Огонь в глаза вассалов становится сильнее.

— Хочешь купить нашу преданность? — вздыхает старик, которому из-за возраста нет дела до развития уровней.

— Вы не поняли, — качаю головой. — Я описываю ваши возможные перспективы. Два пути: смерть или сила. А теперь послушайте последнее, что скажу. У каждого из вас свое представление, каким должен быть глава. Прежде чем бросать мне вызов, спросите себя, чем я так не соответствую образу этого идеального главы рода. — смотрю на вякнувшего старика. — Каким вы видите главу Дома, господин?

— Глава должен быть легитимным, — хмурит седые брови старик. — Любой проходимец с кулаками не может им стать, будь хоть он князь, хоть император.

Киваю.

— Я заключил брачное соглашение с Аллой. В восемнадцать лет мы поженимся, и я буду вашим легитимным главой. Вопрос снят?

Старик жует губами в задумчивости.

— Мда, таким образом ты станешь главой по закону. Мне нечем возразить.

— Хорошо. — Я поворачиваюсь к Больдо. — Твое слово — весомо среди остальных родов. Каким ты видишь главу своего Дома?

— Тот, кто хранит верность своим людям, — отвечает он без промедления.

Вместо меня отвечает София.

— Когда Деймон посягнул на жизнь Аллы, Артем отправился за ним в поместье цесаревича. Он не испугался убить предателя в гостиной наследника престола. Не испугался ярости Владимира. При этом Артем отказался брать с собой моих людей. Он сказал, что не хочет ими рисковать понапрасну. Как считаете, господин Больдо, годится этот поступок под ваш критерий?

Дворянин молчит, затем, встретившись со мной взглядом, громко отвечает:

— Да, это поступок главы моего Дома.

Вассалы поднимают головы. Выражения лиц больше не испуганные, ведь их уговаривают, а значит, по крайней мере, не собираются убивать. Да и перспективы в новом Доме складываются впечатляющими.

— Кто-то из вас уважает хваткую руку, — криво улыбаюсь. — То, что активы вашей Корпорации теперь мои, лучшее подтверждение — уж хватать-то нормально я умею, — робкие улыбки возникают на лицах. — Кто-то ценит силу, — киваю на голову на столе, — вот доказательство ее наличия у меня. Да и может, вы слышали о моем вкладе в войну.

— Слышали, — соглашаются дворяне. — Ты разбил пакистанцев под Кандагаром.

— Ну не один, но да, разбил. Иначе князем бы сделали кого-то другого, — хлопаю ладонями по столу. — Итак, поднимайте руки, кто хочет войти в Дом Бесоновых. Вместе мы перестроим Империю.

Руки поднимают все, даже София с Аллой по инерции, даже Белоснежка сзади все восемь «махнаток» вскидывает к потолку. Ай, нет, один не поднял. Но у Деймона давно не осталось рук, ему простительно.

Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.

-А что это такое маленькое, жалкое? — сказал Перун, рассматривая что-то на земле.

- Не узнал? Это я, прода. — сказало маленькое, сморщеное существо.

После этого Перун очень захотел поговорить с автором.

Цесаревич Владимир отдыхает на вилле в объятиях самой прелестной служанки. Немного оттаяв с девушкой в джакузи, он решил перейти с ней в спальню. Тяжелые думы не отпускают, но если как следует налечь на гибкое сладкое тело, если вдохнуть аромат чудесной чистой кожи и золотых волос, если зарыться головой в круглейшие сиськи, каких поискать. Если релаксировать, растворившись в певучем стоне нимфы:

— О да! Синие Когти…разорви меня, разорви, демон…

Гад проклятский!

— Пошла вон! — пуховая подушка летит в искаженное сладкой истомой лицо. — Вон! Вон! Дура! Изменщица!

Владимир швыряется в служанку подушками, одеялами, всем, чем попадется. Нагая девушка, испуганно пища, убегает из спальни. Босые ножки шлепают в коридоре, постепенно затихая.

— Какая стерва! — обиженно орет наследник, колотя ногами по простыне. — Сошлю подлую в Сибирь, на Чукотку!

