– Я думаю, она считает меня одним из своих мистиков, – сказала я, и мальчик слепо на меня уставился. Либо она не знала как использовать глаза, либо зрительный нерв уже умер.

– Ты, – сказал мальчик, рассеяно глядя. – Ты – моя мысль. Возвращайся домой.

Хорошо, я могу с этим справиться, и я переместилась так, чтобы его глаза могли найти мои.

– Нет, – сказала я, отползая. – Моя аура такая же, это все. Ваши мистики проскальзывают из моей линии и наносят ущерб реальности. Вы не могли бы пока не использовать эту линию.

– Линия? – сказал мальчик, его движение в попытке подняться запнулось. Его глаза встретили мои, и я похолодела, пульс застучал. – Ты не мой сон, – сказал он внезапно, Лэндон начал тихонечко напевать себе под нос. Это звучало сильно испуганно. Я знаю, я не была всем этим довольна. – Ты – тело, в пределах которого все живет. Что ты?

– Рейч! – воскликнул Дженкс, и я распахнула глаза, когда Богиня снова внезапно попыталась проскользнуть в мои мысли. Выдыхая, шипя, я окружила себя пузырем, перемещая ауру, затем снова ее двигая. Если бы я не практиковалась держаться против демонов, я, возможно, была бы потеряна.

Нет!потребовала я, и мое лицо горело там, где пыльца Дженкса затронула меня, когда я почувствовала ее проникание в меня, слой за слоем, как будто она поглощала химикаты и синапсы в моем мозге и читала их как память. Я – не ты! Я – Рейчел. Убирайся!

Я снова вытолкнула ее, и, тяжело дыша, встала в центре святилища, дрожа. Лэндон присел рядом с мальчиком у моих ног, и он посмотрел вверх, когда я, задыхаясь, сделала глоток воздуха.

– Кто это? – спросила я, он пожал плечами.

– Она забыла дышать за него, – сказал он. – С недостатком кислорода, биологические процессы распада проходят очень быстро во время движений. Когда мозг полностью перестал функционировать, она не смогла остаться.

– Тогда все кончено? – сказал Дженкс с балок, на которых сидел Бис. Горгулья выглядел полностью обескураженным, бледно-белым рядом с зеленой пыльцой Дженкса.

– Хорошо. – Айви щелкнула пальцами, ее глаза потемнели, а страх перед покойником был очевиден. – Убирайся.

Но толчок на лей-линии поднял мою голову, и я упала, когда мужчина в больничном халате внезапно появился в моей церкви.

– Ты не единственная, – сказал мужчина, явно более живой, чем мальчик, что заставило меня задуматься, умер ли он, возможно, только что, и у него было большее число нейронов и синапсов, все еще работающих. – Ты – сложный сон...

– Маленький розовый дилдо Тинки! Рейч, у нас тут еще один!

– Я не сон! – прокричала я, пораженная тем, как быстро мой ужас мог стать раздражением, и я клянусь, Богиня почти сосредоточилась на мне. – Я – другое лицо. Я... единственная, – сказала я, пытаясь использовать слова, которые она могла бы понять. – Я существую в массе, которая создает пространства. Все мы существуем. Теперь ты будешь слушать меня? Кто-то крадет твои мысли. Я пытаюсь помочь.

Мужчина накренился, когда он волочил ноги вперед.

– Они крадут меня? – сказала она, первые намеки реальной эмоции пересекли ее лицо, и Лэндон попятился в прихожую в конце церкви. – Блуждающие сны держат их? – Я тоже отошла назад, когда мертвец внезапно перестал контролировать ноги и упал на колени. – Они берут их себе? Они мои! Мои!

Она снова разозлилась. Я теряла то, что с таким трудом смогла достичь.

– Если бы ты могла...

– Ты знаешь, где мои мысли. – Голова мужчины резко опустилась, и он упал вперед, его тело завершало работу. – Я вижу их в тебе, блуждающая единственная, – сказала она, утыкаясь лицом в пол.

Озадаченная, я заколебалась и посмотрела на Айви. Было трудно бояться того, что продолжало падать.

– Ты сложная, – сказала Богиня, все еще уткнувшись лицом в пол, и Дженкс опустился, его пыльца пылала как вторая аура. – Как ты не становишься? Возможно, ты существуешь. Возможно, нет. Ты будешь моей мыслью. Моей мыслью с... независимым движением в массе между местами.

