Очнувшись, я взглянула на пыльцу, сочившуюся из пореза на его крыле.

– Прости. – Поднимая окно со стороны водителя, я умудрилась опустить два задних стекла. Дженкс переместился, его пыльца стала желтой, более довольный цвет.

– Спасибо. Где ты была? – спросил он.

– Э, – сказала я, уклоняясь от ответа. – В моем шкафу, – солгала я. – Я не знаю, что надеть сегодня вечером. – Сегодня вечером. Это будет хорошее время, чтобы довести дело до логического завершения. Тренту понадобилось три месяца, чтобы обдумать это.

Дженкс недоверчиво окинул меня взглядом, каким дети смотрят на черный кабриолет в потоке движения, когда тот прокладывает свой путь мимо них.

– Угу, – сказал он, – Девочки Трента возвращаются завтра, верно?

Пикси знал, когда я вру. Очевидно, моя аура менялась.

– Да, – сказала я, стараясь сказать это более легкомысленно. – Я могу использовать свободное время. Трент стал более общительным, чем четырнадцатилетняя девчонка живой вампир. – И он мог так же быстро ставить задачи, как я – решать их.

Крылья Дженкса стали расплывчатыми.

– Без денег за три месяца...

Моя хватка на руле стала жестче, и я направилась к съезду с моста.

– Я заплатила за аренду пикси. Успокойся.

– Розовые Тинкины бутоны! – Дженкс вдруг взорвался, и его крылья размылись до невидимого состояния. – Почему бы тебе просто не заняться сексом с мужчиной?

– Дженкс! – вскрикнула я, а затем ударила по тормозам и вильнула, когда кабриолет с ребенком подрезал грузовик. Мои шины протрещали по гравию, когда я качнулась и вырулила назад на дорогу снова, но я была более смущена от того, что мне сказал Дженкс, чем рассержена на пижона в той машине. – Это не так.

– Да? – У его пыльцы был странный серебряный оттенок. – Смотреть на вас с Трентом – это как наблюдать за двумя детьми, которые не знают, как работают их губы. Ты ему нравишься.

– А что если не нравлюсь? – проворчала я, оценивая тонкое движения по мосту.

– Н-да, но ты ведь и сама думала в прошлом году, что ненавидишь его. Это означает, что на самом деле, ты ему очень даже нравишься.

Мои руки были сжаты, и я заставила их расслабиться на руле.

– Есть ли смысл во всем остальном, кроме твоих разговоров о сексе?

Он покачал ногами, стуча по зеркалу заднего вида.

– Нет. Это все о том же.

– Этот мужчина помолвлен, – сказала я, расстроенная тем, что моя жизнь была настолько прозрачной.

– Нет, не помолвлен.

– Ну, будет помолвлен, – ответила я, когда балки моста отбрасывали тени, и пыльца Дженкса пылала как солнечный луч. Он будет помолвлен снова.

Дженкс фыркнул.

– Ну да, он живет в Цинци, а она – в Сиэтле. Если бы она ему нравилась, то он бы позволил ей к нему переехать.

– У них есть ребенок, – сказала я твердо. – Их брак будет способствовать укреплению Восточного и Западного Побережья эльфийских кланов. Вот, чего хочет Трент. Вот, чего всем хочется. Это произойдет, и я не буду вмешиваться.

– Ха! – рявкнул он. – Я знал, что он тебе нравится. Кроме того, ты не планируешь влюбиться, это просто получается.

– Любовь! – Три машины впереди засигналили и засверкали тормозными огнями. Я замедлилась, предчувствуя беду. – Это не любовь.

– Тогда похоть, – сказал Дженкс, казалось, думая, что это было лучше, чем любовь. – Зачем бы тебе еще хотеть взорвать тот мячик? Защиты много не бывает, да?

Я уперлась локтем в окно и положила голову на руку. Движение остановилось, и я медленно передвинулась вперед в пятно солнца. Я не была влюблена и не жаждала секса. И ни один из этих пунктов не будет связан с Трентом, несмотря на этот совсем-не-пьяный поцелуй. Он был одинок и уязвим, и я тоже. Но я не могла не задуматься, если бы со всеми обязательствами в прошлом месяце было отлично, то зачем он пытался выбраться из дома. Со мной.

Так, Рейчел, остановись.

