся, когда он попытался сесть. – Боже Мой, – сказал он с вытаращенными, но блестящими глазами. – Я бы умер за него. Он был похож на жидкий огонь.

Феликс здесь. Свободные Вампиры – нет. И Нина была с Феликсом.

Айви не пошевелился, когда Дэн сжал ее руку, и рваная прореха в его плоти начала наполняться кровью.

– Где он? – просил он, его ноги лежали под странным углом. – Я... – Растерянный, он осмотрел вампиров вокруг себя, словно только сейчас вспоминая. – Где он?

Айви стала на колени, держа катану в пределах досягаемости, когда она взяла его за руку, он застонал от удовольствия.

– Ш-ш-ш, – успокоила она, стаскивая покрывало с ближайшей кушетки и укрывая его до самого подбородка. – Поспи. Отдохни.

– Нет, – сказал он раздраженно. – Мне нужно.

Она закивала, ее выражение лица было мягким и заботливым. – Я знаю. Поспи.

Дэн смерил ее взглядом, задыхаясь, когда она мягко убрала волосы с его лба, и я вздрогнула, когда он упал без сознания.

Лицо Айви было сковано гневом, когда она поднялась, ее рука побелела на катане.

– Это не должно быть так, – прошептала она, глаза были черными.

Но так часто бывало.

Я последовала за Айви на кухню, к маленькому лифту, прилегающему к кухне, который вел к нижним комнатам. Половина промышленных духовок была убрана, чтобы создать место для большого, удобного стола, за которым могло сидеть двадцать человек. Вампиры были домоседами, держа своих «детей» близко и способствуя зависимости, которая была привлекательна и чувствовалась безопасной. Но это была ложь, и опасность обычно шла от тех же самых стен.

– Мы поедем на лифте? – спросила я, хотя это было очевидно.

Айви нажала на кнопку, и двери разъехались, кабина вернулась наверх, чтобы отдохнуть. Айви прошла внутрь с катаной в руке, со стянутыми в конский хвост волосами и прислонилась к задней стенке лифта. Скрестив руки, она ждала меня. Лифт выглядел ужасно маленьким.

– Я воспользуюсь кухонным лифтом, – сказал Дженкс, когда увидел в ее черных глазах напряженное состояние.

Видя, что я уклоняюсь, Айви попыталась найти менее агрессивную позицию, думая о том, чтобы найти Дэвида, я вошла. Дженкс завис у закрывающихся дверей, бросаясь прочь, когда они закрылись.

– Какой у тебя план? – сказала я, когда лифт поехал вниз.

Айви напряглась.

– Феликс умирает, Нина живет. Вот мой план.

Да, у меня был похожий план.

– Ты не можешь его убить, – сказала я, зная, что ей это не понравится.

– Ты не понимаешь, – почти прорычала она.

Разозлившись, я ударила по кнопке «стоп».

– Не смей говорить мне, что я не понимаю! – прошептала я, приближая к ней лицо и заставляя отступить на шаг. – Не далее чем три года назад, я пришла сюда, чтобы отомстить Пискари за то, что он изнасиловал тебя. Я позволила ему жить, и ты не убьешь Феликса!

Даже если они убили Дэвида?прошептал крошечный голос, и я не смогла ответить ему.

Ее сжатая челюсть расслабилась, и она опустила глаза.

– Феликс – единственный из немертвых вампиров, кто не спит, – сказала я, отступая назад до того, как она найдет свой гнев. – Мы должны узнать почему, и является ли это единственной причиной, из-за чего они интересуются им.

Айви подняла подбородок.

– Я здесь ради Нины. Меня не волнуют Феликс и Свободные Вампиры.

– Если ты убьешь его, Нина выйдет из-под контроля.

Айви качнулась вперед, чтобы нажать кнопку, чтобы заставить лифт двигаться:

– Нина будет в порядке, – солгала она сквозь сжатые зубы.

Сердце колотилось, и я нажала на кнопку еще раз.