Да?

– Тебе нужно направление, – добавила она, и мужчина рухнул, как будто держащие его нити кто-то обрезал.

Нет!крикнула я, но в мгновение ока я была у нее, Богиня изучала электрические импульсы моего тела в проницательной вспышке. Мои глаза открылись, и я почувствовала скачок шока и удовольствия, когда она увидела мир через меня, ее первый шип путаницы исчез, когда она опустилась через мой мозг и узнала, как понять его, изучая то, чему труп никогда не мог бы научить ее. Она была в моей душе, дикой, яркой, темной, все вместе.

– Рейчел? – сказала Айви, прищурено глядя на меня в беспокойстве. Дженкс испуганно смотрел, когда она застыла во мне, видя мир через ее тысячу глаз. Я открыла рот, чтобы говорить, но внимание Богини переключилось на пикси, когда она вычислила поток пыльцы, участвующий в тепловых и воздушных потоках. Борясь, я попробовала еще раз. Лэндон вполз обратно из прихожей, злобно улыбаясь. Чувствуя мой скачок гнева, Богиня посмотрела на него.

– Ты – злой обманщик, – сказала я, но это говорила Богиня, и Дженкс застонал. Через нее я видела предательство Лэндона, смотрела в его мысли, как аура сыпалась потоком с его души. В заклинании были использованы мои волосы. Он сделал это, зная, что она в конечном итоге заберется в меня, уничтожит меня, как осколок уничтожил Бэнкрофта. Он убедил Бэнкрофта проделать то же самое,подумала я, вспоминая ту вспышку удовлетворения у него на вершине здания ФБВ. Он убил Бэнкрофта так верно, как если бы собственноручно перерезал ему горло. Боже, какая же я идиотка!

Это был Лэндон, внезапно поняла я. Лэндон был тем, кто помогал Свободным Вампирам устранять немертвых. Лэндон был мастером дикой магии, и он использовал ее, чтобы убить всех мастеров-вампиров. Бэнкрофт. Трент. Мы все были пешками в его игре.

– Рейчел?

Но пешка могла стать королевой, если она дошла до конца и вернулась обратно.

Немного дрогнув, я повернулась к Айви, чувствуя, что внимание Богини ломается в ста различных направлениях, чтобы дать мне свободу дышать и говорить.

– Хм, возможно? – прошептала я.

Дженкс в бешенстве взлетел.

– Рейч, она находится в тебе! – сказал он. – Прогони ее!

Но я не могла. Она глубоко вцепилась когтями, наслаждаясь тем, что она видела, тем, что она никогда не мечтала видеть, тем, что она была реальна.

Ты как я,подумала она. Но настолько маленькая. Единственная идентичность, которая содержит тысячи мыслей вместо тысячи мыслей, поддерживающих единственную идентичность. Масса не может сделать этого.

Ее хватка на мне еще больше расслаблялась, и я вздохнула, потом еще. Крылья Дженкса гремели, и я посмотрела на руки. Они дрожали, но я чувствовала трепет Богини во мне. Они были прекрасны в своей структуре, разнообразны в намерениях. Я никогда не замечала этого.

– Я не верю в это, – сказал Лэндон, и в моей голове щелкнуло. Его ненависть была запечатлена в его чертах, и я почувствовала крошечный шок, когда Богиня только теперь связала выражение лица с эмоциями. Он ждал, что я буду взята, как Бэнкрофт. Он ждал, что я буду разрушена, уничтожена, что моя единственная личность, держащая тысячу законченных мыслей... разозлит ее.

– Ты не злой. Ты болен, – сказала Богиня через меня.

Он открыл рот, и я ударила его.

Моя рука встретила его лицо в звонкой пощечине. Взрыв безвременья затопил его, и он отлетел назад, врезаясь в стену между двумя окнами из цветного стекла.

Бис опустился к Айви, и Дженкс взлетел. Я знала, что моя аура была неправильной. Я не могла больше чувствовать Биса. Неспособная остановиться, я подошла к Лэндону, сжавшемуся под окном. Глаза Богини кружились во мне, в линии, в местах между. Чувство леса под моими ногами было волнующим, и я могла почувствовать, как давление переместилось, когда мой вес встал на землю. Это было великолепно, и только часть глаз Богини смотрели на Лэндона, когда он уставился на нас, открыв рот.