Мы и километра не проезжаем, как дорогу перегораживают три синих фургона. Двери отъезжают в сторону, и из темноты салонов показываются люди с гранатометами. Не меньше десятка.

— Вон с машины! — кричит Ясна, дернув за ручку двери.

— Сидеть! — рявкаю я, и девушка послушно падает обратно в кресло. Бестия тоже уже почти выпрыгнула, но, вздрогнув от приказа, захлопывает дверь обратно.

Подаюсь вперед и верчу головой между двумя спецназовками. Оглядываю гранатометчиков — черные трубы целятся в лобовое стекло. В темноте фургонов шевелятся еще бойцы, блестят начищенные стволы автоматов. Ничоси. Всерьез за нас взялись.

Снаряды вылетают из сопел.

Перед самым залпом накрываю капот и лобовое стекло Бригантиной. Серия взрывов сотрясает пикап, внутри нас трясет, как на аттракционах. Грохот рвет барабанные перепонки. Красные тюльпаны расцветают на лобовом стекле, ревущее пламя, как струи воды, стекает бессильно вниз.

Наступает передышка, удивленные грантаметчики заряжают РПГ новыми снарядами. Наружу из фургонов показываются нахмуренные командиры групп. Покумекав, они поднимают пустые ладони в нашу строну. Гранатометчики вскидывают тубусы РПГ.

— Гони вперед! — командую. — Врежься в них.

Бестия смотрит на трассирующие «карандаши». Ее глаза расширяются.

— Дана! — толкаю девушку, и она давит на газ.

Окутанный пламенем разрывов внедорожник ревет безумным зверем. «Танк на колесах» влетает в фургон и, протаранив его, сносит с дороги. Рычание забуксовавшего механизированного динозавра перекрывает ор упавших наружу людей. При ударе гранатометчики вывалились под колеса. Кто-то оказался без доспеха. Наверно, Новички. Я бросаю взгляд в окно. Кубарем катятся два передавленных тела.

Бестия продолжает газовать. «Танк» ревет, пережевывая очередное живое препятствие. Из-под днища доносятся истошные крики. На краю сознания проносится мысль, что в этом монстре фиговая звукоизоляция.

— Наружу! — командую и сам выпрыгиваю первым. Бригантиной всю тачку не закрыть, а мы уже подставились и задом, и боком. Пора валить, пока джип в печку не превратили.

Команда оставляет машину и вгрызается в дружинников Деймона. Ясна запускает сферы внутрь фургонов, и не успевшие выскочить взлетают на воздух. А успевших берут в оборот Бестия с Али. Кот держится рядышком и просто отводит летящие в товарищей свинец и техники. Про себя молчу — едва выскочил, как тут же троих нарубил в капусту.

Бестия разворачивает огненные вихри. Горящее пламя накрывает трех врагов, и они падают под нестерпимым жаром.

Крокодил откусывает голову невезучему боевику, но сразу выплевывает под чутким взглядом Ясны.

— Умница, — решает она похвалить животину.

Багровые глазища Али тут же радостно загораются, и он повторяет трюк. Несколько раз. Откусил-выплюнул, откусил-выплюнул. Снова оборачивается к рыжей, она со вздохом хвалит его выдержку.

Я показываю еще двоим дружинникам, что у их почек неважный цвет и надо заканчивать с веселыми выходными. А сам невольно любуюсь Бестией. В ореоле пламенных лепестков, спецназовка обворожительна — стройная, изящная, да и, к тому же, смертоносная. Люблю опасных девчонок. Хотя и Ясна, в окружении желтых сфер, тоже взрывная красотка. Будто маленькими солнцами окружена. А девушки застывают и чего-то на меня смотрят. Тоже залюбовались что ли, хе? Тем временем мои Когти режут еще одного автоматчика. Раз-два, заученные движения. Ничего сложного, ведь физиология у всех одинаковая. Две руки, две ноги, одна голова. Легко на автомате действовать, когда, с учетом демонов, убил больше тысячи.

— Моя бабушка так же, не глядя, носки вяжет, — восхищенно выдыхает Ясна. — Но она всю жизнь занимается рукоделием.

Ну а я всю жизнь убиваю. Но этого не говорю — чем тут гордиться?

— Ты хоть бы смотрел, кого рубишь, — замечает Бестия. — Вдруг недооценишь противника? Я волнуюсь, — поняв, что ляпнула, она смущается и отводит взгляд.