– Она не в порядке, – сказала я, а потом жалость охладила мой гнев. – Мне жаль, – тихо сказала я. – Единственный способ, как Феликс смог завладеть ею – это если Нина впустила его, что означает, что она позволяет ему приходить за твоей спиной. – Поникнув, Айви отступила от меня. – Ты же сама сказала, что она идет лучше, чем ты ожидала. Ну, это потому, что она потягивала кровь собаки, которая укусила ее. Она все еще привязана к нему.

– Нина не нуждается в нем! – прокричала она.

Мои плечи опустились. Надежда в муках умерла, легче было держаться за ложь.

– Два шага вперед, – мягко сказала я, и челюсти Айви снова сжались. Один шаг отразился в моих мыслях. Я знала, что Айви думала также. Она была там, где сейчас была Нина, и она балансировала на краю каждый день.

– Если ты убьешь его, она пойдет с ним, – сказала я, и Айви кивнула, слезы делали ее глаза еще чернее. – Наверное, не с того конца пистолета. Если мы заберем ее обратно, мы сможем продолжать делать по два шага вперед, пока она не сможет отпустить. Она сильная. Она сделает это. – Боже, я надеялась, что она сделает это.

Айви кивнула, вытирая слезы, как будто она была удивлена, что видит их.

– Я не убью его.

Я почти могла слышать ее невысказанное «пока». Но это было нужное мне подтверждение, и я нажала на кнопку, чтобы продолжить спускаться. Айви выдохнула, а затем лифт звякнул. Мою грудь сдавило болью. То, что нежить требовала от своих детей, было поистине адским. Но, по крайней мере, она не была вовлечена в безумие на верхнем этаже. Не было достаточно времени.

– Оставайся позади меня, – прошептала Айви, выходя из тени, ее равновесие было совершенным, а движения – наполненными грацией, когда она посмотрела сначала на потолок, а потом по сторонам. Большая комната казалась пустой. Она кивнула мне, ее блестящая катана опустилась, выдавая нервное напряжение. Я отступила к дверям, чтобы осмотреться и держать лифт открытым. Это был наш единственный надежный выход.

Все еще держа меч, Айви бросила мне белый хромированный стул. Я рванулась, чтобы поймать его и вклинить между дверьми. Лифт протестующе застонал, а потом замолк. Наш доступ к поверхности был открыт, но никто не мог спуститься этим способом.

Сканируя, я медленно исследовала просторную комнату, пока Айви скользила от двери к двери, прислушиваясь. Кормель не много сделал, чтобы изменить подземные апартаменты Пискари: колоны, белый ковер, высокие потолки, искусственные окна с длинными шторами, и один из этих огромных видео экранов, которые позволяли безопасно смотреть на поверхность в течение дня. Они были дорогими, слабо украшенными, но со вкусом, и я посмотрела на неформальный столовый уголок, размещенный перед видео экраном, где я избила Пискари до беспамятства. Гнев, за то, что он сделал с Айви, все еще пылал, хотя вампир был давно мертв, действительно мертв. Бывшая любовница Айви, Скриммер, убила его. Я понимала страх Айви, ее расстройство. Я любила Айви. Но, тем не менее, я поступила бы так же. Отпустить его было правильно.

Моя рука переместилась немного за спину, и я вытянула свой пейнтбольный пистолет. Я протянула кусочек сознания, касаясь линии. Мы были не слишком глубоко под землей. Пискари нравилась его магия.

Айви повернулась от последней пары высоких дубовых дверей.

– Они не в этой комнате, – сказала она, но это и так было очевидно. Я нахмурилась. Дэн сказал, что Феликс отказался уходить. Они были где-то здесь.

Как будто привлеченный моими мыслями, Дженкс загудел из прихожей, выглядя неуместно среди ковров и драпировок.

– Ты уверена, что у Пискари не было второго выхода отсюда?

– Они не ушли отсюда, в любом случае, – сказала Айви.

С вампирской быстротой она шагнула в коридор. Мое сердце колотилось, когда я подорвалась за ней, стараясь искать нападающих, так как она этого не делала.