Позади меня просигналили, и я двинулась вперед в веренице машин. У Трента вся жизнь была перед ним, распланированная лучше, чем одна из пробежек Айви. Эласбет и их дочь, Люси, там поместиться. Рей тоже, хотя девочка и не делила с ним ни капли крови. Трент хотел большего, но он не мог быть двумя людьми одновременно. Я пыталась, и это чуть не убило меня.

Мой взгляд скользнул к моей сумке на длинном ремне и мячу для гольфа, лежащему внутри нее.

– Взрыв был вызван тем же, наверное, что повлияло на трассу 71, – сказала я. – А не потому, что я слишком остро отреагировала.

Дженкс шмыгнула носом.

– Мне больше нравится моя идея.

Движение почти вернулось к нормальной скорости, и я перестроилась, чтобы съехать с трассы, как только пересеку мост. Мы проехали под перекладиной, и по мне прошла пелена покалываний. Удивленно я огляделась, ища звук крыльев, но ничего не увидела. Почему мои кончики пальцев покалывало?

– Блин! – воскликнул Дженкс. – Ты почувствовала это? Дерьмо на тосте, Рейч! Твоя аура просто стала белой снова!

– Что? – выдохнула я, потом мое внимание рвануло вперед к визгу шин. Я ударила по тормозам. И я и автомобиль передо мной дернулись влево. Перед нами автомобиль нырнул вправо. Позади меня завизжали шины, но так или иначе все мы остановились, дрожащие, но не поцарапанные.

– Держу пари это тот ребенок, – сказала я, мой адреналин переходил в гнев. Но потом я побледнела, широко распахнула глаза от огромного пузыря безвременья, который поднимался над автомобилями.

– Дженкс! – закричала, и он повернулся, взлетая в воздух в тревоге. Пузырь был огромным, покрытым черным с серебряным краем, он искрился красными мазками энергии, разбегающимися по нему. Я никогда не видела, чтобы пузырь так медленно рос, и он двигался прямо на нас.

– Беги! – прокричала я, потянувшись к ремню безопасности и пытаясь выбраться из автомобиля. Никто не двигался, и, когда Дженкс выскочил, я потянулась за линией, чтобы поставить защитный круг. Но я была над водой. И не было никакой возможности поставить круг.

Повернувшись, я попала прямо в чью-то дверь, поскольку она открылась. Я вскочила, лихорадочно оглядываясь через плечо, когда пузырь коснулся моей ноги.

– Нет! – закричала я, когда моя нога окоченела. Я ударилась о тротуар и упала в тень автомобиля. Внезапно я не смогла дышать. Коричнево-красные блестки текли в меня вместо воздуха, и мои уши были полны шелестящими звуками. Я перестала видеть. Не было никаких ощущений от моих пальцев, когда я потрогала тротуар. Там было просто нечего чувствовать.

Мое сердце не бьется!подумала я отчаянно, когда шелест смягчился до сплошного онемения. Я не могла пошевелиться. Я не могла дышать. Это было, как будто меня душил коричневый смог. Испуганно, я снова стала искать линию, но ничего не было. Что, черт возьми, происходит?Если бы я смогла понять это, то я могла бы сломать это.

Медленный рев становился крайне громким, пока его не отрезало до мягкой тишины. Перед глазами мелькали искры, одна за другой. Я не дышала, но и не задыхалась. Медленно рев начинался снова, поднимаясь до бурного темпа, чтобы снова закончиться в мягкой тишине.

Это мое сердце,внезапно поняла я, видя больше искр, когда выдохнула, как будто в замедленной съемке, о которой я знала. Я была поймана в ловушку в области гашения инерции. Произошел несчастный случай, но заклинание безопасности сработало со сбоем.

Но почему оно выросло, чтобы охватить всех нас?Подумала я, глубоко потягиваясь за моим ци и объединяя всю энергию безвременья, которая там сохранилась. Я не могла поставить защитный круг, не связываясь с лей-линией, но, безусловно, я могла сплести заклинание.

Separare[6]! – подумала я, и с болезненной внезапностью, мир взорвался.

– О, Боже – простонала я, закрывая глаза, когда свет обжег их. Огонь, казалось, вспыхнул на мне и стал нежным теплом. Задыхаясь, я распахнула глаза, чтобы увидеть, что я всего на всего лежала в солнечном луче. В солнечном луче? Я падала в тень. И где автомобили?