— Да я внимательно смотрю, — усмехаюсь на реакцию девушки. — Только не глазами.

— Только, пожалуйста, не превращайся в Кота, — подначивает Ясна слепца. — Этот извращенец своим ментальным оком уже десятки раз раздел меня, вместе с командиром и Бестией.

— Да почему только вас? — удивляется слепой. — Я всю команду изучаю, без исключений.

— Даже парней? — притворно удивляется рыжая. Благо, почти все враги передохли, трещи сколько хочешь. — Говорила же — извращенец!

Кот подозрительно водит головой из стороны в сторону:

— Ты же расшутилась не потому, что мы в заднице? Скажи, что на нас напали не люди цесаревича!

Подмигнув мне, Ясна делает голос серьезным:

— Они, Кот.

— О боги! — впадает слепец в депрессию. — Нам конец!

— Да Настьевы это, их дружинники, — прекращаю детсад, хоть Ясна и надувает обиженно губы. — Устроили засаду на нас на окраине поместья Вовки. А сейчас на вилле Деймон, поди, заливает, что всё наоборот — мы налетели на них, чтобы говнюка выкурить. Дронов видите? — показываю на черные точки в небе. — Наверняка, из виллы. Смотрят, как мы порубили Настьевых в капусту. А учитывая, что ночью вы разворошили усадьбу Деймона, ему поверят. И будут последствия, о которых я предупреждал. Вам еще не поздно дать заднюю.

— Достал! — вдруг топает ножкой Бестия, но попадает сапогом в разбрызганные мозги, и с отвращением морщится. — Короче, я всегда с тобой! За девочек твоих… — нет, наших! — порву хоть саму Морану!

— Поддерживаю, — тихо говорит Ясна, стрельнув глазками в мою демонскую харю. — Мы ведь семья.

— Я ценю, — киваю, оскалившись. — Каждую из вас.

По очереди смотрю в глаза спецназовкам. Их ушки розовеют, пальцы начинают теребить подолы курток. Розовый ротик Бестии приоткрывается, Ясна, наоборот, сжимает губы, и, опустив веки, приглушает изумрудный блеск глаз.

Кот бешено вертит головой, почесывая подбородок.

— Девушки, а вы чего сейчас возбудились?! Сердца стучат как автоматные очереди! Где опасность?

— Заткнись! — одновременно кричат Бестия с Ясной. Обе краснеют, лица становятся цвета крови под ногами. Были бы неподалеку тапки — обязательно запулили бы в «кошака».

— Кхм… — Кот в растерянности. — Тогда я ничего не понимаю. Но я иду с тобой, Перун. Честно скажу. Сам не вполне понимаю почему, но иду.

— И Али заадна, аднака, — Крокодил срывает травинку и сует в пасть. — Заматим Громавага Кракадиля?

— Замутим, — усмехаюсь я. — И не только Громового.

Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.

Спрашивает Перун у Бога:

- Ну так что, каково это — быть самым могущественным существом во вселенной, и самому решать, кому дарить жизнь, а у кого отнимать?

- Я не знаю, хватит меня дразнить, я ж не ты, пап!

Автор: LeRiShy

Алла просыпается, укрытая одеялом с чьей-то заботой. Мягкий шелк постели приятно гладит тело. Пока она спала, ее раздели и помыли от крови. Наверно, прошлись мокрой губкой по коже — если бы сунули под душ, княжна бы проснулась. Алла опускает взгляд себе на грудь. Облик снова человеческий. Кожа бледная и нежная. Значит, Бес отключил Аллу от Терминала. Значит, сейчас она в безопасности.

Приподнявшись на локте, княжна оглядывает спальную комнату. За окном солнце еще только восходит, и мебель медленно выныривает из полумрака. Алла хлопает глазами, не очень веря увиденному. Наверное, игра теней. Она присматривается — нет, не показалось! На узком диванчике у стены сидя уснули Кали и Света. Обе девушки прижались друг к другу, щека к щеке. Руками обнимают друг друга. Прямо лучшие подружки, а не враждующие фракции в рядах Женского содружества имени Беса.

— О, ты проснулась?! — визг наполняет комнату. — Наконец-то!

К Алле бросается Вика. Сильные руки барышни сжимает подругу любовно и крепко.

Алла крякает от натуги, ребра ее трещат, дышать нечем. В Афгане красноволосая убила Высшего тавра, и точно не Гончей выдержать костедробящую хватку «быка».