Чтобы отвлечься и ненароком, со злости, не убить гадину, наследник решает поиграть в «Готовим маленькие кексики». Мобильник лежит на тумбочке, далеко тянуться не нужно. Какое-то время цесаревич увлеченно подбирает кексикам украшения в виде цветных кремов и фруктов. Пиликают оповещения о достижении нового уровня. Только он получает целых пять звезд за кексик с изюмом, как поступает входящий.

— Как невовремя, Макс, — бурчит наследник в трубку. — Отвлекаешь от госдел.

— Извини, Вова, — отвечает генерал-полицмейстер Максим Рудковский, руководитель первой экспедиции Третьего отделения и лучший друг наследника. — Слышал, зарвался твой пес. Некий Перун ворвался к тебе на дачу.

— Это загородная вилла, — бурчит Владимир. — Да, есть такое, ворвался. Еще и убил бедного Деймона.

— Ты его князем сделал, а он так тебе отплатил, сволочь! — неистовствует Максим. — Вован, дай мне разрешение. Сегодня же я прирежу этого пса вместе со всей его семьей. Его жена пойдет по рукам моих бойцов, день и ночь будет сосать, пока глотка не сотрется!

Владимир морщится. Цесаревич не любил пытки и использовал их только, чтобы выудить информацию, а вот Максим обожал истязать своих врагов. Репрессии у генерала — любимая часть работы.

Несмотря на зверскую натуру, генерал-полицмейстер обладает недюжинным умом и стальными нервами. Через I экспедицию проходят дела со статусом «особо важное значение», независимо от их принадлежности к сфере деятельности других экспедиций. Экспедиция предупреждала преступления против императора, обнаруживала тайные общества и заговорщиков, а также наблюдала за оппозицией.

— У Перуна нет жены, он шестнадцатилетний мальчишка, — вздыхает Владимир.

— О как! — удивляется Максим, но недолго теряется. — Тогда мать, сестру, подружку, да хоть училку, на которую он наяривает в школьном туалете. Не проблема, только дай разрешение.

— Не даю, — вздыхает Владимир. — Перун пока нужен. Лучше расскажи, что насчет «Идиомы»?

— Аксюки облажались, — бурчит Максим. — Другие мелкие дворяне тоже провалятся. У суки Гиллер достойная служба безопасности, да и хвосты она теперь точно подчистила. Ничего мы не найдем, только если не устроим обыск и не подбросим ей между сисек щепотку «жива-смерти».

— Я уверен, американка связана с иномирянами, — уверенно говорит Владимир. — Может, она была в сговоре с Сальдоре. Короче, подкидывай ей наркотики. Нужен лишь повод, чтобы она попала в допросную. А там выпытаем данные об иномирянах.

— И не только выпытаем, — усмехается Максим. — Еще заценю ее зашибенные дойки.

— Это, пожалуйста, без меня, — равнодушно отвечает цесаревич.

— Зря-зря. Ладно, пошел я бумажки готовить. Нужно еще придумать повод для обыска. Но, насчет школьника, как только передумаешь, сразу дай знать. В тот же день я сотру сопляка с лица Земли. Мой ОСН не испугается даже «Красных зорь», если коммандос захотят заступиться за говнюка.

Владимир неторопливо стучит пальцем по телефону.

Отряд специального назначения при Департаменте полиции, пожалуй, мог бы посоперничать в боевой эффективности с командой Аяно. Профили у них отличаются. ОСН борется только с организованной преступностью. Его бойцы умеют отлично действовать в городских ландшафтах. «Зори» же армейцы до мозга костей. Они совершают «хирургические» операции в любой точке мира. Размах их боевых действий огромен. Пустоши, горы, джунгли, заоблачные высоты и глубины рек и морей. Поэтому, в условиях столичных построек увереннее себя будут чувствовать ОСН. Только лишь благодаря большему опыту.

Но стравливать полицейский и армейский спецназы — глупость несусветная. Престол в любом случает потеряет незаменимых бойцов. Если и устранять опасного подданного, то бескровным способом. Да хоть бы ядом, например.

— Забудь, Макс, о Перуне, — стальные нотки появляются в голосе Владимира. — Это приказ. Занимайся «Идиомой».

— Есть, наследник, — не смеет ослушаться руководитель I экспедиции. — Сербина Гиллер прибудет в застенки.